Из соседей... в молодожены? (ЛП)

Джорджия проходила мимо кухни, когда зазвонил телефон, и она автоматически схватила трубку, забыв на мгновение, что ей не нужно беспокоиться о шуме, который разбудит ребенка, потому что Пиппа уже проснулась и прижималась к ней.
Джорджия сразу узнала голос своей матери.
— Привет, мам, а я только что рассказывала Пиппе о тебе.
— Как там моя внученька? — спросила Шарлотта.
Шарлотта всегда говорила оптимистично, но Джорджия думала, что сегодня она говорила еще радостней. Не то, чтобы потребовалось много времени, чтобы сделать маму счастливой, это так же было просто, как выигрыш пары раздач в «Блэкджек» или занимание мест в первом ряду, чтобы увидеть Уэйна Ньютона.
— Кажется, сейчас она достаточно сдержана, — сказала Джорджия, ей не хотелось рассказывать маме, как было тяжело в последние несколько дней.
— Ох, я так сильно скучаю по своим внукам, — сказала Шарлотта. — Ты передаешь им мои огромные обнимашки и поцелуи каждый день?
— Да, — уверила Джорджия свою мать. — Но они ждут, чтобы получить их лично от тебя, когда ты завтра приедешь домой.
— Ну, вообще-то, поэтому я и звоню, — начала Шарлотта, и Джорджия почувствовала тянущую боль в низу живота. — У меня немного изменились планы.
— Как изменились? — Джорджия попыталась сохранить голос ровным и хотела бы позаимствовать спокойное лицо, которое всегда было у ее матери.
— Я встретила кое-кого, — в голосе Шарлотты чувствовалось волнение. — О, милая, я не думала, что смогу еще когда-нибудь влюбиться. Конечно же, я не ожидала этого. Я имею в виду, что мне итак уже повезло в любви...
Повезло? Только Шарлотта Уорринг-Экланд-Тафф-Мастертон-Кэндрик могла подумать, что четыре неудавшихся брака можно было как-то отнести к везению. С другой стороны, ее искрометная личность и неугасающий оптимизм, несомненно, привлекали мужчин, к тому же и выглядела она на десяток лет моложе своего пятидесятипятилетнего возраста.
Ладно, Джорджия думала и пыталась быть разумной. Ее мать встретила кого-то. У нее, конечно, не было никаких возражений против романтических отношений Шарлотты, ну, не совсем. Но она ничего не могла возразить своей маме, предположив, что та влюбилась в человека, которого знала не больше чем пару дней.
— ... но в ту минуту, когда наши взгляды встретились через столик, — продолжила Шарлотта, — Я почувствовала такой разряд тока, как будто засунула пальцы в розетку.
Джорджия не смогла не улыбнуться.
— Я рада, что ты хорошо проводишь время...
— Лучшее время, — перебила Шарлотта. — И после церемонии вчера вечером Триггер заказал нам номер для новобрачных, и клянусь, я выпила так много шампанского, что у меня до сих пор кружится голова.
Прямо сейчас у Джорджии тоже голова пошла кругом. Церемония? Номер для новобрачных? Триггер?
— Мам, — сказала Джорджия, попытавшись изобразить нормальный голос в надежде, что это успокоит разрастающуюся панику внутри. — Ты хочешь сказать, что вышла за этого парня?
— Милая, когда любовь стучится в дверь, ты не просто ей открываешь, а сжимаешь в руках и крепко держишь.
Джорджия прислонилась лбом к стене.
— Так что, да, — наконец, ответила Шарлотта. — Теперь я официально миссис Триггер Брэнстон.
— Его и, правда, зовут Триггер?
— Ох, его настоящее имя Генри, — сказала женщина дочери. — Но все зовут его Триггер, потому что он быстро выстреливает (Прим.: Trigger – спусковой крючок).
— Быстро выстреливает? — повторила Джорджия, скрестив пальцы, потому что весь этот разговор казался каким-то бредом сумасшедшего и вымотал ее.
— Ружьем, — уточнила Шарлотта. — Он член ассоциации «Бона Ковбоя» и мировой ассоциации «ФИДЕ», и выиграл все возможные конкурсы.
— Это... м-м-м... впечатляет?
— Готова поспорить на ковбойские сапоги, это так, — ответила Шарлотта.
Джорджия не стала напоминать матери, что единственные сапоги, которые у нее и были – для снежной погоды.
— Итак... Он этим зарабатывает на жизнь? — надавила Джорджия.
Ее мама рассмеялась.
— Конечно, нет, стрелялки из пистолета – это только хобби. Ранчо Триггера не оставляет ему слишком много времени, так что это только хобби.
— А где это ранчо?
— На юго-западе штата Монтана.
— Ты переезжаешь в Монтану?
— Ну, вряд ли ему удастся перевезти всех овец и коз в Нью-Йорк, — изрекла Шарлотта.
«Овец и коз?»
Джорджия даже представлять это не хотела. Кроме того, у нее еще оставались насущные проблемы.
— А какие у тебя планы на дом здесь?
— Ох, я еще не думала об этом. Но, естественно, ты и мои внуки можете оставаться там сколько хотите.
Это утверждение было таким типичным для ее матери, одновременно импульсивным и щедрым. И пока Джорджия оценивала предложение, главной целью все же было собрать вещи и перевезти их в Пайнхерст.
Но Джорджия прикусила язык. Как она может это сделать, когда ее мама так счастлива и горда? Какое у нее есть право забирать у матери новую жизнь, просто потому что ее жизнь полностью разрушена.
Так что, даже когда у нее от слез защипало глаза, женщина сказала:
— Мои поздравления, миссис Брэнстон.
Смех мамы раздался в телефонной трубке.
— Я знала, что ты будешь счастлива за меня, малышка.
И Джорджия была счастлива, по крайней мере, хотела быть. Потому что у Шарлотты Уоррин-Экланд-Тафф-Мастертон-Кэндрик-Брэнстон было самое большое сердце в мире, и она заслужила счастье. Но когда Триггер Брэнстон растопчет ее сердце своими ковбойскими сапогами из Монтаны, в страхе подумала Джорджия, он ответит за это.
Или, может быть, она была слишком цинична. Тот факт, что ни один из ее четырех предыдущих браков не был успешным, это не означало, что и этот будет таким же. И, правда, кто она такая, чтобы судить? Просто потому что Джорджия не хотела идти по стопам Шарлотты, не давало ей права осуждать выбор матери.
Может, ее не интересовали романтические отношения с работягами, потому что Джорджия просто хотела поспать пару часов, и, желательно, чтобы сон был без сновидений. Потому что за последние пару недель, кажется, каждый раз, когда Джорджия закрывала глаза, она не могла не мечтать о сексуальном докторе по соседству.
* * *
Мэтт заворачивал картофель в фольгу, когда позвонили в дверь. Так как было только полседьмого, и поэтому слишком рано для Джорджии, он решил проигнорировать звонок. Когда мужчина услышал, что дверь открылась, и послышались тяжелые шаги в фойе, он понял, что это один из его братьев. Его предположения подтвердились, когда Джек зашел на кухню.
Его брат машинально потянулся к ручке холодильника.
— Хочешь пива?
— Нет, спасибо. Но можешь себе взять, — сухо сказал Мэтт.
Джек так и сделал, оторвал крышку от зеленой бутылки с длинным горлом, его взгляд зацепился за упаковку стейков.
— Либо ты очень голодный, либо я выбрал отличный вечер, чтобы зайти к тебе на ужин.
— Ты не останешься, — ответил ему Мэтт.
Не удержавшись, его брат рухнул в кресло.
— Почему? У тебя типа свидание?
— Собственно говоря, да.
Бутылка Джека резко опустилась на стол.
— У тебя, правда, свидание?
— В это так трудно поверить?
— Вообще-то да.
Мэтт нахмурился, когда поставил картошку в фольге в разогретую духовку.
— Я хожу на свидания.
Его брат покачал головой.
— Ты никогда не приглашал никого к себе домой.
— Как-то странно было делать это, когда я все еще жил в старой квартире, — признал Мэтт. — Находиться там с кем-то еще.
— Тогда тебе надо было съехать оттуда еще три года назад.
— Может, и надо было, — признал Мэтт.
Он знал, что еще до того как произошел развод, их брак был закончен. Но все равно не хотел уезжать из этого дома, который хранил так много воспоминаний о маленьком мальчике, который был его сыном слишком короткое время.
— Итак, кто она?
Вопрос Джека вернул мужчину в реальность.