Ты мой мир

– Хочешь сказать, что Эймос сказал Дэну держаться от тебя подальше? Не может быть, – возразила Жанин.
– Разве не похоже на Эймоса? Вполне в его стиле.
– Милая, я ведь его прекрасно знаю и не питаю никаких иллюзий на этот счет. Эймос всю жизнь делал все так, как хочет только он. Но он слишком практичный и тактичный, чтобы совершать столь глупые поступки. Он желал только лучшего, ты ему и правда нравишься, и он хочет сделать тебя частью своей семьи.
– Больше похоже на стремление сделать меня своей собственностью. У него нет дочери, и ему невыносимо это осознавать. Ему было плевать, за какого из его сыновей мне выйти замуж, главное, чтобы я жила под их фамилией, вот и все. Когда в холостяках остался один Джексон, он просто помешался на этой идее, чуть с ума не сошел, потому что ни я, ни Джексон не желали подчиняться его воле.
– Отвратительно, – обреченно произнесла Жанин. – Но получается, что Дэн был бы тебе ужасным мужем. Джексон повел себя очень глупо, но возможно, тем самым он уберег тебя.
– Издеваешься? Мама, только не надо его выгораживать! – выкрикнула Фрея. – Я верила ему, полностью полагалась на него… а он в это время скрывал правду!
– Он делал это только потому, что эта правда раздавила бы тебя. Как он мог такое допустить, подумай сама?
– А как он мог выставить меня такой наивной дурой?
– Об этом он, скорее всего, просто не подумал, – иронично ответила Жанин. – Мужчины часто считают, что нашли идеальное решение проблемы, но совсем не задумываются, как это решение может отразиться в будущем. То же самое можно сказать и про Эймоса. Едва ли он ожидал, что его угрозы приведут к совершенно противоположному результату.
– Мне всегда было интересно, что ты в нем нашла, мам. Прошу, только не говори, что дело в деньгах.
– Нет. Я бы даже сказала, что деньги – это недостаток. Они отнимают слишком много места в его жизни, так что у него даже свободное время занято работой.
– Тогда почему ты до сих пор с ним?
– Я нужна ему, милая, он очень ранимый в некоторых вопросах и совсем этого не понимает.
– Он ни за что и никогда это не признает, – сказала Фрея.
– Ну конечно. Он любит и привык видеть себя неуязвимым и очень сильным. Тот бог-сокол, которого привез Джексон из Египта, просто вознес его до небес, так сильно он любит чувствовать себя всемогущим. Признаюсь, с этим его качеством мне всегда приходилось мириться с большим трудом.
– Он знает? Хотя нет, конечно, не знает. Не в его стиле показывать свои слабости. Хотела бы я посмотреть на выражение его лица, когда ты сообщишь ему, что знаешь, как он пригрозил Дэну.
– Я и не собираюсь поднимать эту тему. Тебя я тоже прошу ничего ему не рассказывать.
– Без проблем, оставлю это на твое усмотрение. Справляться со своим ужасным мужем – это только твоя забота.
– Забудь про Эймоса. Не осуждай Джексона так сильно за то, что он молчал. Он молчал, чувствуя, что так нужно. Он не задавался вопросом, что произойдет, когда ты все-таки узнаешь правду.
– Он вообще не собирался ничего рассказывать мне, никогда. Хотел все держать под контролем, совсем как Эймос. Яблоко от яблони… Разве ты не заметила, как они похожи? С первого взгляда это сходство можно не заметить, потому что Джексон кажется очень милым и очаровательным, но, если присмотреться внимательнее, сразу начнешь замечать выражение его лица – точь-в-точь как у Эймоса!
– И правда, – пробормотала Жанин. – Помню, как Дэн рассказывал, что продюсеры всегда ужасно раздражались, потому что Джексон стоял только на своем и считал свои идеи самыми лучшими.
– Думаю, что Джексон и мысли не допускает о том, что он не прав.
Жанин уставилась на нее:
– Дорогая, что с тобой? Ты выглядишь печальнее, чем когда Дэн сбежал со свадьбы. Неужели поведение Джексона обидело тебя еще больше?
– Нет! Конечно же нет. Просто я в бешенстве. Пожалуйста, давай закроем тему. И думаю, что мне пора вернуться в Лондон, найти новую работу и начать все с чистого листа.
Она не сказала, что на самом деле хотела бы вычеркнуть Джексона из своей жизни, но обе поняли друг друга без слов. Затем они обнялись, и Фрея ушла в свою комнату.
Ни одна из них не заметила, что все то время, пока они говорили, скрывшись за дверью, их подслушивал один человек. Эймос знал, что ему понадобится очень много времени, чтобы осмыслить все то, что он услышал.
Наутро Фрея успела заказать себе билет на рейс до Лондона. К завтраку она спустилась уже готовой к выезду. За столом сидел только Джексон.
– Нам нужно спокойно поговорить, – сказал он ровным голосом.
– Боюсь, что не получится, через час я уезжаю.
– Что? Фрея, ты не можешь все вот так бросить. Нам нужно расставить все точки над «i».
– Я узнала о тебе всю правду, и она мне очень не понравилась. Вот и конец. Тебе бы порадоваться. Я больше не доставлю неудобств.
Джексон встал и начал медленно прохаживаться по комнате.
– И ты ведешь себя так жестоко только потому, что я совершил одну маленькую ошибку?
– Ты унизил меня самым изощренным способом, который только можно придумать, не могу назвать это «маленькой ошибкой».
– Почему ты так сурова? – спросил Джексон. – Я был не прав и признал это. Теперь просто хочу все исправить.
– Ничего уже не исправить. Никогда. Все кончено.
Джексон уставился на нее так, будто увидел совершенно незнакомого человека.
– Не могу поверить, что это действительно ты, – выдохнул он. – Никогда не видел тебя прежде такой холодной и жестокой.
– Я не жестокая. Надо мной уже достаточно издевались, мной уже достаточно манипулировали, и я не собираюсь терпеть это и дальше. Я самая настоящая Фрея, но очень отличающаяся от прежней. И с этой Фреей лучше не ругаться и не спорить.
Джексон взглянул на нее, пытаясь разглядеть ту девушку, которую когда-то знал. Но она бесследно исчезла, ее заменил полный ненависти враг. Сердце Джексона пронзила боль.
– Ты права, – сказал он. – Тогда я не буду с ней спорить и ругаться. Она бессердечная и злая.
– Бессердечная? – вспылила Фрея. – И ты можешь так говорить после всего, что случилось? Меня предали и обманули самые близкие люди! Но возможно, ты и прав. Теперь я стала хладнокровной и бессердечной, и подобное больше не повторится.
– И ты думаешь, так сможешь навсегда защититься от боли? – спросил Джексон.
– Да, потому что трудно ранить человека, который абсолютно ничего не чувствует.
– Какой трусливый способ уберечь себя. Если ты не можешь найти в себе силы простить человеку его оплошность, учитывая его искреннее раскаяние, тогда я могу сказать, что ты показала свое истинное лицо, и я бы не хотел оставаться рядом с тобой. Скажу только одно. Да поможет Господь тому мужчине, который будет настолько глуп, чтобы тебя полюбить, потому что ты ему кишки наружу выпустишь из-за малейшего пустяка.
– Так вот как ты думаешь! Пустяк! О нет! Ты был уверен, что все знаешь лучше всех.
– Утверждаешь, что я был не прав, так как пытался оградить тебя от еще большей боли? Да, мне это не удалось, но все же думаю, что было правильно хотя бы попытаться.
В этот момент Джексон выглядел точно как Эймос, строгий и несгибаемый.
– Ты всегда так уверен в своей собственной правоте!.. – продолжала перепалку Фрея.
– Именно поэтому люди поступают так, как считают нужным.
– Знаешь, некоторые люди считают, что они всегда правы. Видишь, мы никогда не придем к компромиссу. Давай закончим этот глупый и ненужный спор.
– Фрея, скажи, почему ты так упорно считаешь меня злодеем?
– У меня нет выбора.
Голос Жанин прервал их спор, и они отвернулись друг от друга.
– Ах вот вы где! – произнесла Жанин, входя в комнату. – Вы не видели Эймоса?
– Он снаружи, – сказал Джексон, показывая в сторону окна, где в саду сидел Эймос и любовался видом на залив.
Очень спокойный и расслабленный, что было совершенно не похоже на него.