Покидая царство мертвых

– А ты попробуй.
Она взяла со стола пачку сигарет и бросила Максу. Он поймал на лету и взглянул на название.
– «Партагас», – прочел Макс. – Пятьдесят копеек пачка. Вижу, твой вкус не меняется. Кстати, фильтр им бы не помешал.
– Не хочешь – отдавай обратно.
– Ладно, сгодится. – Макс вытряхнул одну сигарету и зажал ее губами. – Я здесь подымлю?
– Валяй. Только открой форточку.
Максим поднялся со стула, прошел к окну, протянул руку и распахнул створку форточки. Потом достал зажигалку и закурил.
– Ну? – сказал он, взглянув на Ольгу. – Зачем звала?
– Есть разговор.
– По поводу сегодняшнего задержания?
– По поводу сегодняшнего задержания, – кивнула она.
Макс выпустил облачко бледно-голубого дыма и улыбнулся:
– Хочешь меня поощрить? Я не против. Только не дари мне скороварку, их у меня уже две. Если ты не против, я возьму деньгами.
Некоторое время подполковник Леденева в упор разглядывала Макса, затем отчеканила:
– Орлов, ты вообще соображаешь, что ты делаешь?
– Беседую с любимым начальником, – мягко ответил он. – Кстати, ты сегодня прекрасно выглядишь.
Макс обворожительно улыбнулся. Подполковник Леденева скривилась.
– Орлов, мне сорок три года. Оставь эти штучки для девиц.
– Если уж на то пошло, то у меня всего одна штучка. Но она стоит сотни.
– И хватит пошлить! – рассердилась Ольга. – И вообще – слезь с подоконника! И сигарету затуши, когда с начальником разговариваешь!
Макс пожал плечами:
– Как скажешь.
Он швырнул окурок в форточку и закрыл створку. Повернулся к Ольге:
– Ну?
– Мне Таня рассказала, что ты снова не стал ждать бригаду. И что рисковал собственной жизнью без особой необходимости. Кроме того, ты оставил ее без оружия и тем самым подверг опасности не только свою, но и ее жизнь.
– Если бы я оставил ей пистолет, она бы кого-нибудь подстрелила с перепугу. А вообще, передай своей протеже, что стучать на коллег нехорошо.
– Она не моя протеже.
Максим хмыкнул:
– Это тебя не оправдывает.
Начальница пристально посмотрела Максиму в лицо и вдруг резко спросила:
– Орлов, это ты распускаешь слухи, что мне больше нравятся женщины, чем мужчины?
Макс поперхнулся слюной.
– Так вот в чем причина твоего плохого настроения, – иронично проговорил он. – А то «не дождался бригаду», «подверг опасности». Оля, тебя ввели в заблуждение, я никогда такого не говорил.
– А я уверена, что это ты. – Леденева холодно прищурилась. – Мстишь мне за то, что я не дала затащить себя в постель на вечеринке в честь шестидесятивосьмилетия МУРа?
– Я не собирался затаскивать тебя в постель.
– Да ну?
Максим пожал плечами:
– У тебя завышенная самооценка.
Ольга слегка побледнела.
– Товарищ капитан, обращайтесь ко мне по уставу, – отчеканила она.
– Слушаюсь. Ваша самооценка размера на два больше вашей груди, товарищ подполковник. Если это все, разрешите идти?
– Ты сволочь, Орлов!
– Так точно.
– Проваливай!
Максим развернулся через левое плечо.
– И помни: еще раз так сделаешь – впаяю тебе выговор! – сказала ему вслед Ольга.
Макс обернулся и с мягкой улыбкой проговорил:
– От вас, товарищ подполковник, я готов принять что угодно. И любого размера.
– Я серьезно, Орлов! Если понадобится, я готова тебя даже уволить. Подумай об этом. Кем ты будешь, если лишишься работы?
– Красавцем, ловеласом, удачливым игроком. – Он усмехнулся и добавил: – Парнем нарасхват.
Подполковник Леденева поморщилась.
– Убирайся вон! И подумай о том, что я сказала.
– Обязательно подумаю. А сигаретки у тебя дрянь.
Максим махнул Ольге рукой и вышел из кабинета. Подполковник Леденева хмуро посмотрела на закрывшуюся дверь, после чего вздохнула и глухо пробормотала:
– Эх, Орлов, Орлов… Бабы на тебя хорошей нет.
* * *
– Ну? – спросил Жора. – Что там?
– Старуха меня отчитала, – ответил Макс, усаживаясь в кресло и забирая чашку с чаем, которую Вержбицкий только что себе налил.
– Да ну? Всего лишь «отчитала»! Я думал, она тебя вообще убьет.
– Не убьет. – Макс отхлебнул чая. – Она в меня влюблена. Но боится себе в этом признаться.
– Ерунда.
– Точно тебе говорю! Загляни в верхний ящик ее стола – и найдешь десяток моих фотографий. И все испачканы губной помадой. А некоторые даже залиты слезами. Говорю тебе: причина всех ее нападок – неразделенная любовь.
– Ну-ну. Чай верни, Дон Жуан!
Вербицкий забрал чашку и сделал несколько глотков. Потом поднялся с кресла.
– Пора на допрос.
– Хочешь, я его допрошу? – предложил Макс.
Жора покачал головой:
– Нет. Ты согласился, что я это сделаю лучше.
– Не вопрос. Если понадобится моя помощь – зови.
– Обязательно.
Вержбицкий прошел в кабинет, где уже ждал Сохатый. Бандит сидел за столом, с любопытством оглядывая кабинет. Руки его были скованы наручниками, но это не мешало Сохатому почесываться, дергать кончик носа, скрести ногтями небритую щеку и производить еще массу никчемных движений.
Жора уселся напротив, посмотрел бандиту в глаза и сухо произнес:
– Что скажешь, Сохатый?
– Смотря что вы хотите услышать, гражданин начальник. – Бандит ощерился. – Хотите – могу спеть? Или стишок рассказать.
Вержбицкий нахмурился.
– Как ты разговариваешь с милиционером, урка?!
Уголовник криво ухмыльнулся.
– Ласково и мягко, гражданин начальник. Как с девушкой.
Вержбицкий побагровел и сжал кулаки.
– Можете меня ударить, гражданин начальник, – разрешил Сохатый. – А я потом синячки свои врачу покажу. И накапаю, что вы меня подвергали физическим истязаниям.
– Я тебя не буду бить.
– Правильно, гражданин начальник. Я же вам почти как отец.
– Что?
– А разве ваша мама не рассказывала? Мама у вас – просто огонь! Помнится, она такие фортеля выделывала, когда мы с ней…
– Да я тебя в порошок… – процедил Вержбицкий сквозь сжатые зубы. – В пыль я тебя!
Он вскочил со стула, яростно сверкая глазами. В эту секунду дверь открылась, и в кабинет вошел Макс Орлов.
– Не помешал? – весело осведомился он.
– Нет, – сухо проговорил Жора и сел на стул.
Макс посмотрел на его багровое лицо и едва заметно усмехнулся.
– Я за Уголовным кодексом, – сказал он. – Хочу освежить память.
– Угу, – процедил Жора, со злостью и ненавистью глядя на ухмыляющуюся физиономию Сохатого.
Орлов взял с полки толстый том Уголовного кодекса СССР. Двинулся было с ним к двери, но, проходя мимо Сохатого, вдруг остановился и, перехватив том двумя руками, с размаху двинул им бандита по упитанной роже.
Сохатый рухнул на пол вместе со стулом. Застонал и прохрипел:
– Я буду жаловаться!
Орлов шагнул к нему, размахнулся и огрел Сохатого книгой по голове. Тот ойкнул и снова застонал.
– Хочешь еще? – поинтересовался Макс.
– Нет… – Сохатый сел на полу и отупело тряхнул головой. – За что, гражданин начальник?
– Пока не за что, – ответил Макс. – Будет за что – забью насмерть.
Бандит шмыгнул носом и проворчал:
– Права не имеете.
Капитан Орлов усмехнулся и подкинул Уголовный кодекс.
– Ты, видать, ничего не слышал про новый указ министра МВД? – спросил он.
– Про какой указ?
– Про секретный. Теперь нам за каждого убитого уголовника дают премию – тридцать пять рублей. А я как раз собирался менять колпаки на своей «семерке». Давай поднимайся, страдалец. Живее!
Уголовник, кряхтя и постанывая, встал с пола, поставил стул и снова на него уселся.
Максим сел на край стола, рядом с Сохатым. Уголовный кодекс он все еще держал в руках.
– Продолжаем разговор, – сказал он. – Сохатый, ты меня хорошо знаешь?
Бандит угрюмо глянул на него исподлобья и пробубнил:
– Кто же вас не знает?! Вы – мент авторитетный.
– Что обо мне говорят в ваших кругах?