Шкатулка группенфюрера
– Три месяца вас устроят? – спросил я.
– Вполне.
– В таком случае, до встречи, герр Шульц. Копию свою не забудьте, пусть она напоминает вам о наших договоренностях.
Немец поморщился, но изделие мастеровитого Сипягина взял, после чего покинул ресторан, предоставив мне почетное право, расплатиться за не выпитую водку. Звонок Чернова застал меня уже на выходе из «Березани». Говорил Виктор ровно, но в его голосе все-таки ощущалась тревога:
– Немца нашего убили только что, на моих глазах. К сожалению, я не успел вмешаться.
Я попросил Чернова меня подстраховать во избежание неприятностей. Опасался я, естественно, не герра Шульца, а дурака Сипягина и его отмороженных дружков. Выходит, не зря опасался. Детектив подхватил меня на пороге ресторана и через две минуты мы уже оказались рядом с остывающим телом.
– Я сидел в машине, когда Эрнст вышел из ресторана. Черт его знает, зачем он свернул в этот переулок. Мог бы спокойно поймать машину у ресторана, но, видимо, перестраховался.
– Убийц видел? – спросил я у Чернова, склоняясь над покойником.
– Сипягин выскочил из этого переулка словно ошпаренный, в сопровождении двух придурков. Сначала я думал, что он от них убегает, но нет – уехали они в одной машине.
Кинжала на теле убитого я не обнаружил, денег тоже, зато изъял бумажник с документами. Чернов удивленно на меня посмотрел:
– Паспорт его тебе зачем?
– Пригодится. Звони в милицию, Виктор, но наших имен не называй, мы с тобой здесь всего лишь случайные прохожие.
Шульц был убит, скорее всего, обрезком железной трубы. Причем все удары пришлись в область лица, превратившееся в кровавое месиво. Опознать его мог только очень близкий человек, но вряд ли такой отыщется в нашем городе.
– Похоронят как бомжа, – покосился на меня Виктор, садясь в свою машину.
– Он не был героем, – пожал я плечами. – И получил ровно то, что заслужил.
Я не сомневался, что Сипягин убил Эрнста из-за кинжала. Наверняка этот сукин сын продал своего не слишком щедрого нанимателя ну хотя бы тому же Певцову. А тот потребовал от него вещественных подтверждений сделки между Строгановым и Шульцем. Скорее всего, не шибко умный Василий так и не уразумел, что взял с трупа не оригинал, а копию. Мне оставалось только укрепить его в выгодном для меня заблуждении. Именно поэтому, распрощавшись с Черновым, я сразу же отправился в «Даму треф». Мои догадки подтвердились почти сразу. Сипягин в компании двух сомнительного вида верзил прилепился надоедливой мухой к стойке, к неудовольствию бармена Кости, брезгливо косившегося в сторону подозрительных клиентов. Мое появление заставило Сипягина насторожится, однако радужные бумажки европейского союза, зашелестевшие в моих руках, потрясли уголовника до такой степени, что он сразу же забыл обо всех своих подозрениях.
– Я своему слову хозяин. Гуляй, Василий, от рубля и выше.
– За сто тысяч продал! – быстро пересчитал купюры Сипягин. – Ну, Феликс, ну, Счастливчик. Блин, что же это такое, братаны, все козырные карты к его рукам липнут.
– Не завидуй, друг мой, удачливому человеку, а научись для начала шевелить мозгами. Жизнь наша полна неожиданностей, в том числе и приятных. Умей поймать жар-птицу за хвост, чтобы получить пять заветных перьев.
– А я поймал, Феликс, – захохотал Сипягин, потрясая бумажками. – Костя, наливай коньяку, гулять будем.
Брезгливость на лице бармена сменилась снисходительностью к слабостям щедрых и обеспеченных людей. Отморозки смотрели на предводителя с восхищением, а сам Василий, похоже, вообразил, что действительно поймал в силки капризную фортуну. Я ни на мгновение не усомнился, что он спустит полученные от меня деньги в рулетку и от души пожелал ему сокрушительного падения.
Чуева и Колотова я нашел именно там, где им и надлежало пребывать в это уже довольно позднее время суток, то есть в ресторане. Для этого мне не пришлось особо напрягать извилины, поскольку я отлично знал, что любимым местом отдохновения Чуева является ресторан «Старый замок», где частенько бывал и я во времена счастливые и беззаботные.
Нализаться сладкая парочка еще не успела, что меня вполне устраивало, ибо Витька во хмелю частенько становится неуправляемым и способен своим хамским поведением отравить даже самое дружеское застолье.
– Я начинаю подозревать вас в нехорошем, господа. Вы опять тет-а-тет без представительниц прекрасного пола.
– Вот паразит, – разочарованно выдохнул Витька, – он и здесь нас нашел. Мне даже любопытно стало, чем закончится вторая наша встреча – перестрелкой, мордобоем, или вакханалией с голыми ведьмами.
– Я за вакханалию, Феликс, – сказал Колотов, наливая красное вино в мой фужер. – Имей это в виду.
– Пропащая твоя душа, – махнул рукой в сторону легкомысленного приятеля Чуев.
– О душе у нас еще будет время подумать, – возразил я Витьке, – а сейчас самое время поговорить о жизни.
– О чьей жизни? – насторожился Колотов.
– О твоей, Вячеслав, – посочувствовал я ему. – На тебя очень скоро начнется охота.
– Неужели загадочный Шульц ступил на тропу войны? – удивился дипломированный историк.
– А ты с ним знаком?
– Он мне звонил сегодня в полдень. Предлагал пятьдесят тысяч евро за перстень. Я обещал подумать.
– А что тут думать, – возмутился Чуев. – Этому перстню цена пучок редиски.
– Знаток, – усмехнулся я, выкладывая кинжал на стол. – Мы сторговались с Шульцем за два миллиона евро.
Витька едва не поперхнулся вином, и мне пришлось постучать ему по спине, чтобы вернуть к брызжущей ресторанной мишурой действительности. Колотов с интересом поглядывал то на меня, то на кинжал, решая, видимо, в уме трудную задачу.
– Он таких денег не стоит. Ну, тысяч сто от силы.
– Правильно, – согласился я с Вячеславом. – Остальные деньги, это плата за молчание. Впрочем, мне их все равно не тратить. Эрнста Шульца убили час назад.
Чуев то ли от испуга, то ли от неожиданности совершенно не к месту хихикнул и тут же испуганно прикрыл рот ладошкой. Впрочем, долго молчать он оказался не в силах:
– Я ведь говорил тебе, Вячеслав, там, где появляется Строганов, дело без трупов не обходится.
– Не я затеваю игру, Чуев.
– Правильно. У тебя другая функция, Феликс, – ты собираешь тела и души проигравших.
– Кому-то приходится делать грязную работу.
– Нет, Строганов, – погрозил мне пальцем Витька. – Стреляют и тычут ножами другие, а ты лишь просчитываешь ходы. Голову даю на отсечение, что это ты подставил несчастного Шульца. Во всяком случае, ты знал, что его убьют после встречи с тобой. И даже знал имя будущего убийцы. Ведь знал, Феля, знал?
– Допустим.
– То-то и оно. Подумай, Вячеслав, с кем связываешься. Ох, подумай…
Колотов смотрел на меня с интересом, мне ничего другого не оставалось, как развести руками по поводу психического расстройства старого знакомого. Ибо только законченный псих способен увидеть козлиные рога там, где нет ничего кроме человеческой гнусности.
– Шульца убил Сипягин, обрезком водопроводной трубы, – пояснил я Колотову. – Глупый Вася забрал у немца кинжал собственного изготовления, вообразив, что он настоящий.
– И кому продал?
– Подозреваю, что Певцову, но могу ошибиться. А тебе, Вячеслав, я предлагаю выбор: либо ты продаешь перстень мне и выходишь из игры, либо ты присоединяешься ко мне в поисках того не знаю чего. Спокойно отсидеться в стороне тебе все равно не дадут.
Мне показалось на мгновение, что Колотов уже готов был выйти из игры, но ему помешал Чуев своим неуместным кликушеством:
– Не вздумай, Славка, это же сделка с дьяволом.
Колотов поморщился, залпом осушил бокал с вином и выдохнул слегка подсевшим от волнения голосом:
– Сдавайте карты, граф, моя масть бубновая.
– Жди теперь дамы пик, – обреченно махнул рукой Чуев.
– Для начала будет дама треф, – возразил я Витьке.
План мой был прост как малосольный огурец, но чреват большими неприятностями. Нашей главной проблемой являлось то, что мы не знали возможностей Певцова. Этот тип мог уклониться от схватки, а мог ввязаться в войну даже несмотря на риск потерять голову. Именно поэтому я решил обратиться за поддержкой к Чернову, у которого наверняка имелось досье на владельца казино «Дама треф».