Последний вздох (ЛП)
Все еще пригнувшись, я продвигаюсь внутрь комнаты и включаю лазерный прицел. Маленькая красная точка никогда не перестает пугать людей, а если еще и боль слишком сильная, это не позволит ему сосредоточиться. Я приношу дары. Моя жертва корчится на полу, перемещая руку от плеча к ноге и обратно, будто не зная, какую рану стоит зажать. Но это не важно. После того, как он ответит на несколько моих вопросов, я прослежу, чтобы раны его больше не беспокоили. Быстрый осмотр комнаты показывает, что здесь пусто. Отрыто окно рядом с диваном, из которого вниз болтается веревка. Должно быть, он действовал в одиночку, потому что напарник уже забрался бы наверх, услышав выстрелы. Несмотря на глушитель, невозможно скрыть звук выстрела и уж тем более визг, вызванный прострелом коленной чашечки. Это серьезная травма.
Я подхожу, забираю его пистолет и засовываю его за ремень. Подойдя к окну, я наступаю на плечо раненному, и это заставляет его рыдать от боли. Я нагибаюсь и дергаю за веревку, но никакого сопротивления нет, значит, она закреплена только здесь. Развязав веревку, я затаскиваю её вверх. Нет смысла афишировать проникновение.
— Сеньору Гомесу действительно дорога эта девушка, да? — спрашиваю я, сматывая веревку и убирая её в сумку. — Рэйган, — зову я, — мне нужно опознание, пожалуйста.
Может, она узнает его. Абсолютно уверен, что узнает.
Рэйган выходит на цыпочках.
— Оставайся в дверях.
Этот мудак сейчас не смог бы напасть даже на котенка, но я хочу быть уверен, что Рэйган ничего не грозит. Присев рядом со злоумышленником, я рывком поднимаю его голову за волосы:
— Ты знаешь этого парня?
Крик гнева вырывается из неё, и она мчится к нам. Он вытягивает руки, чтобы защитится от её атаки, но её ярость сильнее. Она пинает его в живот, затем в колено снова и снова. Он начинает лепетать на португальском мольбы, обращаясь ко мне, чтобы я остановил эту дьявольскую женщину. Думаю, она точно знает этого парня.
Неохотно, я прекращаю её действия, хотя было забавно наблюдать за её темной стороной.
— Рэйган, хорош. Мне нужно задать этому мудаку несколько вопросов, так что погоди.
Пыхтя и отдуваясь, она сдерживает себя. На её ноге кровь, вероятно, она коснулась раны на колене.
— Лучше иди и смой это, неизвестно, чем он болен.
Девушка осматривает себя и вздрагивает. С коротким кивком она поворачивается и идет в ванну. Слышу, как включается вода, я поднимаю парня с пола, усаживаю на ближайший стул и связываю ему руки.
— Ai meu Deus do Céu! — благодарит он бога на португальском.
Я заслуживаю немного симпатии у насильника.
— Ни один бог не поможет тебе сегодня.
Я снова давлю ему на колено, и он начинает всхлипывать. А пока он плачет, я анализирую его пистолет.
— Что это?
Рэйган возвращается. В лунном свете её голые ноги блестят от воды, и я пялюсь на них, и наш друг, без сомнения, тоже.
— Это африканский Вектор СП-1. Хороший образец, странно, что он оказался у парня из трущоб. Обычно у них автомат АК-47 или самоделы из трубы и бойка.
Я поднимаю пистолет.
— Ну, он хотя бы доказывает, что этот парень из хорошо финансируемой и отлично вооруженной банды.
Я обращаюсь к Рэйган:
— Иди и надень какие-нибудь штаны.
Девушка вспыхивает, но спешит к сумке и достает из неё пару льняных брюк, натягивая их прямо перед нами, и я понимаю, что она до смерти напугана и не выпустит меня из виду. Поход в ванную комнату был актом крайнего мужества с её стороны. Она достойна награды за это.
Я передаю ей Вектор ручкой вперед:
— Держи, сувенир на память о времени, проведенном в Рио. Он девятимиллиметровый. Неплохо для тебя. Магазин на тринадцать, но думаю, семь он уже потратил.
Я возвращаюсь к нашему другу и поворачиваю его стул:
— Вот, что сейчас будет. Ты расскажешь нам, почему ты здесь, а я потом избавлю тебя от боли. Хорошо?
Парень кивает.
— Я знаю, что Гомес хочет мою девушку обратно, но этого не произойдет, поэтому начинай говорить. Да, и на английском языке для леди, por favor.
— Гомес послал меня, чтобы забрать девушку. Тебя убить.
— Что потом?
Парень пожимает плечами, но морщится от боли в плече:
— Ничего.
— Ты из личной охраны или наемник?
— Наемник, — отвечает он, и что-то мелькает в его взгляде, возможно, он думает, что сможет выторговать свою свободу у меня.
— У тебя есть вопросы к нему, Рэйган?
— Хочет ли он сожрать свой член? Потому что именно это должно с ним случиться.
— Хочешь? — спрашиваю я у него.
— Она шлюха. Я могу найти десятки девушек лучше, чем она, — говорит он мне на португальском.
— Он пытается подкупить меня другими девушками, если я отпущу его, — перевожу я для Рэйган. — По-английски, козел, — говорю я ему, пиная его в голень, парень кричит и качается на стуле, пытаясь спастись от боли. — Хочешь ударить его? — спрашиваю я Рэйган.
— Да, — решительно говорит девушка.
Она хочет большего, чем просто пнуть его.
— Погоди.
Я вытаскиваю стул, который блокирует входную дверь, и отламываю от него ножку.
— Используй это. Не хочу, чтобы тебе снова пришлось принимать душ.
Рэйган держит ножку стула, словно биту, и наносит удары не ниже колен, как я думал, а по лицу. Раз. Два. Я ловлю её, и следующую секунду мы боремся, она дышит, как дикая собака, а я жду, когда понимание снизойдет на неё.
— Нам нужно, чтобы он был в сознании еще какое-то время, чтобы ответить на несколько вопросов, — говорю я.
Повернувшись к нашему злоумышленнику, я вижу, что он уже чуть ли не теряет сознание.
— Сладкая, сходи на кухню и принеси мне кастрюлю воды, мы выльем её ему в лицо. Он должен очнуться.
Полагаю, эта задача поможет ей сконцентрироваться. Её дыхание выравнивается, и девушка даже не ударяет его кастрюлей. Он что-то бормочит и приходит в сознание.
— Ты ей не сильно-то нравишься, да и я не хочу никого, кроме неё. Имею в виду, где я еще найду девушку, размахивающую ножкой стула, словно Бейб Рут?
Он не реагирует или не слышит, потому что беспомощно смотрит на меня.
— Мне не нравится, что ты наемник. Гомес не из тех, кто будет тратиться. Он скуп. Да у него нет таких денег, чтобы содержать армию наемников. Кто тебя нанял?
Наемник не отвечает, просто смотрит в сторону. Очевидно, он прошел какую-то подготовку, и видимо, решил, что удары по ногам всё, чего от меня можно ждать.
— Может, мне ударить его еще раз? — нетерпеливо спрашивает Рэйган.
— Не-а. Думаю, он слишком напуган твоим мистером Фризом, чтобы делится информацией. Нам нужно двигаться.
Она выглядит расстроенной.
— Тебе не нужно собрать что-нибудь в спальне? Может, проверишь всё, чтобы после нас не осталось следов?
Она ставит кастрюлю рядом с ножкой стула и с некоторой неохотой идет в спальню.
После того, как она скрывается из вида, я поворачиваюсь к ублюдку и выстреливаю ему в голову. Дважды. Рэйган прибегает обратно в гостиную на звук выстрелов:
— Что ты сделал?
— Положил конец его страданиям.
Разочарование на её лице заставляет мои внутренности съежиться. У меня нет ни единого шанса заняться с ней сексом. На таком бриллианте никогда не окажутся мои грязные руки. Я скидываю парня вниз и обшариваю его карманы. Полный магазин патронов, нож, прикрепленный к ноге, и плотная карточка с моим адресом. Я провожу руками вдоль его штанов и рубашки в поисках скрытых карманов, но ничего не нахожу. Я собираю его одежду в бак, поливаю спиртом и поджигаю.
— Почему ты сжигаешь его одежду? Чтобы скрыть улики? Ты ведь не в перчатках, — она поднимает руки. — И я! О, бог мой! Меня за это посадят?
— Нет. Никто не знает, что ты здесь, дорогая. И меня не волнует, узнает ли кто-нибудь, что я здесь. Просто хочу, чтобы нашего ночного гостя было сложнее опознать.
В гостиной я накрываю покойника белой простыней, будто белая ткань способна скрыть мои грехи. Все мои плохие поступки выгравированы на мне. Как татуировки на душе несмываемыми чернилами. Я хотел бы убедить себя, что не все мои жертвы вели праведную жизнь. Но правда состоит в том, что, когда совершаешь первое убийство, становишься другим человеком. И парни вроде меня никогда не заслужат такую девушку, как Рэйган, как бы сильно я её не хотел. С этой удручающей мыслью я беру наши сумки.