Маньяк

- Дженни - студентка, - дрожащим от возмущения голосом произнес Бришо, - и я собираюсь платить ей за уроки языка. 
Корантэн подал официанту знак принести еще нантского. 
- Ну и чем ты собираешься платить? - заржал он. - Розовыми купонами или натурой? 
Бришо насупился и уткнулся в свои стакан. 
- Пойми меня правильно, Борис, но я ничего не могу с собой поделать. Просто Дженни абсолютно в моем вкусе. 
- А какой он, этот твой вкус? - с трудом подавив смех, спросил Корантэн. 
Эме Бришо заерзал на стуле с таким ханжеским выражением на лице, что стал похож на Чарли Чаплина из фильма "Новые времена", предающегося мечтам о полете Годдар. 
- У нее груди как груши, - сознался он, - я это сразу заметил. 
Корантэн даже рот разинул от удивления. 
- Ну, старик, - сказал он, - ты меня озадачил. Если уж и у тебя от местной обстановки крыша поехала, то вполне можно допустить, что это же произошло и с Маринье. И по той же причине: отпускная пора. Он, конечно, не был лысым, как ты, но чем-то он на тебя походил. 
И даже, если хочешь знать, полностью. 
Задетый за живое, Бришо взвился над столом. 
- Всему есть предел, Борис, прошу тебя: веди себя прилично, - трепеща от оскорбления, заявил он. 
- Ты, как всегда, излишне чувствителен к моим сравнениям, - заметил Корантэн. - Попытайся понять, я лишь подумал, что напрасно так поверил словам Франсуазы Маринье. Просто ее муж не устоял перед одуряющим воздействием Ла-Боли. Если только.., вот именно.., если только именно так все и случилось. 
Корантэн пристально уставился на Бришо. 
- У меня начинают появляться кое-какие мысли, - пробормотал он. - Чем больше я на тебя смотрю, Меме, тем четче у меня в голове вырисовывается возможный план наших действий. 
Эме Бришо откашлялся. 
- Может быть, ты соизволишь мне объяснить? 
- Не волнуйся. Для начала мы вот что сделаем. Сегодня вечером мы пойдем в казино. 
Эме Бришо чуть со стула не свалился, пытаясь припомнить, взял ли он с собой соответствующий такому случаю костюм. Наконец, удовлетворенно вздохнул: конечно же, взял. Уф!.. 
- А как же семья Вероники Довилье? - на всякий случай спросил он. 
- Мы что же, к ним не сходим? 
Корантэн заказал два кофе. 
- Давай разложим все по полочкам. Сначала разберемся с Маринье, а потом посмотрим, что мы сможем сделать для семьи девчонки. Поверь мне, я прав. Ты представляешь, как мы заявимся к ее родителям, если нам даже нечего им сообщить? 
Он посмотрел сквозь окна ресторана на голубое небо. 
- После обеда пойдем на пляж. На горячем песочке хорошо думается. Я всегда считал, что работа должна приносить радость. 
Эме Бришо стукнул кулаком по столу. 
- Готов поспорить, что ты забыл плавки, - воскликнул он. 
Корантэн с состраданием посмотрел на него. 
- Напрягись и подумай хорошенько, Меме, что есть на пляже? 
Бришо нахмурил брови в мучительных раздумьях. 
- Песок? - наконец спросил он. 
- Верно. А на песке? 
- Не понимаю, - nознался Бришо. 
Корантэн перегнулся над столом и дернул его за усы. 
- Девочки, мешок ты с костями, на пляже полно девочек! Так неужели ты всерьез думаешь, что я могу отправиться на самый лучший пляж в Европе и не взять с собой плавки? 
Эме Бришо снял очки, чтобы протереть стекла уголком скатерти. В качестве отвлекающего маневра. 
Корантэн заплатил по счету и протянул бумажку Бришо. 
- Возьми - для финансового отчета. - Затем почесал нос и добавил: 
- Скажу тебе всю правду. Да, я не взял с собой плавки. 
- Борис, - взвизгнул Бришо, - но в Ла-Боли нет пляжей для нудистов. 
Корантэн встал и сладко потянулся. 
- Просто мои были уже староваты, и я куплю себе более модные. Ну так ты идешь? 
Бришо заколебался, не зная, что выбрать. 
- Видишь ли, Дженни свободна с трех до пяти, - наконец признался он. - Я лучше займусь с ней английским, если ты не возражаешь. 
Корантэн покачал головой. 
- Меме, если ты хочешь кончить свои дни на веревке, как Маринье, то знай, что ты на верном пути. 
Брито сделал вид, что не расслышал. 
Эй! - ни с того ни с сего воскликнул он и расплылся в довольной пьяной улыбке. - А ведь мне впервые удалось снять девочку раньше тебя. 
Корантэн молча смотрел ему вслед и думал: "Вот так дела! Он и впрямь на этот раз меня обскакал". 
Глава пятая 
Не то чтобы Шейле как-то особенно нравился этот участок пляжа, завсегдатаем которого она, впрочем, стала, даже несмотря на то, что название соседствующего с ним водноспортивного клуба всегда казалось ей дурацким: "Клуб Утят". Ничего себе названьице! Но именно в этом месте, где улица Конкорд, находящаяся, само собой разумеется, в западной части Ла-Боли, выходила к морю, на пляже бывало много народу. И причем именно того народу, который больше всего интересовал Шейлу. 
Здесь всегда можно было кого-нибудь подцепить. А это и было ее основным занятием. Шейла не могла обходиться без мужчин. И здесь, в Ла-Боли, ее "охота" была особенно удачливой. Она сама не могла понять - почему, да и не стремилась понять. С нее достаточно было того, что это именно так, а не иначе. Подобно игрокам в рулетку, которым везет по определенным дням и при только им известной комбинации цифр, ей легче всего было "снять" клиента в районе "Клуба Утят". 
Шейла вытянулась на песке во всю длину своего тренированного, несмотря на пышные формы, тела. Длинные и волнистые светло-каштановые волосы обрамляли красивое лицо, на котором тонкий нос и надбровные дуги в сочетании с изящным подбородком резко контрастировали с пухлыми губами. Глядя на них, можно было подумать, что она постоянно занимается искусственным дыханием рот в рот. Впрочем, частенько ее губам хватало работы и без этого. Ее высокая грудь, тонкая талия и пышные бедра, длинные мускулистые ноги - память о пяти годах занятий классическим танцем - будоражили воображение отдыхающих мужского пола всякий раз, как она вставала со своего матраца, чтобы немного поплавать. К тому же Шейла мастерски умела подобрать себе купальники. Очень приличные. Всегда. А когда она выходила из воды, нейлон облегал ее формы так плотно, что только слепой не смог бы оценить упругих сосков груди и пышной растительности пониже живота.