Покидая царство мертвых

– Да.
– Будет исполнено!
Официант удалился. Таня проводила его взглядом и сказала:
– Такой важный! Как вы можете с ним так небрежно разговаривать? Я бы никогда не решилась.
– Он всего лишь официант, а не депутат Верховного Совета.
– Да, – согласилась Таня. – Но все равно… У него такой взгляд! Будто он знает, как мало денег у меня в кошельке, и эти деньги – ровно то, чего я стою.
– Это все советские предрассудки. Вот, например, по-французски официант называется гарсон. По-русски – мальчик.
– В самом деле?
Таня посмотрела на осанистого официанта и весело проговорила:
– Этот точно не похож на мальчика.
– Да уж, – засмеялся Максим.
Вскоре официант вернулся с заказом, но поставил на стол не только шампанское, телятину и гарнир с салатами, но и вазочку черной икры.
– Это еще что? – поднял брови Макс. – Мы не заказывали икру.
– Подарок нашего директора! – с подобострастной улыбкой отозвался официант. – Приятного аппетита, граждане!
– Постойте, – сказала Таня официанту. – Уберите икру. Мы не нуждаемся в таких подарках!
Официант посмотрел на Максима и вопросительно поднял брови.
– Уберите, – кивнул Макс. – Моя спутница не любит дорогих подарков.
На лице толстяка появилась тревога.
– Максим Андреевич, вы же знаете – это от всей души. Пожалуйста, не отказывайтесь!
Макс посмотрел на Таню. Она хмыкнула и пожала плечами.
– Ладно, оставьте.
– Спасибо огромное! – просиял официант, от вальяжности и высокомерия которого не осталось и следа. – Приятного аппетита вам и вашей спутнице, Максим Андреевич!
Он повернулся и величественно удалился, вихляя толстыми бедрами. Таня посмотрела на черную икру, перевела взгляд на Макса и насмешливо уточнила:
– Вы и здешнего директора когда-то «брали»?
Макс качнул головой:
– Нет, его я не «брал». Но полгода назад я здорово выручил его сына, когда он вляпался в неприятную историю.
– И где теперь этот сын?
– В тюрьме.
Татьяна хмыкнула.
– Это называется «выручил»?
– В ту ночь, когда я его задержал, он собирался совершить налет на ювелирный магазин в компании четырех отморозков, – пояснил Максим. – Если бы не я, он был бы сейчас там же, где они.
– И где же?
– На глубине двух метров, под землей.
Таня сдвинула брови:
– Как?
– Просто. О налете стало известно заранее. Парни из следственного отдела КГБ устроили засаду и перестреляли отморозков, как куропаток. Из всей шайки-лейки остался жив только сын директора этого кафе. Парню впаяли два года за участие в подготовке налета.
Таня усмехнулась:
– Вы просто «мистер совершенство».
– Что поделать, уж таким я уродился. – Максим наполнил бокалы. – Давайте выпьем за знакомство, Танюша!
– Ну… разве что один глоток, – неуверенно проговорила Татьяна.
Она отпила глоток.
– Ну как? – спросил Макс.
– Приятно. Только пузырьки колют язык.
– За первый тост – до дна.
– Почему?
– Так принято. Представьте себе, что это бокал с вашей удачей, и выпейте ее всю до капли.
– Ладно, я попробую.
Таня осушила бокал. Поставила его, посмотрела на Макса и сказала:
– Максим Андреевич, я хотела вас спросить.
– Спрашивайте.
– А вы правда думаете, что я боюсь вдохнуть воздух полной грудью?
– Полной грудью?
Макс опустил взгляд.
– На что вы смотрите?
– На вашу полную грудь.
Таня одернула кофточку и строго сказала:
– При чем тут моя грудь?
– Вы же сами о ней заговорили.
– Но я имела в виду другое! Вы правда думаете, что я боюсь жизни?
Максим кивнул:
– Да.
– Но это не так! Я… я люблю жизнь! И умею наслаждаться ею!
– Докажите.
– Как?
Максим взял бутылку.
– Выпейте еще один бокал шампанского.
И он наполнил оба бокала. Таня посмотрела на шампанское с сомнением.
– Но мне нельзя столько пить. У меня непереносимость алкоголя. Я не шучу, мне врач так сказал!
– Ваш врач – пошлый зануда. Запомните, Таня, все зависит от количества выпитого. Два бокала шампанского еще никого не отправляли в аут. Более того, пара бокалов сухого вина в день избавляет от морщин и продлевает молодость.
Таня недоверчиво прищурилась:
– Это правда?
– Сущая правда. Я сам это читал в журнале «Наука и жизнь».
– Ну, если только в журнале…
Максим поднял бокал.
– Давайте выпьем за вас, Танечка! За то, чтобы вы стали отличным оперативником!
– Таким, как вы?
– Лучше. Чтобы вы стали Начальником с большой буквы «Н»!
– Вы тоже можете стать начальником.
Максим улыбнулся и качнул головой:
– Нет, мне это не грозит. Я – охотничий пес. Кабинетная жизнь не для меня. В кабинете я заскучаю, зачахну и прокисну. А вот у вас есть все шансы возглавить когда-нибудь отдел.
– Вы правда так думаете?
– Конечно. Только не будьте сухарем.
Таня моргнула длинными ресницами.
– Я не сухарь!
– Но можете им стать. Если немедленно не выпьете. За свободу Нельсона Манделы!
Таня вздохнула и подняла наполненный Максимом бокал.
– Ладно. За свободу Манделы выпью. Но больше – ни-ни.
И она осушила бокал. Потом поставила его, подперла подбородок рукой и, посмотрев на Макса заблестевшими и потеплевшими глазами, проговорила:
– Максим Андреевич…
– Просто Максим.
– Максим, можно вас спросить?
– Конечно.
– Почему вы такой бабник? Неужели нельзя влюбиться в одну женщину и быть ей верным?
– Можно, – сказал Макс. – Но, наверное, я еще не встретил такую женщину.
Таня, чуть склонив голову набок, внимательно вгляделась в его лицо.
– Сколько вам лет, Максим?
– Мне тридцать четыре года.
Таня вздохнула:
– Какой вы старый!
Макс поперхнулся шампанским.
– Не очень-то это вежливо, – заметил он.
– Тридцать четыре года, – повторила Таня, не обращая внимания на его слова. – И вы до сих пор не нашли женщину, в которую можно влюбиться? Как такое возможно?
– Сам не знаю. Может быть, ищу не там, где надо? Подставляйте бокал – я налью еще.
Таня подставила бокал и сказала:
– Мне вас жалко.
– Вот это напрасно! – Максим разлил по бокалам остатки шампанского. – Спросите любого – я самый удачливый парень в столице.
– Вам везет в пустяках. Но главное от вас ускользает. Кстати… – Она вдруг улыбнулась. – Я спросила у подружки насчет Сильвестра Сталлоне. Она сказала, что это знаменитый американский актер.
– Ваша подружка – продвинутая герла! – похвалил Макс.
– Не знаю… Я как-то больше люблю наше, советское кино. «Служебный роман», «Иронию судьбы», «Кавказскую пленницу»… Еще «Жестокий романс» с Никитой Михалковым, только он очень грустный.
Максим усмехнулся:
– «Совок». Об этих фильмах лет через двадцать пять никто и не вспомнит!
– А про вашего Сталлоне вспомнят?
– Конечно.
– А я думаю, вы ошибаетесь.
– Через двадцать пять лет я напомню вам об этом разговоре.
Таня вздохнула:
– Двадцать пять лет – это целая жизнь.
– Двадцать пять лет – это всего лишь мгновение, – возразил Макс.
Внезапно Таня нахмурилась, словно вспомнила что-то важное.
– Максим Андреевич, какой же вы подлый бабник! – сказала она. И неожиданно добавила: – И какой же вы… красивый.
Таня протянула руку и взяла его за галстук.
– Одна девушка… – сбивчиво заговорила Таня. – …Она работает в архиве МВД… Говорила, что ты целуешься лучше всех на свете. Я хочу попробовать.
– Ты уверена?
Таня прищурила зеленоватые глаза.
– Мне все говорят, что я слишком не уверена в себе. Могу я быть уверенной хотя бы сейчас?
– Но…
– Ты будешь целоваться или нет?
Макс улыбнулся:
– Перед таким стремительным натиском не устоит ни один мужчина!
Они поцеловались. Таня выпустила из пальцев галстук Максима, откинулась на спинку стула и резюмировала:
– Варька была права. Целуетесь вы божественно.