Повелитель Пауков

И мне уже было все равно, в какой период марсианской истории я попал - задолго до рождения Шизалы или много лет спустя после ее смерти. Я знал лишь одно: если я снова находился на том месте, где однажды стояли или будут стоять Варнал, Город Зеленых Туманов, и Зовущие горы, тогда все пропало. Сейчас там, где ветер мог бы перебирать листву деревьев, звавших куда-то путников, он гнал волны сурового свинцового моря, а на месте города была огромная неколебимая скала.
Меня предали, хотя и трудно было объяснить, кто. Кого мог я винить в том, что оказался здесь, а не во дворце правителей Карналии, что здесь пытался справиться со своим отчаянием, а не пьянел от счастья в объятьях своей возлюбленной.
Внезапно почувствовав себя смертельно усталым, я вздохнул. Нисколько не заботясь о том, что будет со мной, я отправился прочь от моря. Единственной моей целью было идти и идти вперед, пока не упаду от усталости и голода. В природе царило такое же опустошение, как и у меня в душе, охваченной безысходным отчаянием, в душе, где не осталось ни надежд, ни мечтаний.
Прошло часов пять, или около сорока марсианских шати, прежде чем я увидел того зверя. Должно быть, он какое-то время за мной наблюдал.
Я прежде всего заметил его странную сверкающую шкуру, отражавшую свет всеми цветами радуги. Казалось, зверь был сделан из особого липкого кристаллического вещества, но это была лишь видимость. Он был из плоти и крови, каким бы невероятным ни представлялся.
Высотой зверь был около двадцати килод - чуть больше шести футов, а длиной - около тридцати килод. Он был могуч. В пасти сверкали, как кристаллы, огромные зубы. У него был один глаз со множеством граней, как у других марсианских зверей, и четыре крепкие ноги, заканчивающиеся тяжелыми когтистыми лапами. Вместо хвоста у зверя было что-то вроде гребня из спутавшегося меха.
Было ясно, что он собирался мной пообедать.
Перед лицом опасности мое отчаяние исчезло. У меня не было оружия, поэтому я отступил и схватил в обе руки по огромному камню.
Призвав на помощь всю свою волю, я повернулся, чтобы встретить лицом к лицу зверя, который крался за мной, грозно приподнимая свой гребень как бы в предвкушении обеда. Глаз не отрываясь смотрел на меня, из открытого рта текла желтая слюна.
Вдруг я закричал и, целясь ему в глаз, бросил первый камень, следом - второй. Чудовище издало жалобный крик, в котором слышались боль и ярость, и взвилось на задние лапы.
Я поднял еще два камня и бросил их зверю в живот. Конечно, этот удар был не таким эффективным, как первый - в глаз. Зверь снова встал на задние лапы и выжидательно посмотрел на меня, а я - на него. Вид у него был зловещий.
На мгновение мы оба замерли.
Я медленно отступил и, присев, провел рукой по земле в поисках "снарядов". Но я нашел всего один камень, больше не было.
Гребень чудовища дрожал и яростно ходил из стороны в сторону, пасть раскрылась еще шире, слюна потекла с новой силой. Зверь сделал несколько шагов назад, но я видел: он не отступает, а лишь готовится вернее на меня наброситься.
Я попробовал сделать то, что обычно делают на Земле люди, оказавшиеся лицом к лицу с диким зверем. Закричав что было сил, я бросился вперед, размахивая руками, в одной из которых был камень.
Я почти врезался в его противную морду.
Зверь не сдвинулся ни на сантиметр!
Да-а, попал я в переделку!
Готовясь дорого отдать свою жизнь, я бросил ему в глаз последний камень и проскочил мимо. Зверь вскрикнул, потом крик перешел в жалобное завывание. Он снова вскочил на задние лапы. Я увидел, как по морде чудовища потекла густая кровь. Размахивая передними лапами, выпуская и снова поджимая когти, он развернулся на задних лапах. Я попал в нижнюю часть глаза, и, возможно, удар был удачным: рана сильно кровоточила. Однако зверь все еще мог видеть.
Я наклонился за следующим камнем и в это время увидел, что чудовище, лязгая зубами, несется на меня.
Я едва успел отпрыгнуть с его пути, как он развернулся и снова бросился на меня. Спасения не было!
Я помню, как лежал на камне, пытаясь встать на ноги, каждой клеточкой тела ощущая, что на меня через миг навалится эта громада и в меня вопьются эти блестящие зубы.
И тут зверь упал на землю всего в нескольких сантиметрах от меня, дернулся и затих.
Что случилось? Сначала я подумал, что мой удар причинил зверю больше вреда, чем я ожидал, но, когда я встал, то увидел, что из его спины торчала длинная тяжелая пика.
Я оглянулся. Увидев стоящего невдалеке человека, я снова насторожился. Это был человек огромного роста - синий великан, аргзун. Я уже знал, какими необузданно жестокими могут они быть, я помнил, как нападали они на людей, похожих на меня.
Этот аргзун был очень хорошо вооружен, на левом и правом боку висели меч и дубинка. Мускулы у него были весьма внушительными, как и рост - около десяти футов.
Я оказался в другом времени, в другой эпохе, это было видно по его доспехам: они были сделаны не из кожи, как я привык видеть, а из очень хорошего металла.
Может быть, он спас меня от смерти, чтобы сейчас самому прикончить меня? Я уже начал вытаскивать его пику из тела чудовища, чтобы было чем защититься, когда великан нападет на меня.
К тому времени, как он подошел, мне удалось освободить пику. Он улыбнулся и взглянул на меня вопросительно; стоял он подбоченившись и слегка наклонив голову.
- Я готов встретиться с тобой, аргзун, - сказал я по-марсиански.
Тогда он рассмеялся, но не тем животным смехом, который я привык слышать от аргзунов, а вполне добродушно. Неужели аргзуны так изменились?
- Я видел, как ты сражался с радари, - сказал он. - Ты очень храбрый.
Устало, ничего но говоря, я опустил пику. Голос его также был необычен для аргзунов.
Он снова улыбнулся, показывая на мою одежду:
- Ты почему так укутался? Ты болен?
Я покачал головой, уже начиная смущаться из-за своей внешности - по марсианским меркам она была по меньшей мере странной, а также из-за того, что принял его за врага.
- Меня зовут Гул Хаджи, - сказал он. - А как зовут тебя? Из какого ты племени?
- Мое имя - Майкл Кейн, - сказал я, снова обретая способность говорить. - Я не принадлежу ни к какому племени по рождению, но меня считают членом своего племени карналы.
- Имя довольно странное. Но о карналах я слышал. У них репутация людей таких храбрых, каким ты только что показал себя.
- Прости меня, - сказал я, - но ты совсем не похож на аргзуна.
Он добродушно рассмеялся:
- Спасибо. Это потому, что я мендишар.
Кажется, я что-то слышал о мендишарах, но не мог вспомнить, что именно и от кого - наверное, от Шизалы.
- Это Мендишария?
- Если бы! К сожалению, нет, но мы от нее совсем недалеко.
- А где находится Мендишария относительно Аргзунии?
- Моя страна лежит на север от Пещер Мрака.
Получается, что разрыв во времени был не таким уж большим. Если еще существовали Карналия и аргзунские Пещеры Мрака, подземный мир синих великанов, тогда бесплодная земля, на которой мы сейчас находились, не покрывала, вероятно, всю поверхность планеты.
Гул Хаджи протянул руку:
- Можно я возьму назад свою пику?
Я виновато улыбнулся и отдал ему его оружие.
- У тебя очень усталый вид, - сказал он. - Пойдем, здесь недалеко я остановился на привал. На обед можно приготовить мясо твоего недавнего врага. - Он наклонился, легко поднял огромного зверя и взвалил его на плечо.
Я шел рядом, и ему приходилось сдерживать шаг, чтобы я мог за ним поспеть. Ноша его совсем не тяготила.
- Я поступил невежливо, - сказал я. - Я даже не поблагодарил тебя за то, что ты спас мне жизнь. Я - твой должник.
- Да ниспошлют тебе небеса возможность отплатить мне, - сказал он. Я уже слышал этот величественный ответ: так принято было отвечать на юге!
Мы дошли до небольшого ручейка в скалах, рядом с которым Гул Хаджи разбил свою палатку. Горел костер, от него шел зловонный дым, но Гул Хаджи объяснил, что единственное топливо, которое можно было достать в этих краях, был оксел - коричневатое, похожее на папоротник растение.