След на афганской пыли
– Теперь понятно, что словечко «пиар» для них значит больше, чем дело. Пока помощь прибудет, может, она уже и не понадобится, – затушив сигарету в пепельнице, бросил мужчина в сером галстуке, – а что с охраной они придумали? Твое мнение?
– То, что конвой будут сопровождать российские десантники, – это неплохо. Но и тут им главное – обозначить в глазах граждан военное присутствие наших бравых парней в погонах и в этой точке земли.
– Прямо рекламная акция какая-то… В советские времена все было гораздо проще. Программа «Время» все, что угодно, могла до людей донести. Диктор сказал, значит, так оно и есть. Теперь же такой фокус не пройдет. Люди по нескольку десятков телеканалов смотрят.
– Другое время, Андреевич, – ответил генерал. – Вот посмотришь, десантников они в последний момент решат переодеть в форму МЧС. Иначе получится, что мы как бы вместе со странами коалиции действуем.
Пробка медленно рассасывалась. Лимузин, сопровождаемый милицейской машиной, набрал скорость. Теперь государственные мужи вновь могли почувствовать себя избранными. Попутные машины расступались перед ними, как льдины пред ледоколом.
* * *Над водой стелился густой туман, превращенный рассветными лучами в пламенеющее зарево. В его огненной дымке с трудом просматривался длинный мост на бетонных столбах-опорах, соединяющий два берега Амударьи. Несмотря на раннее время, в обе стороны к нему уже тянулись длинные автомобильные очереди из фур и грузовых автомобилей. За мутными стеклами, усыпанными каплями грязи, виднелись заспанные лица дальнобойщиков, мечтающих только об одном – как бы поскорей доставить груз и вернуться домой.
Однако простоять в ожидании таможенного контроля на этом участке узбекско-афганской границы можно было и несколько суток. Пограничники с особой тщательностью проверяли каждый автомобиль, будь то легковушка или забитая под завязку грузом фура. Поблажек и исключений не делали ни для кого. И такая система приносила неплохие результаты. Каждый день таможенниками изымались героин и «кокс», картонные ящики контрафактных сигарет, оружие и боеприпасы. В общем, погранпереход жил своей привычной, размеренной жизнью.
Вдалеке, сквозь пелену тумана засветились пока еще тусклым светом размытые круги фар. Послышалось урчание дизельных двигателей. Шум нарастал. Вскоре к мосту подтянулась колонна грузовиков, автобусов, сопровождаемая двумя вездеходами на базе БМП. Пограничники тут же убрали заграждение со свободной полосы, на которой обычно производился осмотр автомобилей, и взмахнули зелеными флажками. Практически не проходя проверок и прочих таможенных процедур, колонна «КамАЗов» пересекла узбекско-афганскую границу. Один из водителей дальнобойной фуры начал было возмущаться, но, увидев на бортах грузовиков символику МЧС России, понял, что это гуманитарный груз, который не подлежит лишним проверкам, и сразу же успокоился. Дело-то святое! Соседняя страна пострадала от землетрясения.
Майор спецназа ВДВ Лавров, заслуживший у бойцов почетную кличку Батяня, опустил на глаза солнцезащитные очки – в стеклышках с зеркальным напылением поплыло серое утреннее небо и дымка тумана. Замелькавший за бортом грузовика пейзаж вызвал у майора двоякие чувства. С одной стороны, вспомнилось кровопролитное столкновение с талибами в горах, когда пришлось вызволять заложников, с другой – месяц, проведенный потом в военном госпитале в Кисловодске, когда он познакомился с симпатичной медсестрой. И вот спустя несколько лет он вновь оказался в Афганистане, правда, теперь в качестве сопровождающего гуманитарной колонны. В форме МЧС майор Лавров чувствовал себя неуютно, словно в чужую кожу влез.
Колонну для доставки гуманитарной помощи собирали в спешке. На формирование двух отделений десантников для ее охраны командование отвело Батяне лишь сутки. Коменданта миссии Лаврову представили лишь в Ташкенте на аэродроме – четыре часа назад. Колонна ровно мчалась по шоссе. Батяня решил первые километры проехать не в вездеходе, а в автобусе со спасателями, чтобы получше к ним присмотреться, понять, кто и чем дышит.
– Товарищ майор, разрешите обратиться!
Андрей Лавров оторвал взгляд от силуэтов гор, проступающих сквозь туманную дымку за окном автобуса, и посмотрел на молодого лейтенанта, сидевшего через проход от него.
– Обращайся. Чего тебе?
Лейтенант Авдеев наклонился поближе к своему комбату и, словно опасаясь, что его услышат настоящие эмчеэсовцы, тихо спросил:
– Как нас встретят местные?
Батяня сразу понял, о чем спрашивает лейтенант. Не о хлебе с солью шла речь и не о торжественных встречах в городах.
– Думаю, пока мы движемся по северным провинциям, колонне ничего не грозит. Но, когда миссия будет останавливаться для отдыха, надо держать ухо востро, – подтвердил сомнения Авдеева майор и добавил: – А теперь, если ты не против, я побуду наедине со своими мыслями.
Авдеев отвернулся к окну. Ощутив движение в салоне, Лавров чуть скосил глаза – щуплый мужчина в форме эмчеэсовца пробирался к нему. Спасатель был настолько тщедушным, что его то и дело бросало от сиденья к сиденью, но он пытался выглядеть внушительно, как и подобает руководителю миссии – коменданту. Склонившись к лейтенанту, он негромко кашлянул, давая понять десантнику, чтобы тот уступил ему место. Как только руководитель миссии МЧС опустился на сиденье, Лавров почувствовал слабый запах спиртного.
– Так легче переносить дорогу, – чуть ли не шепотом оправдался тот, кого Лаврову представили Николаем Викторовичем Чагиным, – не хотите?
Майор покачал головой, возвращая мужчине флягу. Судя по запаху, в ней был коньяк.
– Поскольку я, как комендант, отвечаю за все, что происходит в нашей миссии, то с вами, как с командиром охранения, мне необходимо провести инструктаж, – прозвучало достаточно расплывчато и казенно. – До этого было мало времени. С моей стороны требования ко всем членам гуманитарного конвоя одинаковы.
– Я весь внимание, – отозвался Лавров.
Чагин пригладил ладонью сальные волосы:
– Вы и ваши бойцы не должны поддаваться на провокации. С местными жителями необходимо вести себя уважительно и по возможности оказывать им посильную помощь, чтобы у них сложился положительный образ Российской Федерации. Я понимаю особое положение ваших людей в миссии, но вы не должны выходить за рамки своей компетенции.
– Все это понятно, инструктаж с моими людьми был произведен еще перед вылетом в Ташкент, – улыбнулся Андрей Лавров, – как командир охранения, я должен знать, где вы намерены разбить первый лагерь.
Комендант извлек из кармана сложенную вчетверо карту и показал отмеченное на ней место.
– Вот этот поселок – промежуточный пункт. Думаю, что инструкции относительно войск коалиции мы с вами получили одни и те же, но следует, как говорится, сверить часы. – Даже не дав Батяне раскрыть рта, Чагин заученно затараторил: – С военнослужащими США, Великобритании и прочих государств – участников антитеррористической коалиции вести себя предельно корректно. Если предложат помощь – не отказываться, если им потребуется наша – оказать. Кстати, они также разворачивают временные палаточные лагеря для пострадавших от землетрясения.
– Конечный пункт? – тут же спросил комбат.
– Конечная точка нашей миссии – северо-западная окраина Кабула, где и предстоит развернуть основной палаточный лагерь. Расчетное время – пять дней.
– Довольно большой срок, – произнес лейтенант Авдеев.
– Это, конечно, много, – согласился комендант Чагин, – однако руководство приняло во внимание возможные трудности… Цели понятны?
Майор-десантник кивнул.
– Тогда выполним их сообща! – по-деловому бросил комендант и отошел в глубь салона.
Лавров ухмыльнулся вслед щуплому мужику в камуфляже и опустил взгляд в пол. За всю свою службу в ВДВ он встречал много подобных типчиков, которые строят из себя крутых руководителей, хотя на самом деле не владеют ситуацией и лишь способны излагать приказы вышестоящего начальства. К тому же майор прекрасно понимал, что на самом деле комендант гуманитарной миссии, представленный ему как эмчеэсовец, – чекист. Это было видно по тому, как относятся к нему настоящие сотрудники МЧС. Ясно, что разведка не упустила случая поставить во главе миссии своего человека. Афганистан после правления талибана и последующего вторжения американцев остался для российских спецслужб зоной, практически лишенной информаторов. Но делиться своими соображениями с лейтенантом Авдеевым Батяня не спешил, понимая, что их разговор может услышать комендант, который сидел в конце салона и то и дело прикладывался к плоской фляжке. У чекиста может быть хилая комплекция, но слух всегда отменный.