Непохожая на других
Их разговор был прерван прибежавшими на кухню Беном и Робертом. Роберт выпалил:
— Мама, мы собираемся идти в парк?
— А ты пойдешь с нами, папа? — в голос с ним завопил Бен.
Зная, как много зависит от его ответа, Тед сказал:
— Разумеется, пойду. Дайте мне только пять минут на сборы.
С воплями восторга мальчики выбежали в сад. Тед молча продолжал расставлять кастрюли на места, Долли все это время молчала. Когда с последней кастрюлей было закончено, Тед поднялся в свою комнату, надел джинсы, футболку, и они все вместе вышли из дома. Спускались сумерки, сад был полон теней. Наконец-то мы опять все вместе: Тед, Бен, Роберт и я, подумала она и неожиданно почувствовала прилив счастья.
— Ну что, идем?.. — обратился Тед к Долли.
— Да, необходимо только заехать ко мне домой, я оставила там кошелек.
— Ничего. Сегодня я угощаю.
— Я предпочитаю платить за себя сама.
— Не забивай себе голову этой проблемой, — лениво усмехаясь, сказал Тед.
— Может, для тебя это не имеет значения, — настаивала Долли, — но для меня это потеря моей независимости.
— Хорошо, только сегодня вечером позволь расплатиться мне, — ответил он, положив свои руки на ее плечи, и повернул ее в сторону автомобиля.
— Ну что же, но только сегодня, — сухо сказала она.
В парке было многолюдно. Тед, Долли и мальчишки не стали расстраиваться по этому поводу. Они купили мороженое, вернулись домой и соорудили столик для пикника под кленом. Мальчишки с энтузиазмом накинулись на лакомство. Робби рассказывал что-то маме, одновременно размахивая руками.
— Ой, мам! — вдруг пискнул он. — Я уронил шоколад на твою кофту.
Долли глянула и похолодела — темное шоколадное пятно обезобразило кофту на самой груди.
— Боже мой… моя новая кофта! Надо намочить это место водой, а еще лучше потереть льдом, — сказала она, отодвигаясь от стола.
— Я покажу тебе, — произнес Тед, повел ее на кухню, открыл холодильник и достал лед. Затем повернулся к ней и приложил лед на темное шоколадное пятно:
— Надо немного подержать…
Он держал лед, чуть-чуть оттянув на себя ее вязаную кофту, его темные волосы находились в дюйме от ее лица. Никаких эмоций, подумала она, с любопытством наблюдая за ним. У него был изящный изгиб бровей, четко очерченный волевой подбородок. Внезапно он посмотрел ей в глаза и тут же отвел их.
— Мальчики заняты мороженым, и я просто не знаю, как прервать этот затянувшийся вечер, — заметила она.
Он убрал руку с ее кофты, нечаянно заметив, что ее грудь часто вздымается. Во рту у него стало сухо, и он тихо произнес:
— Я думаю, что теперь ты легко отстираешь свою кофту, так что на сегодня мои обязанности исчерпаны.
О пятне на кофте она совсем забыла. Внутреннее тепло обожгло ее щеки, Долли отступила на шаг назад и громко сказала:
— Ну что же, холостяцкая жизнь имеет свои преимущества и в плане обязанностей, и в плане покоя.
— Ты встречала много мужчин за последние несколько месяцев… Откуда такой интерес ко мне? — выдавил из себя Тед.
Она вспомнила холод, который почувствовала в его комнате, и медленно проговорила:
— Я, конечно, не Герда, а ты не Кай, но холод этих комнат будит во мне желание растопить накопившийся здесь лед.
— Не надо решать за меня, как мне жить, — резко сказал он.
— О нет. Это не так просто. Я бы очень хотела помочь тебе, но не могу этого сделать без твоего ведома, Тед. — Она прижала руки к груди, почувствовав своей кожей мокрую ткань. — Давай закончим эту тему, хорошо? Мы и так слишком много говорим об этом. Ты не любишь меня, и я своими разговорами только раздражаю тебя.
— Я вижу, мы снова зашли в тупик, — грустно ответил Тед. — Нам лучше вернуться обратно к детям, а то мороженое совсем растает.
Во вторник в восемь часов вечера Тед с Беном и Робином ехали на велосипедах по направлению к дому Долли. Долли работала с семи утра до семи вечера. Он хотел пригласить ее на чашку кофе, а затем предложить ей вместе с мальчиками отправиться в субботу на пляж. Он прислонил свой велосипед к ограде, а в это время мальчики принялись ловить ящерицу, которую заметили в траве. Он постучал в дверь и услышал голос Долли:
— Входите.
Тед прошел в холл и удивился тому, что там было не убрано, а через некоторое время туда зашла Долли. Ее волосы были мокрыми после душа, старенькие джинсы плотно облегали бедра, а легкая блузка отнюдь не прятала, а скорее, подчеркивала то, что было под ней. Долли была удивительно домашней и как-то по-особому привлекательной.
— А, Тед. Я…
Неожиданно вошла пожилая женщина. Она была элегантно одета, женский костюм и белые туфли сидели на ней безупречно. Долли представила ей Теда:
— Это мистер Теодор Зауер, миссис Мак-Челси, он мой друг. Тед, у миссис Мак-Челси я арендую этот дом…
— Как вы поживаете, мистер Зауер? — вежливо спросила Маргарет Мак-Челси и посмотрела на Теда так, что ему стало неудобно за оторванную пуговицу на рубашке и беспорядок на голове. Он спрятал за спину руки, чтобы не было заметно масляных пятен от велосипеда, и ответил:
— Спасибо, миссис Мак-Челси, хорошо. Извините меня, я должен идти.
Вдруг с грохотом открылась дверь и в кухню вбежали мальчики.
— Посмотри на нее, мама, — закричал Роберт. — Такой красивой ящерки я не видел никогда. Можно отнести ее к себе в комнату?
— Скажи: здравствуйте, миссис Мак-Челси. Это Роберт, миссис Мак-Челси, — сказала Долли, — А это Бен Зауер, сын Теда.
Оба мальчика были испачканы землей. Миссис Мак-Челси ледяным взглядом окинула свой дом, мальчиков и сухо сказала:
— Может, мы сможем как-нибудь на этой неделе побеседовать об аренде… Рада была с вами познакомиться, мистер Зауер. — С этими словами она закрыла за собой дверь.
Как только ее шаги утихли, Долли села на стул, закрыла лицо руками и заплакала. Непроизвольно Тед сделал шаг по направлению к ней, но мальчик опередил его. Роберт подбежал к матери и обнял ее.
— Все хорошо, мамочка, не расстраивайся из-за ящерки, она же ведь не крыса.
Долли обняла сына и, сдерживая слезы, сказала:
— Пускай ящерица останется в твоей комнате, Робин.
Бен ошеломленно смотрел на эту сцену: его мама никогда не плакала. Тед сказал немного приглушенным голосом:
— Я же предупреждал вас, ребята, чтобы вы шли к телевизору в комнату Робина. По двенадцатому каналу показывают передачу о животных. Идите, а я тем временем приготовлю чай и успокою Долли.
Долли вытерла слезы и, погладив сына по вьющимся светлым волосам, поцеловала его.
— Хорошая идея, — сказала она. — Я буду в порядке через несколько минут, Робин.
Роберт уткнулся головой в плечо Долли.
— Я люблю тебя, мама.
Она поправила сыну ворот рубашки и улыбнулась ему:
— Я тоже люблю тебя. А теперь мы должны поговорить с папой Бена, а вы пока поиграйте наверху. Только ящерицу положите в коробку с травкой, да не забудьте сделать на крышке дырочки — не то она задохнется.
Тед поставил чайник, разложил пакетики чая по кружкам, затем вплотную приблизился к Долли.
— Ну рассказывай, что случилось?
У нее не было желания отвечать на какие-либо вопросы. Она лишь обняла его и глубоко вздохнула.
— Боюсь, ты не поймешь: ты сильный человек. Мне кажется, что ты похож на тот могучий платан, что растет у тебя в саду.
Ее влажные волосы доносили до него приятный запах шампуня. Долли всем своим телом прижалась к нему, и он вдруг ощутил, как волна желания захлестывает его.
— Все же ответь мне, что случилось с тобой?
— У меня был тяжелый день на работе, — пробормотала она. — К тому же все сегодня не ладилось. Один из сотрудников допустил оплошность в своей работе и попытался всю вину свалить на меня; сломался каблук у моих новых туфель; наш пациент, у которого, мы думали, состояние стабилизировалось, снова попал в реанимацию — и это было только утро. Днем я должна была ехать на вызов с доктором Хоукс, а ты знаешь, какой у нее характер. За час перед окончанием моей смены поступили еще три пациента, и мужчина из палаты номер 326 получил сердечный приступ.