Я один, ты одна…

— Извини. Я… я задумался.
— Вижу, — согласился Элвин, немного успокоившись. — Однако сейчас не слишком подходящее для этого время. За день до продажи скота. Пятнадцать, самое большее двадцать минут — и мы закончим, — пообещал он. — Ты собираешься продавать ранчо?
Николас покачал головой.
— Купить ее половину.
— Забавную шутку сыграл с вами старый Юлиус. Надо же, ты и его внучка. Я чуть не упал, когда это услышал.
Я тоже, подумал Николас, наблюдая за Элвином, который бродил по кухне и делал какие-то пометки в своем блокноте.
— Юлиус всегда был хитрым старым лисом. — Элвин насмешливо посмотрел на ковбоя. — Ты, конечно же, не будешь ухаживать за этой девчонкой?
Николас усмехнулся.
— Я и кисейная барышня из большого города? О чем тут можно говорить?
— По-моему, Юлиус думал иначе, — весело сказал Элвин, направляясь в гостиную.
Ковбой покачал головой.
— Нет.
— Тогда почему он так поступил?
Лэндж тоже хотел бы это знать.
— Может быть, он думал, что ей необходима близость к природе? Или хотел осуществить ее мечты? — Он криво усмехнулся. — Юлиус был большим мечтателем.
— А вдруг она не захочет продавать свою долю?
— Захочет. Хэлен ждет не дождется возвращения в высший свет.
— Многим женщинам это нравится.
— Да, — согласился Николас. И он заставит себя думать именно об этом, а не о ее знойном поцелуе.
Элвин закончил не через двадцать минут, а гораздо позже, в основном потому, что останавливался на каждом шагу и болтал. Николас плелся за ним, покорно отвечая на его вопросы.
— Все! — наконец объявил Элвин, спускаясь по ступенькам. — Сегодня вечером я все подсчитаю.
Ну, что ж, дело сделано, утомленно подумал Николас и с трудом поднялся наверх, чтобы принять ванну. Когда ванна наполовину наполнилась, он плюхнулся в горячую воду и вздохнул, когда тепло начало успокаивающе проникать в каждую клеточку его ноющего тела. Блаженство! Завтра скот уже будет в Денвере, готовый к продаже, а он устроит вечеринку с Сэмом и Молом, водителями грузовиков. Да, ему была просто необходима какая-нибудь основательная гулянка!
Николас выдернул пробку и встал. Вода стекала по его телу, пока он выходил из ванны и тянулся за полотенцем. В его желудке заурчало, и Лэндж вздохнул, думая об обеде. Ковбой вытер волосы и вдруг услышал, как заскрипели ступеньки.
— Ты уже ел, Скаут, — сказал он, повесив полотенце на шею и резко открывая дверь. — Отстань.
Но это был не Скаут.
— Я вернулась, — произнесла Хэлен Хэмфри.
  
5
 
Дверь с треском захлопнулась прямо перед ее носом.
Но Хэлен успела заметить худощавый мускулистый торс, чуть покрытый влажными темными волосами. От ее взгляда не укрылся и самый характерный признак мужественности Николаса Лэнджа, и его ошеломленное лицо.
— Что, черт возьми, вы здесь делаете?
В его голосе Хэлен услышала больше ярости, чем смущения, и это дало ей возможность найти подходящий ответ.
— Переезжаю.
Дверь снова резко отворилась. На этот раз показалось только его возмущенное лицо.
— Переезжаете? — закричал Николас. — Сюда?!!
— Да, черт возьми! — твердо сказала Хэлен.
Ей понадобилось три мучительных дня, чтобы принять решение — вечная борьба разума и сердца. Сердце победило. И еще восемь дней, чтобы привести все свои дела в порядок: уволиться с работы, сдать квартиру, собрать самые ценные вещи, сказать Гэри «прощай» и уехать на Запад.
И теперь она не собирается возвращаться.
Дверь снова с треском захлопнулась.
— Замрите. Ничего не делайте. — Хэлен услышала, как он шарит вокруг себя в поисках одежды. — Не двигайтесь. Просто подождите там, где стоите. Мы сейчас поговорим.
— Хорошо. Только я отнесу свои вещи в мою спальню.
— Нет! — Раздался дикий грохот, и он снова высунул голову. — Нет, — более сдержанно повторил он, — займите комнату Юлиуса.
Самый радушный прием в моей жизни, иронично подумала Хэлен.
— Но моя комната устраивает меня.
— Моя комната, — уточнил Николас.
Их глаза встретились. Хэлен заметила черную щетину, тянувшуюся вдоль его скул, и вызывающий взгляд.
Его комната? Ее комната стала его комнатой?!
Хэлен лукаво улыбнулась, прижав к груди своего кота.
— Отлично, — кротко согласилась она. — Я займу комнату Юлиуса.
Комната деда располагалась прямо напротив ее, то есть Николаса, мысленно поправилась Хэлен, спальни.
Она бросила кота на кровать, плюхнулась рядом с ним и прижала холодные ладони к внезапно запылавшим щекам.
— О господи, — пробормотала Хэлен. — Мой. Мой. О, Николас!
Николас. Она улыбнулась. Ах, Николас! Его обнаженное тело так много обещало! Однако его раздражение не сулило ничего хорошего.
Конечно, Хэлен не ожидала, что он примет ее обратно с распростертыми объятиями. Не сразу. Она не такая дура, чтобы надеяться на это. И все-таки она вернулась. Хэлен не могла иначе. Она постоянно думала о Николасе с тех пор, как уехала.
Как она могла не думать о нем после такого поцелуя?
Хэлен представляла себе сотню вариантов своего возвращения. Но только не обнаженного Николаса с одним полотенцем на шее. У нее вырвался глубокий дрожащий вздох. Воспоминания о его обнаженном теле не могли оставить ее равнодушной. Возьми-ка себя в руки, подружка, сказала себе Хэлен, ты не должна поддаваться этому безумному желанию!
Она так хотела вычеркнуть его из своей жизни, но его прощальный поцелуй нельзя было сравнить ни с чем. Хэлен поняла это той ночью, когда одиннадцать дней назад она бросилась из самолета в объятия Гэри. Хэлен подбежала к нему, обвила руками его шею, прикоснулась своими губами к его и… ничего не почувствовала. Ни желания. Ни душевного волнения. Ни трепета во всем теле. Ничего. Просто губы — теплые и мягкие.
Ей нравился Гэри. Она чувствовала себя с ним удобно и уютно. Но рядом с этим мужчиной Хэлен никогда не испытывала того необузданного страстного желания, которое вызывал у нее Николас Лэндж. Могла ли она думать о замужестве с Гэри, когда другой мужчина похитил ее сердце?
Ах, Николас!
А что Николас? — спросил ее внутренний голос.
Николас Лэндж был ее мечтой столько лет. Но теперь он реален. И поцелуй его был таким же реальным. Неужели после такого поцелуя она сможет оставить его?
Удовлетворили бы ее деньги Лэнджа, если она могла, возможно, иметь нечто другое, намного более значимое? И тогда Хэлен начала задумываться над возвращением.
Гэри решил, что она сошла с ума.
— Ты собираешься переехать в Колорадо?
— Нет, — поправила его Хэлен. — Я собираюсь стать владелицей ранчо.
Он взял ее руки в свои.
— А ты подумала о нас? — тихо спросил Гэри.
Хэлен, запинаясь, пробормотала что-то о необходимости побыть одной и найти себя. Но Гэри понял суть.
— Не надейся, что я буду сидеть и ждать, — сказал он. — Море полно других золотых рыбок, Хэлен!
Она кивнула головой.
— Ты свободен, Гэри.
Хэлен сидела на кровати Юлиуса и размышляла. Она и Николас научатся работать вместе. Хотя, подумала Хэлен с улыбкой, если она постоянно будет видеть его в костюме Адама, думать только о скоте будет трудновато!
Она услышала шаги, подняла голову и увидела Николаса в дверном проеме. Он был босиком, в потертых джинсах и клетчатой рубашке с длинными рукавами. Его глаза остановились на коте. Ковбой нахмурился:
— Что это?
— Мой кот. Его зовут Кейт. Кейт, — Хэлен повернулась к коту, — это Николас.
Знакомство не доставило Николасу никакого удовольствия. Мужчина и кот уставились друг на друга явно оценивающими взглядами, Николас отвел глаза первым. Кейт уселся на полу и начал облизывать свой хвост.
— Так что это за чепуха насчет переезда?
Хэлен вздохнула.
— Это не чепуха. Я уволилась с работы, сдала свою квартиру, и вот я здесь. — Она развела руками и улыбнулась.