Журнал «Если», 1995 № 10

— Ну ты и скажешь! — толстые губы искривились в усмешке. — Лучше бы я остался в городе… — Он пожал плечами. — Впрочем, тебе виднее…
— Да уж, конечно, — согласилась женщина. — В этом мире надо довольствоваться тем, что имеешь, а не мечтать о недостижимом. Запомни это, Билл… В чем дело, Пирл? — раздраженно спросила она.
По-другому с дочерью она разговаривать не могла. Что проку от толстоватой двенадцатилетней девицы с бледным одутловатым лицом…
— Вон через поле идет какой-то тощий старик. Это что, и есть тот самый мистер Вейнрайт?
Миссис Кармоди посмотрела туда, куда показывала дочь, и почувствовала огромное облегчение.
Вплоть до этого самого момента мысль о старике не давала ей покоя. Она знала, что он стар. Но не предполагала, что до такой степени. «Да ему же не менее девяноста лет, — подумала она, — если не все сто». Он не сможет ей помешать.
Тем временем водитель открыл ворота и успел снова сесть за руль.
— Подождите, — обратилась она к нему, чувствуя прилив уверенности, — подождите мистера Вейнрайта. Возможно, он устал после прогулки. Мы его подвезем.
«Надо стараться производить хорошее впечатление», — мелькнула мысль. Вежливость и любезность откроют ей любые двери. А там… Железный кулак в бархатной перчатке…
И тут она заметила, что шофер смотрит на нее как-то странно.
— Я бы не слишком рассчитывал на то, что старик сядет в машину, — сказал он. — Этот мистер Вейнрайт довольно странный малый. Порой он ничего не видит и не слышит вокруг. Бывает, что ни на кого не обращает внимания. А иногда просто чудит.
— Например? — нахмурилась женщина.
— Ну как вам сказать… — пожал плечами шофер.
— Объяснить это невозможно. Скоро вы и сами узнаете.
Между тем старик пересек дорогу буквально в нескольких футах от стоящего автомобиля, явно не замечая его. Он шел прямо к воротам, но не к большим, которые стояли открытыми, а к узкой калитке для пешеходов. Старик принялся возиться с невидимым засовом. Толкнул калитку. Та и не подумала открыться, но старик как ни в чем не бывало прошел прямо через крепко сколоченные доски.
Тут миссис Кармоди услышала пронзительный женский крик. А через мгновение обнаружила, что кричит она сама. Кровь застучала у нее в висках. Отчаянным усилием она заставила себя замолчать. Все поплыло у нее перед глазами. В горле вдруг пересохло. Ее начало тошнить. Голова звенела, как пустой котел…
— Подождите минуточку, — вмешался Кент. — Вы же говорили, что тогда мистер Вейнрайт еще был жив! Так как же он прошел через закрытые ворота?
— Мистер Кент, — покачал головой шофер, — если Вейнрайт и не отправил нас всех в сумасшедший дом, так только потому, что он совершенно безвредный. Он проходит через ворота сейчас, проходил через них и раньше. И не только через ворота. Вся разница в том, что теперь мы все твердо помним, как мы его хоронили. Возможно, он всегда был призраком, и его смерть ничего не изменила. Мы знаем только, что он безобиден. А это уже немало, не правда ли?
Черный, парализующий волю страх, захлестнувший женщину, постепенно начал проходить. Окончательно ее привели в чувство насмешливые слова сына:
— Да, мать, здорово это на тебя подействовало! Я уже видел как-то подобный трюк. В цирке. Только там они провернули его куда профессиональнее…
«Билл такой практичный, уравновешенный мальчик, — с облегчением подумала она. — Ну конечно, он прав! Это обычный цирковой трюк… Что? Что там говорит эта дура, ее дочь»?
— Что ты сказала, Пирл?
— Мама, он нас заметил! Посмотри!
И правда, старик, подняв голову, с интересом смотрел на них. Его доброе морщинистое лицо осветилось улыбкой.
— Я вижу, — сказал он необыкновенно звонким для своего возраста голосом, — что сегодня вы вернулись из города раньше обычного. Значит ли это, что и обедать мы сегодня будем раньше? — Он сделал вежливую паузу и продолжал: — С моей стороны, разумеется, никаких возражений нет. Вы же понимаете, миссис Кармоди, что я с радостью готов принять любой удобный вам распорядок дня.
Женщина онемела. Но голос шофера наконец вывел ее из затруднения.
— Извините, мэм, — торопливо прошептал тот,
— но старайтесь не подавать виду, что вы только что приехали. Мистер Вейнрайт обладает даром предвидения, и он вот уже несколько месяцев ведет себя так, словно вы живете на ферме. Если вы станете ему возражать, то только собьете его с толку. Уж такой он странный человек.
Миссис Кармоди. так и замерла с открытым ртом. Ее здесь ждали! Больше всего она боялась именно этого момента — момента приезда на ферму. Теперь же все, что она запланировала, пройдет как по маслу. С таким трудом подделанное письмо, в котором умершая женщина (внучка Вейнрайта) просила ее приехать сюда, чтобы присмотреть за ее дочерью Филлис, ни у кого не вызовет подозрений. А там…
Женщина улыбнулась, предчувствуя легкую победу.
— Мистер Вейнрайт, не хотите ли проехаться с нами до дома? — спросила она. — Вы, наверное, устали после прогулки.
— Не откажусь, мадам, — закивал старик. — Я ходил в Кемпстер и, надо признаться, немного устал. Да, кстати, я видел там вашу сестру.
Он успел подойти к машине, когда миссис Кармоди наконец сумела выдавить:
— Мою сестру?..
— Тсс… — зашипел водитель. — Не обращайте внимания. Он уверен, что у каждого из нас есть брат или сестра-близнец, похожие как две капли воды. И он их постоянно встречает, причем с очень давних пор.
Это пережить было уже легче. Она снова любезно улыбнулась, старик в ответ вежливо приподнял шляпу и влез в машину.
Ревя мотором, они доехали до дома, обогнули его и остановились около веранды. В дверях появилась девушка в белом платье. Она была хорошенькая, стройная, хрупкая, на вид лет пятнадцати-шестнадцати но, как сразу почувствовала миссис Кармоди, настроена не слишком дружелюбно.
— Привет, Филлис, — сладко улыбнулась миссис Кармоди. — Рада тебя видеть.
— Привет, — сдержанно ответила девушка.
Миссис Кармоди ухмыльнулась про себя: хоть и неохотное, но все-таки приветствие. Ее признали.
Женщина улыбнулась. Скоро, очень скоро эта простая деревенская девушка узнает, как трудно противостоять дружелюбию, за которым прячется железная воля. Сначала следует немного обжиться здесь, затем начать сводить Билла и Филлис таким образом, чтобы брак стал естественным продолжением их взаимоотношений. А потом…
На следующее утро миссис Кармоди проснулась от шума внизу. Чувствуя, что допустила тактическую ошибку, она торопливо оделась и спустилась в столовую. Вейнрайт и Филлис уже завтракали.
В гробовом молчании она села за стол и придвинула к себе тарелку с кашей. Она заметила, что перед Филлис лежит открытая записная книжка, и попыталась завязать разговор.
— Делаешь уроки? — спросила она своим самым дружелюбным тоном.
— Нет! — резко ответила девушка, закрывая записную книжку и поднимаясь из-за стола.
Миссис Кармоди сидела неподвижно. Только не надо волноваться! Самое главное — как-нибудь приручить эту девчонку. Ведь девушка знает много такого, что ей очень и очень пригодится: разного рода информация о ферме, о доме, о продуктах, о деньгах… Отодвинув недоеденную кашу, она встала и прошла на кухню, где Филлис уже мыла тарелки.
— Давай я буду мыть, а ты — вытирать, — сказала она. — Не стоит портить такие красивые ручки мытьем посуды. — Кинув на девушку быстрый оценивающий взгляд, она сделала следующий ход.
— Мне так стыдно, что я проспала. Я ведь приехала сюда работать, а не отдыхать.
— Ну, это вы еще успеете, — ответила девушка, к огромному удовольствию миссис Кармоди.
С молчанием было покончено.
— Как у нас насчет продуктов? — поинтересовалась миссис Кармоди. — Вы покупаете их в каком-нибудь одном магазине? В своем письме твоя мать не упоминала о таких деталях.
Произнеся эту фразу, она на мгновение умолкла, сама испугавшись упоминания о подделке. Сделав над собой усилие, она продолжала:
— Ах, твоя бедная мама! Она прислала мне такое грустное письмо. Я так плакала, читая его…