Сердца во тьме

- Извини. Ты не должен говорить об этом.
- Не извиняйся. Я не часто говорю о нем, но возможно мне следует. Он умер, когда мне было четырнадцать лет. Ему было двенадцать. Это было четырнадцать лет назад, - после того как он сказал эти слова, Каден едва мог поверить, что жив без Шона дольше, чем жил с ним. Он был лучшим другом Кадена, который когда-либо имелся у него.
Макенна сгорала от желания дотронуться до него. Она сунула свои руки себе под бедра, чтобы удержаться от поиска его руки с целью ухватиться за нее или плеча, чтобы сжать. Она не знала этого мужчину, но переживала за него. Два года назад, когда Патрика ранили при исполнении, она испытала своего рода ужас, который никогда не хотела бы ощутить вновь. И она могла только представить, насколько бы это чувство было сильнее, если бы он не выжил. Она смогла услышать это в голосе Кадена.
Но она не могла устоять перед небольшим жестом, поэтому сказала, - Спасибо, что поделился этим, Каден. Это было в таком чертовски раннем возрасте. Мне очень жаль.
- Спасибо, - прошептал он в ответ. – Итак, - он откашлялся. – Сколько тебе лет?
Макенна полагала, что он оценит ее упрощение ситуации, поэтому сказала своим самым надменным голосом. - Почему, мистер Грейсон, именно такой вопрос вы решили задать леди?
- Ты увлечена числами, поэтому я думаю, ты будешь рада рассказать мне об этом.
Она улыбнулась, когда хорошее настроение обратно появилось в его голосе. – Хорошо, - она сделала чересчур глубокий вздох. - Мне двадцать пять лет.
- Всего лишь, да ты малышка.
- Заткнись, старик.
Он разразился смехом, который вызвал у нее усмешку.
Комфортное молчание окутало их. Но теперь, без разговора отвлекающего ее, Макенне стало жарко. Хотя уже и конец сентября, но дневная температура все еще напоминала середину лета. Отсутствие кондиционера начинало проявляться в старом лифте, и ее шелковая блузка прилипла к телу, создавая дискомфорт.
Макенна встала на колени и сняла свой пиджак. Она сложила его так аккуратно, как только могла и слегка бросила его в сторону своих сумок.
- Что ты делаешь? - спросил Каден.
- Ох, просто снимаю свой пиджак. Мне немного жарко. Интересно, как долго мы уже здесь, - она вытащила свою блузку и потрясла подолом, чтобы охладить воздухом свой живот.
- Я не знаю. Возможно час, полтора?
- Да, - Макенна согласилась, полагая, что уже где-то около 20:00.
Она снова уселась в свой угол, но повернула немного свои бедра. Даже притом, что здесь имелось ковровое покрытие, пол все равно был жесткий. Ее пятая точка занемела.
- Так, чья очередь? – спросила она.
Каден усмехнулся. – Без понятия. Твоя очередь спрашивать.
- Какие грандиозные планы у тебя были на сегодня?
- Никаких грандиозных планов на самом деле. Я просто собирался встретиться с несколькими приятелями и поиграть в бильярд. Я работаю много ночных смен, поэтому не могу тусоваться с ними столько, сколько мне бы хотелось.
Макенна подумала, что это звучит прекрасно. Кроме ее друзей по колледжу, только один из которых находился вместе с ней в округе Колумбия, у нее не имелось много подруг, чтобы потусоваться. По какой-то причине ей всегда было проще завести друзей среди парней. Она винила во всем этом детство в окружении своих братьев и их друзей.
- Как насчет тебя?
- Ох, у меня намечалось очень важное свидание с моим диваном и бутылкой вина.
- Ну, уверен, они перенесут встречу.
- Да, - Макенна усмехнулась, затем вздохнула. - Они почти всегда доступны. Ладно... идем дальше от этой угнетающей темы...
- Ты встречаешься с кем-нибудь? - спросил Каден, вообще никак не меняя угнетающую тему.
- Очевидно, нет. А ты?
- Нет.
Макенна получила больше удовольствия от его ответа, чем, как она думала, должна на самом деле. Возможно, она просто рада, что не была единственным одиноким человеком. Все ее друзья, казалось, либо женаты, либо в отношениях. Это походило на линию падения из домино, только она, казалось, не находилась в этой линии.
- Ладно, - сказала Каден с хлопающим звуком, который прозвучал громко в небольшом пространстве, - Любимый цвет.
- Серьезно?
- Вернемся к основам, Рыжая.
Она широко улыбнулась на это прозвище, многие так называли ее, но ей по-настоящему никогда не нравилось оно до сих пор.
- Голубой. Твой?
- Черный.
Она ухмыльнулась. – Как и у большинства парней.
Он усмехнулся. И с энтузиазмом пустился еще как минимум в двадцать вопросов из разряда мелочей, которые ты узнаешь о человеке после пары месяцев знакомства: любимая группа, любимый фильм, любимая еда, любимое место, любимое все-остальное-что-он-только- мог-придумать, самый смущающий момент и лучший день в жизни, хотя он решил не спрашивать о худшем дне в ее жизни. Макенна была рада – она поняла, что не сможет противостоять желанию прикоснуться к нему, если он вновь заговорит о своем брате.
Макенна наслаждалась разговором. Где-то в середине разговора про «любимое», она растянулась на полу и поддерживала голову, опираясь на локоть. Несмотря на то, что она загнана в ловушку в черном, как смоль лифте в течение пары часов с незнакомцем, Макенна чувствовала себя на удивление расслабленной. Самая незначительная мелочная мысль пробралась в глубины ее сознания – она отчасти не с нетерпением ждала, когда питание вернется в лифте, после чего они дальше пойдут своими разными путями.
И, даже более того, у них было удивительно много общего. Они оба любили итальянскую и тайскую кухню. Она могла даже закрыть глаза на его любовь к суши, так как он ярый поклонник группы Kings of Leon, ее, несомненно, любимой группы. Они оба с удовольствием предпочитали ходить на бейсбольные матчи, чаще находиться на солнце и пить пиво с друзьями, и ни один не понимал вообще смысл игры в гольф. Также они разделяли любовь к глупым юмористическим фильмам, хотя и не смогли договориться о едином рейтинге в их списках.
Это был самый интересный разговор, который у Макенны произошел за очень долгое время. Каден, казалось, был искренне заинтересован в ее ответах. И он спорил и отстаивал каждую незначительную точку зрения на протяжении всего разговора так, что она захотела поцеловать его, чтобы только он заткнулся. Ей нравилось, как она чувствовала себя рядом с этим мужчиной, несмотря на тот факт, что она никогда не положила бы глаз на него.
Каден не мог вспомнить, когда в последний раз у него происходил такой легкий разговор или когда в последний раз он смеялся или даже просто улыбался так много. Это ощущалось... хорошо – что было замечательно. Он слонялся где-то между «прекрасно» и «довольно хорошо» большинство дней. И он давно смирился с этим. Это было лучше, чем тот мир, где он провел большую часть своей юности.
- Мне нужно встать и потянуться, - сказал он, откуда ни возьмись.
- Да, я знаю. Этот пол удручает немного, чтобы быть желаемым.
- По крайней мере, здесь есть ковровое покрытие, а не просто мрамор или плитка. Твои ноги замерзли бы, если бы не оно, - Каден вытянул свои руки над головой и наклонил туловище назад и вперед, и в это время он вспомнил, как недлинная серая юбка костюма облегала ее красивую задницу. Его позвоночник хрустнул, когда он повернулся налево.
- Холод ощущался бы хорошо прямо сейчас.
Макенна права. Кондиционер был бы кстати, который имеется в большинстве офисных зданий летом для поддержания приемлемой температуры. Еще не было жарко, но все шло к этому.
Как только Каден снова обосновался на полу и попытался найти положение, которое не усугубляло бы покалывания в его заднице и бедрах, Макенна вновь возобновила вопросы. - Итак, я работаю в этом здании, но как ты угодил в этот прекрасный лифт сегодня?
- Улаживал дела по поводу наследства своего отца. Офис его законного партнера находится на седьмом этаже.
- Ох, изви…
- Не стоит. Мой отец был очень несчастным человеком в течение очень долгого времени. И мы не ладили. Он должно быть в лучшем месте теперь. Во всяком случае, мне просто нужно было подписать кое-какие документы.