Сказочный остров

Но вскоре она пожалела, что отказалась от снотворного. Девушка с трудом забралась под одеяло, уповая, что проснется здоровой. Гриер даже не слышала, как вернулась миссис Бончелли, а когда она наконец открыла глаза, вся каюта была залита яркими лучами солнца. Головная боль прошла, и больная чувствовала себя гораздо лучше. Ей даже удалось справиться с завтраком.
Обслуживая их за завтраком, Антонио заметил, что сегодня значительно потеплело, и спутницы вздохнули с облегчением. Они уже собирались подняться на палубу, когда вошел Майк Фентон в мягких светлых брюках и белой рубашке, расстегнутый ворот которой открывал сильную загорелую шею.
— Доброе утро, — сладко заворковала миссис Бончелли. — Хочу написать Джону, так что пойду-ка я в библиотеку. Может, вы отведете Гриер на палубу? Боюсь, малышка еще слаба, это ее первый выход после болезни. Так что ей не помешает провожатый.
Если бы Гриер стояла поближе к миссис Бончелли, она не постеснялась бы наступить той на ногу, но теперь ей оставалось только уверять этих двоих, что она уже достаточно окрепла, чтобы обойтись без посторонней помощи.
Майк проигнорировал это заявление и взял Гриер под руку:
— С удовольствием. Обещаю хорошо заботиться о маленькой больной. — Он хлопнул себя по лбу, словно внезапно что-то вспомнил. — Сегодня капитан устраивает вечеринку, и вы обе приглашены.
— Прелестно, — обрадовалась миссис Бончелли и, очень довольная, павой поплыла в библиотеку, захватив блокнот и ручку. К своему удивлению, выйдя из каюты, Гриер действительно почувствовала слабость и головокружение, но все-таки не позволила Майку поддерживать ее. Они залюбовались белым пенистым следом, оставляемым кораблем среди вод Атлантики, но Гриер пришлось крепко вцепиться в поручни, потому что ее ноги стали как ватные. После долгих дней, проведенных в каюте, она разучилась ходить по палубе, а качка в то утро оказалась довольно значительной.
— Идемте, сделаем круг, — предложил Майк, словно почувствовав, как страшно ей оторваться от поручней. Крепкие пальцы сжали ее локоть, и спутники прошлись по палубе, остановившись на минуту возле киоска, где торговали всякой всячиной, от сигарет до фотоаппаратов.
Майк купил Гриер солнцезащитные очки, потом отвел в затененную часть палубы, где пассажиров ждали глубокие удобные шезлонги. Гриер попросила рассказать ей про Мону.
— Самое главное для вас — это научиться расслабляться. Видите ли, в первые дни всем кажется, будто на острове абсолютно нечего делать, будто жизнь там остановилась и царит невыносимая скука. Но это скоро пройдет, и поверьте, скучать вы не будете, потому что там есть чем заняться. Например, водными лыжами, плаванием, теннисом, гольфом и верховой ездой. — Он кинул на Гриер насмешливый взгляд. — Да, еще поло. Вы нигде больше не найдете такой красоты и нигде не сможете получить такого удовольствия от жизни, как в теплых водах Карибского моря. Хотите, я вам еще что-нибудь расскажу или вы предпочитаете все увидеть своими глазами?
Майк предложил Гриер сигарету, и она взяла. Девушка редко курила, но есть шанс, что сигарета приведет ее нервы в порядок, подумала она, ужасаясь собственной инерции.
— А почему муж миссис Бончелли считает, что ей там полегчает? — полюбопытствовала она.
Он небрежно дал ей прикурить, потом откинулся на спинку шезлонга, скрестив длинные ноги.
— Ну, во-первых, на острове есть минеральные источники, и некоторые из них славятся целебными свойствами. Во-вторых, там она часами сможет купаться в теплом море и наслаждаться солнечными ваннами. Надеюсь, миссис Бончелли понравится у нас, потому что ее муж отличный человек и делает очень важную и нужную работу.
— У него частная практика?
— Да, пациентов у него, правда, маловато, ведь докторов на острове хватает. Поэтому он еще читает лекции в больнице. Клиника у нас замечательная, современная, оборудованная по последнему слову техники.
Затем Майк рассказывал Гриер о горной гряде, которая создает как полезный, так и приятный микроклимат. Было сразу видно, что он любит свой остров и гордится тем, что его семья владеет там многими акрами земли — пастбищами, где разводят высокопородный скот. Гриер украдкой разглядывала собеседника. Она хотела спросить про его семью, но догадывалась, что узнает только то, что он сочтет нужным рассказать. Солнце тем временем начало припекать, и девушка поежилась, вспомнив про холодный чопорный Лондон. Как славно было сидеть в удобном шезлонге, внимая красивому звучному голосу обаятельного, симпатичного мужчины! Неужели болезнь настолько ослабила ее, что она совсем смирилась с присутствием Майка Фентона? Можно подумать, ему мало обожания миссис Бончелли!
— Вы меня не слушаете.
Его голос прервал мысли Гриер, и она растерянно посмотрела на Майка широко распахнутыми зелеными глазами, получив в ответ серьезный, изучающий взгляд. Он взял из ее пальцев окурок и выбросил его за борт.
— Идемте. Выпьем аперитив перед обедом, а потом зайдем в библиотеку за миссис Бончелли. Вам сейчас не помешает красное вино, уж очень вы бледная.
После обеда Гриер и миссис Бончелли долго сидели на палубе и грелись на солнышке. Откуда ни возьмись, появился Билл Рутерфорд.
— Рад снова видеть вас, — воскликнул он, присаживаясь рядом с Гриер. — Обидно, должно быть, болеть во время круиза, — посочувствовал он. — Но зато у вас нет морской болезни. Половина пассажиров последние два дня лежали в лежку, да я и сам вчера паршиво себя чувствовал.
Миссис Бончелли оторвалась от своей книги.
— Надеюсь, вам уже лучше? — с состраданием спросила добрая женщина.
Билл с усмешкой кивнул:
— Вчера вечером в ресторане я позавидовал вашему чудесному аппетиту. Вас не укачивает, миссис Бончелли?
Старушка покачала головой:
— Нет. Когда я была еще подростком, мы плыли в Дублин из Холихеда и разыгрался шторм. Я спустилась на нижнюю палубу и увидела, что бедные стюарды буквально падают от усталости, ведь почти все пассажиры слегли из-за морской болезни. Когда я спросила одну девушку, как ей удается оставаться в форме, когда ее коллеги почти в обмороке, она пошутила, что это просто победа воли над обстоятельствами: надо твердо решить, что вы не подвержены морской болезни, и у вас ее не будет. С тех пор я так и делаю, и всегда успешно.
— Но с любовной лихорадкой вам таким образом справиться не удалось, правда, миссис Бончелли? — раздался знакомый голос.
Майк Фентон подошел незаметно и теперь насмешливо смотрел сверху вниз на миссис Бончелли.
Старушка приветствовала его теплой улыбкой:
— Это правда. Я ни за что не согласилась бы расстаться с моим Джоном.
— Как трогательно, — усмехнулся он, предлагая дамам закурить.
Миссис Бончелли взяла сигарету, Гриер отказалась, и он удивленно приподнял брови.
Миссис Бончелли прикурила от зажигалки Майка.
— Вы так говорите, словно не очень-то верите в счастливую семейную жизнь, — заметила она, откидываясь на спинку шезлонга.
Майк, прищурившись, наблюдал, как легкое облачко дыма тает в воздухе.
— Я человек опытный и уже много лет назад отказался от вредной привычки смотреть на мир сквозь розовые очки.
— Что вы хотите этим сказать? — поддела его миссис Бончелли. — Вы не верите в любовь?
Майк улыбнулся, переводя взгляд на Гриер, которая сидела чуть поодаль. Он показался девушке циничным бездушным чудовищем.
— Скажем так, у меня не осталось иллюзий по этому поводу. Браки по любви нынче редки. Все современные женщины приноравливают чувства к банковскому счету мужчин, — съязвил Майк.
Гриер, закипая от возмущения, бросилась в бой.
— Я не согласна, — пылко возразила она. — Еще не перевелись женщины, которые не забыли, что такое истинная любовь.
Майк одарил ее насмешливым взглядом серых глаз.
— Вы, дитя мое, еще слишком мало вращаетесь в обществе, чтобы прийти к правильным выводам. Подождите, пока вашим неопытным сердцем поиграют несколько пар небрежных рук.