Статус человека

– Ты спишь? – шёпотом спросила она и подёргала за сетку гамака.
– Нет.
Она перелезла через паутину нитей и забралась к нему в гамак.
– Расскажи что-нибудь, а? – спросила она, прильнув к нему. – Как тогда, помнишь? Сказочку-рассказочку…
Он погладил её по голове. Сказочку… До них ли вам теперь?
– Я знаю, Доновен, я знаю, – говорила она, уткнувшись носом ему в грудь, – ты сейчас думаешь, тебе сейчас плохо, и я нехорошо делаю, что прошу тебя… Но Доновен, милый, хороший, Дылда…
Мне сейчас плохо, подумал он. Мне сейчас плохо? Это вам, вам всем сейчас плохо! Хотя вы все страшно веселы, жизнерадостны, как никогда в прошлом. И даже не замечаете за своей веселостью, что это «никогда» может стать вашим будущим…
Он вздохнул.
– Что тебе рассказать?
Она сильнее прижалась к нему, спрятала лицо на груди.
– Дылда, милый… Спасибо.
Он улыбнулся. Стало лучше, легче.
– О чём ты хочешь?
– О чём? – Она вскочила в гамаке на колени. – Обо всём! Всём, всё-ом!!! – радостно закричала она, раскачивая гамак.
Донован тихо рассмеялся.
– Знаешь что? – спросила она.
– Что?
– Расскажи… – Она задумалась. – Расскажи так, чтобы о нас, но и не о нас. О Других.
– Каких это – других?
– Ну… Других. Не понимаешь? – Она засмеялась. – Совсем не понимаешь?
Донован помотал головой.
– Ну что ты, Дылда! Ну, это… Ну… – Она сама запуталась, но всё же попыталась выбраться из этих дебрей. – Ну вот, как нашли вы нас, – растягивая слова начала объяснять она. – Ну… А то – Других. Понимаешь?
Донован кивнул.
– Ты хочешь, чтобы я рассказал о человечках, живущих на других планетах?
Айя снова рассмеялась.
– Ну вот, Дылда, ты же всё понимаешь. Ты просто меня разыгрываешь! А может… А может вас тоже нашли? – Она засмеялась такой догадке и весело зашлёпала ладонями по его груди. – А, Дылда, а? А вас тоже нашли. Нашли! Да? Да, Дылда, да?
Он поймал её руки, прижал к себе.
– Не шлёпай так, в соседней кампалле всех разбудишь.
Она смеялась.
– А там никого нет. Все ушли в Войнуху играть. – Она высвободила руку и нажала пальцем ему на нос. – Вот так!
На Войнуху… Снова всё приблизилось, весь сегодняшний день. Донован судорожно вздохнул и отпустил Айю.
– А Доновена нашли! Нашли! Дылду тоже нашли!
– Нет, – сказал он вяло, – никто нас не посещал. И мы никого больше не нашли.
Она замолчала.
– Никто? – спросила она.
Он помотал головой.
– И никого?
– Нет.
Она снова затихла. Затем спросила:
– А мы?
– Я сказал неправду, – признался Донован. – Мы нашли многих… Но таких как вы – больше нет. Вы – первые.
Айя подумала.
– Тогда знаешь что?
– Что?
– Ты всё равно расскажи о Других. Ну, как-будто они есть. Как на самом деле. Хорошо?
Донован улыбнулся, погладил её по голове. Выдумщица…
Он кивнул, и тогда Айя села в гамаке, обхватила колени руками и, уткнув в них подбородок, приготовилась слушать.
Он подумал, закинул руки за голову. Что же тебе рассказать?
– Ну?
И тогда он начал:
«Жили-были на далёкой-далёкой планете люди. Были они весёлыми и дружными, добрыми и ласковыми. Они не знали ни зла, ни унижения; ни лжи, ни жадности; ни подлости, ни трусости. Планета не была сурова к ним: климат её был мягким, земля плодородной. Сами люди были трудолюбивы, и жили они счастливо».
Идиллия, подумал Донован. Боже мой, какую идиллию я нарисовал… Впрочем, там и на самом деле была идиллия.
«Но однажды на планету прилетел пришелец. Ему, как и полагается, как гостю, оказали высокие почести, устроили пир горой и поселили в лучшей, самой просторной хижине у резчика Аола. И он остался.
Ему всё было интересно, он обо всём расспрашивал, везде совал свой нос. Когда Аол вырезал какую-нибудь фигуру, он спрашивал:
– Зачем ты это делаешь?
– Мне нравится, – отвечал резчик.
– А для кого ты её делаешь? Тебе её кто-то заказал? – не унимался пришелец.
– Нет, мне её никто не заказывал, – отвечал резчик.
– Тогда зачем ты её делаешь? – снова спрашивал пришелец.
– Я делаю её для себя, – отвечал резчик. – Для себя и для людей.
– Как это? – не понимал пришелец.
– Для себя, – разъяснял Аол, – потому, что мне это нравится. Для людей – если понравится и им. Тогда я отдам свою работу людям.
– И ты что-нибудь за это получишь? – спрашивал пришелец.
– Да, – отвечал резчик.
– Что именно? – спрашивал пришелец.
– Уважение и одобрение, – отвечал резчик.
– Как это? – снова не понимал пришелец.
– Уважение, – терпеливо объяснял Аол, – если моя работа понравится, и они её оценят. Одобрение – если нет; за то, что не бездельничал.
Пришелец хмыкал и качал головой.
Когда Аол ловил рыбу или собирал плоды, он спрашивал:
– Зачем тебе так много?
– Это для людей, – отвечал Аол. – Для людей и для себя.
– Как это? – не понимал пришелец.
– Я отдам всё людям, – разъяснял Аол, – а себе оставлю лишь необходимое.
Глядя на тростниковые хижины в деревне, пришелец удивлялся:
– Почему у вас нет дворцов?
– А зачем? – спрашивал Аол.
– Чтобы жить лучше! – восклицал пришелец.
– Мы живём хорошо, – отвечал Аол.
Глядя на пустую площадь в центре деревни, пришелец удивлялся:
– Почему у вас нет памятников?
– А зачем? – спрашивал Аол.
– Чтобы увековечить память ваших выдающихся людей! – восклицал пришелец.
– Память о людях должна храниться в сердце, – отвечал Аол.
– Но вы же можете многих забыть! – восклицал пришелец.
– Если они достойны – их не забудут, – отвечал Аол.»
– Это ты про нас, – задумчиво сказала Айя. – Про нас и про Кирша.
Донована охватила тихая ярость. Не ей я это рассказываю, подумал он. Это я им говорю. Это я ДОЛЖЕН им всем рассказать, а не ей одной.
– Нет, – сказал он вслух, – это не про вас. Это сказка.
И продолжил:
«И тогда пришелец спросил:
– Ты знаешь, что такое власть?
Аол удивлённо поднял брови.
– А хочешь её иметь?
– Я не знаю, что это такое, – отвечал Аол.
Пришелец загадочно улыбнулся.
– Я научу тебя, как её добыть, – предложил он.
И Аол согласился…
И тогда пришелец сказал Аолу:
– Видишь, идёт Мона?
– Да, – отвечал Аол.
– Побей её, – сказал пришелец.
– Зачем? – удивился Аол.
Пришелец загадочно улыбнулся.
– Ты побей – увидишь.
Аол долго не решался, но пришелец всё настаивал и настаивал, и тогда он, как-то у ручья, всё-таки отважился и толкнул её. Она отодвинулась, уступая ему место. Тогда Аол хлопнул её по щеке.
– Что тебе, Аол? – удивлённо спросила она.
И он ушёл.
– Избей её, – говорил пришелец. – Избей и возьми.
– Она невеста Эло, – отвечал Аол, но на следующий день он таки избил её, а потом сделал своей женой.
Он издевался над женой, рвал волосы, избивал до кровавых синяков, как советовал ему пришелец… И начал чувствовать от этого удовольствие.
Но пришелец сказал:
– Это ещё не власть.
И дал Аолу оружие.
– Убей Эло, – сказал он.
И тогда Аол на мгновенье проснулся.
– Вчера я отнял у него невесту, – сказал он.
– Да, – сказал пришелец, – это власть.
– Сегодня я хочу убить его самого.
– Да, – сказал пришелец, – это власть.