Месть — лучшее лекарство

— Кортни, ты передо мной оправдываешься или перед собой? — поинтересовалась Энни.
— Даже и не знаю! Я так запуталась…
— Ты не знаешь, что для тебя значит Холден?
— Как всегда в точку! — Кортни мрачно усмехнулась. — Я хочу с ним порвать.
— Но вы ведь даже не успели начать встречаться! — Изумлению Энни не было предела.
— Вот поэтому и хочу порвать. Он уже так дорог мне! Ты даже себе не представляешь. А что будет через пару лет? Даже если он вдруг изменит мне или как-то иначе обманет меня, я же не переживу!
— А почему ты решила, что он обязательно будет изменять или обманывать тебя? — спокойно спросила Энни.
— Он же мужчина! — сказала Кортни таким тоном, как будто это все объясняло.
— Мой отец никогда не изменял маме.
— Прости, но я думаю, ты многого не знаешь.
— Нет, я в этом уверена. Скажи, тебе хочется изменить Холдену?
— Зачем? — искренне удивилась Кортни. — Мне с ним так хорошо, что другие мужчины просто перестают меня интересовать.
— Почему бы Холдену не чувствовать то же самое?
— Потому что он… — Кортни запнулась.
— Мужчина? — подсказала Энни. — Выбрось все эти глупости из головы. Тебе слишком часто попадались плохие мужчины. Неужели не было ни одного, кто бы тебе отказал?
— Ну почему, были. Например, Дарел. Сколько я вокруг него ни вилась, он устоял. Потому мы и дружим. Но ведь Дарел — это особенный случай! Мне вообще иногда кажется, что женщины его не интересуют.
— Почему бы Холдену не походить на Дарела?
— Потому что Холден — это Холден. Он точно интересуется женщинами.
— То, что Холден переспал с тобой, а Дарел нет, не делает различие между ними принципиальным. — В голосе Энни чувствовалась обида. — Может быть, Дарел искал свою женщину?
— Холден тоже говорил о том, что ищет свою принцессу.
— Вот видишь!
— Но ведь Дарел так и не… — Кортни запнулась, увидев, как лицо Энни заливает краска. — Та-а-а-ак! Я знала. Я знала! Выкладывай: давно вы с ним?
— Как только Шейн подписал документы, — призналась Энни.
— И вы все это время скрывались?
— Понимаешь, если узнают, что Дарел закрутил роман со своей клиенткой, это плохо отразится на его репутации.
— Понятно, — вздохнула Кортни. — Придется с ним поговорить. Скажи мне честно, Энни: тебе не обидно, когда Дарел говорит такие вещи?
— Нет, потому что Дарел ничего подобного не говорит. Это сказала я. И я решила, что пока мы будем скрывать свои отношения. Пусть пройдет некоторое время.
— И все же нужно поговорить с Дарелом о том, как себя ведут настоящие мужчины. — Кортни покачала головой. — Не знаю, похож Холден на Дарела или нет, но я бы не хотела скрываться только потому, что он наш налоговой инспектор. Вот еще один повод закончить эти отношения.
— Кортни, прошу тебя, не торопись! — взмолилась Энни. — Дай Холдену шанс проявить себя. Вдруг он тот единственный, с кем ты будешь счастлива до конца жизни?
— Тем серьезнее повод закончить эти отношения, — пробормотала Кортни. — Я не хочу попасть в зависимость от мужчины, каким бы распрекрасным он ни был.
— Неприятно это говорить, но судьба проучит тебя за то, что ты отказываешься принимать ее подарки!
Кортни поморщилась.
— Мне кажется, уже проучила. У меня ведь есть еще один повод для вселенской скорби. — Она вытянула из-под стола правую ногу.
— Что еще случилось? — со вздохом спросила Энни.
  
8
 
Приближалось Рождество. Первая коллекция Энни уже появилась в магазинах и явно пользовалась популярностью. Они опередили Шейна почти на полторы недели! Это была победа. Наконец-то предприятие начало выбираться из финансового кризиса. Энни была на седьмом небе от счастья. О ней все чаще писали модные журналы, у нее взяли несколько интервью и даже снимали репортаж о ее фабрике. Всю эту шумиху Кортни пережидала в темном уголке, незаметно руководя журналистами и глянцевыми изданиями. Словечко там, знакомый здесь — и вот уже весь Нью-Йорк говорит о восходящей звезде Энни Саутгемптон.
Впрочем, сама Кортни ни одной статьи об Энни или ее коллекции не написала. Она считала это противоречащим журналистской этике. Но и без Энни у Кортни хватало тем для статей. Глянцевые журналы уже начали заказывать ей материалы, а это значило, что все вернулось на круги своя и карьера Кортни пошла на новый виток. Она даже начала задумываться о том, чтобы засесть за книгу. Благо жизненного материала у нее было предостаточно. Но сначала хотелось разобраться в собственной личной жизни.
Ровно раз в неделю Холден предлагал начать жить вместе, и каждый раз Кортни находила новый повод для отказа. Она так сильно привязалась к Холдену, что теперь на все сто процентов была уверена: им нужно расстаться. Такая привязанность повлечет зависимость, а Кортни не привыкла зависеть от кого бы то ни было. Она все свои проблемы решает сама. Она современная женщина, в жизни которой карьера всегда на первом месте. А если она разрешит Холдену остаться в ее жизни, то он окажется центром ее новой вселенной.
Холден то ли понимал, какая борьба происходит в ее душе, то ли просто чувствовал, но на своем переезде не настаивал. Вскоре перестал вообще об этом говорить, мудро решив, что время все расставит по своим местам, а Кортни вскоре изменит свои представления о жизни, он ведь видел, что дорог ей, читал в ее глазах о глубоких чувствах, вот только и сам боялся давать им названия — а вдруг он все же ошибается?
Дни шли за днями, их неровные отношения принимали какую-то странную форму: будни порознь, а в выходные вместе. Но Холден был готов терпеть и не такое, лишь бы быть рядом с Кортни хотя бы два дня в неделю.
В конце декабря Энни пригласила Кортни и Холдена на ужин. Кортни попыталась отказаться, но Энни чуть ли не силой заставила ее дать обещание, что она придет с Холденом. Кортни еще надеялась, что Холден откажется, но он, не колеблясь ни минуты, сказал, что с удовольствием познакомится с Энни и Дарелом, тем более что он уже так много о них слышал. Кортни пришлось смириться.
Холден очаровал Энни и сразу же нашел общий язык с Дарелом. Ужин проходил спокойно и весело, казалось, что все за столом знают друг друга уже много лет. Кортни расслаблялась в кругу друзей и то и дело прикасалась под столом к ноге Холдена, словно пыталась удостовериться, что он рядом. Она даже задумалась, а не пригласить ли Холдена на рождественские праздники к ее родителям. Вот мама обрадуется!
Когда перешли к десерту, Дарел смущенно потребовал внимания и, краснея и бледнея, сообщил:
— Вообще-то мы позвали вас не просто так. Неделю назад я попросил Энни стать моей женой. И она согласилась!
Кортни радостно захлопала в ладоши. Наконец-то Дарел и Энни решились придать какую-то форму своим отношениям!
Холден поцеловал руку Энни и поздравил Дарела.
— Это же просто замечательно! — заявила Кортни, обнимая счастливую Энни.
— Я и сама не верю! — призналась та.
— И когда же свадьба?
— Мы решили подождать апреля, — сказал Дарел. — Очень хочется, чтобы все было красиво.
— К тому же в начале апреля выйдет наша вторая коллекция, — добавила Энни.
— Мне кажется, ты уже ни о чем, кроме работы, не можешь думать! — Кортни укоризненно покачала головой. — Дарел, ты обязательно заберешь ее в свадебное путешествие. Научилась работать, пусть теперь учится отдыхать.
— Как скажешь, Кортни, — послушно ответил Дарел. Он нежно обнял Энни за плечи и поцеловал в висок.
Глядя на них, Кортни чуть не прослезилась. Более красивой пары она не встречала.
— Хм, тогда у меня для вас всех есть один подарок, — сообщил Холден. — Конечно, я не должен был вам это рассказывать, ну да ладно. Во время проверки финансовой отчетности мистера Хэнсона я нашел столько ошибок и неточностей, что сразу же заподозрил неладное. Мои подозрения подтвердились. Мистер Хэнсон уже давно укрывал часть дохода от налогообложения. Сегодня его дело рассматривалось в суде. Я еще не знаю результатов, но, если обвинению удастся доказать все эпизоды, мистеру Хэнсону грозит огромный штраф и тюремное заключение до десяти лет.