Опрокинутый горизонт

– На вид ты вроде не болен. Получается, при смерти твой дружок, считающий звезды средь бела дня. Тут явно замешан ваш ямайский табачок, даже меня от него мутит.
– Хочешь с нами? – спросил Люк.
– Спасибо, но мне и так трудно сосредоточиться. Из-за вашей искрометной беседы на тему женского пола я уже полчаса перечитываю одну и ту же строчку. С ума сойти, сколько глупостей способы нагородить про женщин парни вашего возраста!
– Что такое интересное ты читаешь?
– Профессор Юджин Фердинанд Олгенбрук, «Врожденные нарушения центральной нервной системы».
– «Хорошенькая девушка, тоненькая и непринужденная, с головы до ног сотворенная для того, чтобы выжить…» Раймонд Карвер, «О чем мы говорим, когда говорим о любви». У каждого своя культовая книжка, верно? Не хочешь просветить нас насчет женского пола? Этот предмет загадочнее любых патологий коры головного мозга и куда более захватывающий.
Хоуп бросила беглый взгляд на Люка, захлопнула книгу и встала.
– Первый курс? – спросила она, подходя к нему.
Джош поднялся ей навстречу, она замолчала, уставившись на его протянутую руку. Удивившись, что она не намерена ее пожимать, он снова сел.
Люк заметил, как они друг на друга смотрят, заметил огонек в глазах у Хоуп. Незнакомка успела его околдовать, но он понял, что свой выбор она остановила не на нем.
Хоуп всегда отрицала, что сразу же почувствовала влечение к Джошу, но Люк не верил ни одному ее слову и всякий раз, когда всплывала эта тема, вспоминал, что последующие события подтвердили его догадку.
Джош тоже клялся, что в тот день не заметил в Хоуп ничего соблазнительного, и добавлял, что она – из тех девушек, чья красота раскрывается, только когда узнаешь их поближе. Хоуп так и не сумела заставить его признаться, комплимент это или насмешка.
Познакомившись, они с удовольствием провели вместе этот теплый вечер бабьего лета. Джош был неразговорчив, а потому на вопросы Хоуп вместо него отвечал Люк. Джош тихо злорадствовал, наблюдая, как его лучший друг лезет из кожи вон.
* * *
К середине осени Хоуп, Джош и Люк превратились в неразлучную троицу. После занятий они встречались на площади перед библиотекой, если позволяла погода, или в читальном зале, если было холодно или дождливо.
Из них троих Джош работал меньше всех, но получал самые высокие оценки. После каждого экзамена Люк, сравнив результаты, признавал, что Джош превосходит их обоих интеллектом. Хоуп была более сдержанна в оценках: у Джоша, конечно, блестящий ум, но слишком уж часто он пользуется своей способностью очаровывать, причем жертвами его становятся и преподаватели, и многочисленные особы женского пола. Единственное, что она признавала за ним, – это более развитое воображение, зато считала его слишком несобранным.
Люк, по крайней мере, не позволял себе отвлекаться на любую семенящую впереди пару стройных ножек и, как она, был ориентирован на академический успех.
Однажды вечером в кафетерии – они штудировали конспекты – девушка за соседним столиком так нагло уставилась на Джоша, что он тоже стал коситься на нее. Хоуп, потеряв терпение, предложила ему не тянуть время, а просто отвести эту гусыню к себе в комнату и там ее поиметь, вместо того чтобы изображать усердие, прикрывшись тетрадкой.
– Какая реплика! Сколько изящества! – огрызнулся Джош.
– Счет один-один, – подвел итог Люк. – Можно вопрос? Почему вы все время друг друга подкалываете? Пора бы заняться чем-нибудь еще.
Оба промолчали, и Люк добавил:
– Например, сходить куда-то вместе.
Тут оба впали в замешательство, о котором они потом долго вспоминали. Вскоре Хоуп удалилась, заявив, что ей нужно готовиться к экзаменам, а в компании таких двух кретинов, как они, это невозможно.
– Что на тебя нашло? – спросил Люка Джош.
– Устал смотреть, как вы ходите кругами, словно подростки. Надоело, правда.
– А я-то тут при чем? Кстати, между мной и Хоуп ничего нет, мы просто друзья.
– Ты гораздо глупее, чем кажешься. Или совсем слепой, раз не замечаешь очевидного.
Джош пожал плечами и тоже ушел.
Вернувшись в квартиру-студию, которую они делили с Люком, он уселся перед ноутбуком и занялся непривычными для себя поисками. Перебрав все псевдонимы, которые пришли ему на ум, он был вынужден признать очевидное: Хоуп оказалась единственной из известных ему людей, не фигурировавшей в Сети. Такая скрытность его заинтриговала.
На следующий день он решил дождаться ее после занятий. Они долго бродили по дорожкам кампуса, однако ему так и не удалось заговорить с ней на эту тему. Хоуп водила его вокруг здания библиотеки, забавляясь тем, что Джош не замечает, как они раз за разом возвращаются в одну и ту же точку. Наконец она зашагала в сторону корпуса, где находилась ее комната, а он увязался за ней.
– Чего тебе, собственно, надо, Джош? – не вытерпела она.
– Составить тебе компанию.
– Ты отстал и хочешь, чтобы я помогла тебе с заданиями?
– Я никогда не отстаю.
– Как тебе это удается, если ты постоянно куришь косячки? Научная загадка!
– Я концентрируюсь на главном и оптимизирую рабочий процесс.
– А мне кажется, тебе помогает целая армия лаборанточек.
– Хоуп, меня раздражает, что ты постоянно меня в чем-то обвиняешь. По-твоему, кто я такой?
– Человек исключительных способностей, но мне трудно это признать, а это самое обидное.
Джош так и не понял, сказала она это искренне или чтобы над ним посмеяться.
У входа в корпус Хоуп напомнила ему, что молодых людей туда не пускают. Единственный способ войти – нацепить парик.
Только теперь Джош осмелился задать вопрос, из-за которого сюда притащился.
– Откуда ты знаешь, что меня нет в социальных сетях? – ответила Хоуп вопросом на вопрос.
– Я ничего не нашел.
– Значит, ты искал!
Джош промолчал, что было равносильно утвердительному ответу.
– Так ничего и не скажешь? – не отставал он.
– Нет. Мне тоже любопытно, что подвигло тебя терять драгоценное время и выискивать сведения обо мне в Интернете. Не проще ли было бы спросить меня саму?
– Проще. Спрашиваю.
– Афишировать все, что делаешь, значит доказывать другим, что твоя жизнь лучше, чем у них. Моя жизнь – просто другая, это же моя жизнь, а не чья-нибудь еще, поэтому я приберегу ее для себя. Кстати, тебя тоже нет на фейсбуке.
– Правда? Откуда ты знаешь? – спросил Джош с той самой улыбкой, которая бесила Хоуп сильнее всего.
– Один-один, как сказал бы Люк, – признала она.
– Не люблю социальные сети, как и сети вообще, – процедил Джош. – И вообще, я одиночка.
– Чем ты намерен заняться после колледжа?
– Дрессировать слонов в цирке.
– Это тот самый ответ, который заставляет меня думать, что мы никогда не переспим, – заявила Хоуп, даже не подумав о том, как ужасно это прозвучало.
Джош, застигнутый врасплох, оторопел.
– Ты что, никогда об этом не думал? – не унималась Хоуп.
– Думал, но знал, что ты никогда не пустишь к себе в постель дрессировщика слонов, поэтому ничего не предпринимал.
– Ничего не имею против слонов… Учти, ты стал бы очередным трофеем в моем списке охотничьих трофеев. – Она откровенно над ним издевалась. – А еще представь себе утро после. Слишком тяжело было бы объяснять тебе, что не следует питать иллюзий и надеяться, что у нас все всерьез. Так и вижу, как, сгорая от стыда, тайком ухожу на заре, пока ты спишь. Поверь, ты достоин кого-то гораздо лучшего, чем я, и…
– Вот каким ты меня считаешь? – не дал ей договорить Джош. – Вульгарным, развязным типом, так ведь?
– Вульгарным – ни в коем случае, развязным – безусловно.
Джош понуро удалился, а Хоуп спохватилась, что, кажется, переборщила. И бросилась за ним вдогонку.
– Посмотри мне в глаза и поклянись, что ты не такой.
– Ты вольна думать что хочешь.
Джош ускорил шаг, но Хоуп обогнала его и преградила ему дорогу.