Звуки твоей Души (СИ)

 - Э… были девушки, в молодости, классе в восьмом, а потом, в одиннадцатом, я понял, что запал на физрука, смешно, правда. Все глазами его пожирал, а на выпускном он сам подошел, предложил уединиться, я согласился, мы круто потр...сь, и я понял, что это не любовь, а банальная похоть, но ещё месяц я его имел, к взаимному удовольствию, а потом как-то разбежались…
 - А потом? Влюблялся?
 - Нет, все чисто на желании, но я как-то не парюсь, а ты?
 - А я всегда по мальчикам был. И даже влюбился, не так давно…
 - И…?
 - И… ничего хорошего. А вообще, это было давно и совсем не правда.
 - Значит, какая-то душераздирающая боль в твоем прекрасном гибком голосе мне лишь мерещится?
 - Прекрасном голосе? Тебе нравится?
 - Нравится, очень, я буквально балдею, слушая тебя, – перевёл все-таки тему, не ответив на вопрос. – Поскольку ты не желаешь отвечать на заданный вопрос, я требую компенсацию морального вреда...
 - И какую же? – нотки азарта и любопытства заиграли новыми красками.
 - Спой мне.
 - Э… я ни одной песни не знаю.
 - Что совсем? Ну хоть одну.
 - Хотя одну знаю, мама мне её пела на ночь, но, чур не ржать, она совсем детская.
 - Я весь во внимании.
 - Кхм, как там было-то…
 Ложкой снег мешая,
 Ночь идет большая.
 Что же ты, глупышка, не спишь?
 Спят твои соседи -
 Белые медведи,
 Спи скорей и ты, малыш.
 Мы плывем на льдине,
 Как на Бригантине
 По седым суровым морям.
 И всю ночь соседи,
 Звездные медведи
 Светят дальним кораблям
 - Сладких снов, - я и не заметил, как начал проваливаться в сон, разум лишь мельком уловил его прощание, тихое и нежное, и отрубился.
 Долго поспать мне не удалось, сотовый вновь зазвонил, опять звонил Сашка, взял трубку.
 - Алло, – но мне никто не ответил, нет, в трубке не было тишины, там было... - я аж похолодел, словно во сне я вслушивался в то, что происходит на том конце.
 Вот кто-то хрипит и надрывно стонет от боли… 
  Вот звук открывающейся двери, и быстрые шаги.  
  - Катька, помоги, быстро укол и капельницу. 
  Копошение, звяканье бутыльков, хрипы довольно резко обрываются, тишина. 
  - Бедный мальчик, и вот за что ему такие мучения... 
  - А что с ним? 
  - Что, что… множественные травмы, черепно-мозговая довольно сильная. Боли. Скорее мнимые, чем реальные. Он тут уже ровно месяц, да-да, его в аккурат пятого и привезли... 
  - Такой красивый… 
  - Ага, сейчас, а когда его привезли, на нем места живого не было. 
  - Ужас! Правда? 
  - Правда, правда... Смотри, возле тебя телефон лежит, убери под подушку. 
  - Зачем?  
  - Если увидят, отберут, нельзя ему. 
  - Так может, конфискуем, раз нельзя… 
  - Нет, знаешь, у него была сильная психологическая травма, он ни с кем не разговаривал поначалу, потом только с родственниками, но и то, ни сестру, ни мать к себе не подпускал, только отца, а с ними по телефону, следователя, врачей всех игнорировал, просто не замечал. А потом как-то раз, я к нему в палату заглянула, а он на подоконнике сидит, разговаривает с кем-то, улыбается... в общем, теперь он и с родней нормально контактирует, сестрица вон каждый день приходит, сидит часами, и с врачами. Со мной сегодня в обед даже шутил. А если эти… узнают, отберут телефон, собеседника его замучают… и Сашеньку тоже. А он только оживать начал. Ладно, снимай капельницу и пошли кофе пить. 
 Телефон, видимо, сунули под матрас, звуки стали совсем глухие, а голоса превратились в бормотание. Я сидел в шоке, в полном ступоре и тихом ужасе, сказанное, явно медсестрами, не сильно желало укладываться в голове, так в шоке и каком-то оцепенении я провалился в сон.
 Рабочая неделя началась суматошно, очередная проверка, общий кипиш, нервная суета. В обед я вытянул в кафе своего друга, он травматологом работает, лучший специалист в регионе .
 - Скажи мне, Вадик, вот если человек лежит в больнице, известно имя и дата поступления, его можно отыскать?
 - Теоретически можно, но таких, как он, может быть много, город у нас не просто миллионник, а двухсполовиной миллионник, и больниц много, вот если бы ещё какую информацию поточнее.
 - Ну, вроде как, там травмы были сильно страшные, но сейчас ему лучше, можешь помочь?
 - Ну, вообще-то, это врачебная тайна, но я могу по базе пробить, а тебе зачем?
 - Ну, мне этот человек очень дорог.
 - Если вы знакомы, почему тогда не знаешь, где он?
 - Мы знакомы всего неделю, но ни разу не виделись.
 - Ну ладно, говори имя и дату, я поищу.
 - Зовут Саша, пятого числа привезли, 20 лет… татушка у него на лопатках есть, – Вадик помрачнел, нахмурился, густые брови почти сошлись в одну.
 - Зачем тебе этот парень?
 - Я же говорю, друг, мы с ним по телефону познакомились, он мне все врет, что работает, а вчера я случайно узнал, что он в больнице, ну что? Поищешь?
 - Не надо его искать, это наш пациент.
 - Да?
 - Да, но только не связывался бы ты с ним, нет, он мальчик, конечно, хороший но…
 - Что но?
 - Пациента помнишь из 15 палаты?
 - Того что сторожат?
 - Ага.
 - Ну, помню.
 - Ну так это его сторожат.
 - За что?
 - Ни за что, а от кого.