Порочный праздник (ЛП)

– Прекрати, Кловер. Тебе тридцать, а не пятнадцать.
Все верно. Но она чувствовала себя подростком. Она не сказала Эрику причину, но скажет. Или нет. Она просто скажет ему, что ей не хватает практики.
– Теперь ты ведешь себя, как ребенок, – сказала она. – Повзрослей.
Кловер вытащила сорочку из шкаф, длиной до колен, с длинными рукавами. В ней она спала в самые холодные ночи. Очень хорошенькая сорочка, даже немного старомодная. Может быть, слишком старомодная? В дверь позвонили. Слишком поздно что-то менять. Кловер накинула бледно-желтый халат и стала спускаться к двери. Эрик стоял на крыльце с большим черным вещевым мешком на плече и улыбкой на лице.
– Милый дом, – похвалил он, когда она его впустила. – Я не знал, что ты живешь у Лост-Лейк. Тебе здесь нравится?
– Очень, – ответила она. – Долго искал дом? Дорога здесь немного петляет.
– Немного? – Он кинул мешок на пол у двери и стал развязывать шнурки на своих рабочих ботинках. – Клянусь, сам Дэвид Боуи в костюме из фильма «Лабиринт» показывал мне дорогу, настолько они извилистые!
– Никогда бы не подумала, что ты фанат «Лабиринта». Разве это кино не для девушек? – спросила она.
– Этот фильм нравится Рути, что означает, что я смотрел его примерно… – Он снял один ботинок. – Один миллион… – Он снял второй ботинок. – Одну сотню тысяч… – Он снял пальто. – Раз.
Он повесил пальто на вешалку и повернулся к ней. Не зная, что делать, она просто стояла, держа руки в карманах, пытаясь вести себя обычно, будто она ничего не чувствовала.
– Ты действительно потерялся по дороге? – спросила она, чувствуя себя плохо от того, что не дала ему подсказок.
– Нет. Я просто был здесь в прошлом месяце, устанавливал кедровый сайдинг на один из домиков в аренду. Я знаю эти дороги.
– Кедровый домик по дороге? – спросила она.
– Да. Меня нанял Крис Стеффенсен. Я думаю, что слишком хорошо выполнил работу. Он и его девушка живут там сейчас. Хотя хотели его сдавать.
– Он вышел отличным. Я даже была готова предложить ему выкупить его.
– Зачем? Это место прекрасное.
– Кажется немного большим, по-моему, – сказала она. – Знаешь, так как я живу одна и…
– Стой тихо, – попросил он.
– Зачем?
– Я собираюсь поцеловать тебя до того, как мы станем чувствовать себя странно и неловко в компании друг друга. Ты согласна? – поинтересовался он. Кловер уже чувствовала себя странно и неловко, поэтому была рада, что он упомянул об этом.
– О. Хорошо. Отличная мысль.
– И еще я хочу поцеловать тебя, потому что хочу поцеловать тебя.
– Эта мысль даже еще лучше.
Он положил руки ей на талию, а она ему на плечи. Она представила, что они оба модели на плакате «Как целоваться, как взрослые». Это были самые странные ненастоящие отношения, в которых она когда-либо состояла.
Но.
Как бы странно это ни было, как только ее губы встретили губы Эрика, и она достаточно расслабилась, чтобы насладиться поцелуем, тот ей понравился. Он отдавал вкусом зубной пасты, что заставило ее улыбнуться. Она тоже почистила зубы, предвкушая глубокий поцелуй. Эрик знал, как целоваться. Он мог это преподавать. Она надеялась, что не отстает. Когда он подошел ближе и скользнул ладонями от талии к шее и изгибам ее бедер, ей казалось, что она еще сдает тест.
– Ну… – сказал он ей в губы. – Что ты думаешь? До сих пор странно и неловко?
– Да, – призналась она. – Но теперь менее странно и неловко.
– Хмм… маленький поцелуй сделал все немного менее странным. Как думаешь, больше поцелуев сделают все намного более или менее странным?
– Логично, – ответила девушка. – Я имею в виду, что если ты правильно всё рассчитаешь, то все сработает.
– Значит, нам надо больше целоваться, да?
– Надо. Определенно.
– Определенно, сказала она. Мне нравятся определенные женщины. – Он потянулся к ней, но Кловер отступила назад, внезапно снова неловкая. Она не могла забыть о том, что это отец Рути. Невообразимо сексуальный отец Рути. Почему у нее такой сексуальный отец? На следующей неделе работа будет очень странной.
– Позволь показать тебе дом, – предложила она. – Знаешь, так как ты должен быть моим парнем, тебе стоит знать, где ванная.
– По многим причинам.
Она показала ему гостиную, и он восхитился полом. В кухне ему понравилось окно. Она бы показала ему настил на улице, но сейчас там шел дождь. Это могло подождать до завтра. Ему понравился цвет ванной и приятная фурнитура. Он так и сказал – приятная фурнитура.
– Никто раньше не делал комплимент моей фурнитуре, – сказала она. – Она новая.
– Мне нравится леди, которая умеет выбирать краны.
– Хромированные устарели, – объяснила она. – Медные – классика.
– Ты говоришь на моем языке. Что наверху? – спросил он. Его вопрос прозвучал так невинно, но что-то дьявольское промелькнуло в его глазах.
– О, другая ванная. Гостевая комната. Моя спальня.
– У тебя медная фурнитура и наверху? – поинтересовался он.
– Конечно. Я занималась дизайном дома сама.
– Я не против посмотреть, что наверху. Ну, ради фурнитуры, – сказал он.
– Точно. Фурнитуры.
Кловер повела его наверх по лестнице – которой он тоже восхитился, потому что она была из кедра – и она показала ему ванную. Он ее одобрил. Она показала ему гостевую. Ее он тоже одобрил.
– И вот моя комната, – сказала она. – Немного маленькая. Надеюсь, это нормально. Я могу поспать и в гостевой…
Эрик подошел к кровати, пока она нервно говорила, и прежде, чем она смогла что-то еще сказать, он развернулся и упал спиной на кровать.
Из-за Эрика ее полноразмерная кровать была похожа на двуспальную. Он валялся на кровати, катался влево и вправо, прыгнул раз или два, потом оперся на локти и посмотрел на нее. Ей понравился его взгляд.
– Удобно, – похвалил он.
– Хорошо. Как я говорила… ты, большеват…
– Ты с кем говоришь?
– Прекрати. Ты знаешь, что я имею в виду. Ты высокий, а эта кровать маленькая.
– Мне нравятся маленькие кровати. Ты не сможешь от меня спрятаться в этой кровати.
Она заправила несуществующую прядь волос за ухо.
– Что заставляет тебя думать, что я хочу от тебя спрятаться?
– Ты надела халат поверх сорочки, а это так много материала, что я мог бы сшить из него парус. И ты ведешь себя старомодно, когда придерживаешь халат, будто боишься, что откроется шея или часть кожи. Это так мило, твоя застенчивость.
– Я очень хочу быть сексуальной и игривой, но я не знаю, как это сделать. Я забыла.
– Ты сексуальная.
– Не как ты.
Он поднял брови.
– Как я сексуален? – спросил он. – И, пожалуйста, поконкретнее.
– Ты очень уверен в себе. Мне это нравится. Я не могу сказать такого о себе.
– Ты очень уверена в себе на работе.
– Да, но сейчас я не на работе. И я не знаю тебя. Хотя я и знаю тебя. В моей голове это имеет смысл.
– Ты знаешь меня, как отца Рути. Вот, как ты знаешь меня, как дорогого старого папочку. Рути сейчас в ЛА, а мы с тобой вдвоем. И теперь тебе стоит узнать другую мою сторону, которая никак не относится к моей дочери, даже если она является причиной ее рождения.
– Я хочу узнать эту твою сторону. И я хочу узнать и эту свою сторону. Но ты знаешь, каково это, когда у тебя бизнес.
– Мой бизнес не похож на твой. Я могу выбирать работу, могу отказать людям, если в этот день должен быть на школьном собрании или по другим делам. А твоя работа открыта семь дней в неделю, с восьми до восьми, и я много раз видел, когда заезжал за Рути, что ты по уши в работе. Ты работаешь на износ.
– Ну, я еще не износилась. Я думаю. – Она похлопала себя по спине. – Да. Я так сильно не работала.
– Как давно ты живешь в этом доме?
– Мм, два года и шесть месяцев, – ответила она.
– Где все?
– Что?
– Где все? У тебя есть мебель и растения. Я видел две книги внизу, и они по садоводству. На стенах нет живописи, нет животных, нет сувениров из поездок. Это место похоже на отель. Приятный отель, но не дом.