Грязная сказка

— Спасибо! — всё тем же низким голосом произнесла девушка.
Ослепительно сверкнули зубы на ярко накрашенном лице, удивлённо взлетели вверх брови, когда она увидела выбранный Таней этаж.
— К нам? В «Сфинкс-тур»?
На кнопку закрывания дверей она нажала костяшкой пальца, словно лак на её розовых ногтях ещё не высох, и снова мило улыбнулась.
— Я к Сикорскому, — отступила к стене Таня, уже придя в себя.
— Он предупреждал. Я Милена, его секретарь, — прозвучало хрипловатым баском.
— Таня.
«Похоже, звание самой экстравагантной секретарши я только что проиграла». Что ещё сказать, глядя на широкие плечи и грудь четвёртого размера, выступающую из выреза майки «ледибоя»?
Цифры над дверью по очереди подсвечивались зелёным цветом. Искушение уронить сумочку так велико. Уронить, нагнуться и посмотреть, не торчат ли под коротким плащиком этой «секретарши» волосатые яйца.
Но лифт остановился. И она послушно засеменила за членодевкой в приёмную.
— Ваша новая помощница, — сообщила Милена в коммутатор и, получив подтверждение, махнула рукой на дверь кабинета.
«Природа определённо несправедлива. Испортила такого мужика неправильной ориентацией!» — кричало её ужаленное самолюбие, а может посрамлённое либидо, глядя на хозяина кабинета.
Она бы так не расстроилась, увидь кого-нибудь вроде Доминика Дольче, лысого и старого пассивного педика в рубашке с закатанными рукавами. Но этот! Высокий, широкоплечий, узкобёдрый, с тёмными вьющимися волосами до плеч.
Ему бы доспехи на его бугрящиеся мышцы, а не джинсы и кожаную куртку, коня под спортивную задницу и голую девку поперёк седла. А ещё можно меч в волосатую руку, которой он чесал затылок, и всё остальное до набедренной повязки, пожалуй, вычеркнуть.
Он так и повернулся, держась за голову, и Таня почувствовала себя раздетой под его внимательным взглядом.
Вот уж чего-чего, а этого действительно не ждала.
Узкое, обветренное солнцем и жизнью, лицо со впалыми щеками открыто объявляло его возраст. Но эта лёгкая потрёпанность, как патина на старинной бронзе, лишь придавала ему мужественности.
«Мужественность? У такого, как он? Вот ведь, чёрт побери!»
— Ээээ, новая помощница? — он тоже немного завис, словно она оторвала его от важных раздумий, но потом протянул руку как дорожный указатель. — Твой кабинет.
И не пошёл, он стремительно понёсся перед ней, распахнув двери.
— Английский, немецкий или французский? — метался он широким шагом по небольшому кабинету. Раздвинул жалюзи, включил компьютер, выкинул в мусорную корзину фотографию в рамке.
— Всё перечисленное, а также немного испанский, итальянский и сербский, — она поставила на стол свою сумку. — Но в основном, я просто собираю информацию, а вы уже сами решаете, что с ней делать.
Он замер с другого конца стола, едва Таня начала говорить.
— Татьяна, я правильно запомнил?
— Просто Таня. Иван? А по отчеству?
— Неважно, — отмахнулся он, пристально глядя на её губы, словно ждал, что она скажет что-нибудь ещё.
— Приятно познакомится, — улыбнулась Таня.
Но он не заметил её попытку пошутить. Он споткнулся об стул, пока шёл к ней наощупь, как заворожённый, так и не сводя глаз с её губ.
И она только открыла рот, чтобы сказать ему… что же она хотела ему сказать?
Его рука у неё на затылке. Его губы…
«Какого чёрта?» — взорвался непониманием её мозг, когда его язык оказался у неё во рту.
Но быстрее, чем она пришла в себя, чтобы начать сопротивляться, он отстранился. Сморщился и полез себе в рот, словно хотел убрать попавшую в него волосинку.
— Прости, не смог удержаться, — протянул он отстёгнутый лабрет с Таниной проколотой губы. — Остальные сними сама. Мне нужна помощница, а не Новогодняя ёлка.
И ей бы уже пора возмутиться, но она так и стояла с открытым ртом в шоке даже не от его поцелуя, а от отчётливой выпуклости в брюках Сикорского, которая убедительно прижималась к её бедру.
Она, видимо, слишком красноречиво выпучила глаза. Он сел на стол, и прикрыл ладонью улыбающееся лицо.
— Ладно, ладно, сдаюсь, — он посмотрел на неё сквозь пальцы. — Я не Иван Сикорский.
— Эрик?!
Таня повернулась на этот визгливый возглас.
Нет, природа всё же редко ошибается. В дверях появился пухлый коротышка с короткими ножками в шейном платке, роговых очках и с противным голосом вечно взрослеющего подростка.
«Ваня! Сикорский! Ты ли это?» — так и хотелось раскинуть руки и по-матерински прижать его к груди.
— Иван, — поднялся ему навстречу этот специалист по снятию пирсинга.
Получив положенную порцию поцелуев розовыми влажными губками, он повернулся к Тане, представляя её Сикорскому:
— Наша новая помощница, Просто Таня.
— Ждал, ждал, — снизу-вверх посмотрел на неё Сикорский. Равнодушненько так посмотрел, без восторга.
— Я тут провёл небольшое собеседование, — улыбнулся коварно тот, кого назвали Эриком. — Очень талантлива. Прекрасно владеет языком. Немного растерялась от объёмов информации, но это проходит с опытом. В-общем, нам подходит.
Таня умела держать лицо. Значит, вызов? Да, ей подходит эта работа.
— Ладушки, — легко согласился Сикорский и гаденько улыбнулся. — Посмотрю, как справится, и может быть даже отправлю Назарову благодарственное письмо и надушенный фиалками платок.
— Так это Назаров? — Эрик помрачнел и посмотрел на Таню как-то по-новому. Словно увидел её запечённую с пряностями в собственном соку.
— Это Назаров, — усмехнулся Сикорский, развернулся на каблуках, сделал шаг, а потом вдруг развернулся обратно и ткнул коротким пальцем в Эрика. — Эрик Сикорский, мой сводный брат и совладелец компании. Побудет тут пока. А ты садись, работай. Милена введёт тебя в курс дела.
— Нет, зря ты этого транса сюда притащил, — засунул руки в карманы Эрик, когда они оба потеряли к Тане всякий интерес и пошли к двери. — Ну, какая из него секретарша?
— Безотказная, — усмехнулся Сикорский. — Ты ж её в деле не видел.
— О, нет, спасибо, я не по этой части, — закрыл за собой дверь Эрик, не оглядываясь.
— Предлагаю всего лишь безобидный…
И Таня могла только догадываться, что он там ему предлагал.
На экране монитора расплывались цветные узоры. Она точно знала какую информацию ей надо выуживать первой.
«Кто ж ты такой, чёртов Эрик Сикорский? И какие ещё тёмные тайны хранит твоё прошлое, Влад Назаров, если даже имя твоё отбрасывает тень?» — застучала она по клавишам клавиатуры престиссимо, в темпе «Полёта Шмеля».
А Влад Назаров, судя по настойчивым трелям телефона, уже соскучился.
— Переживаешь? — Таня прижала трубку к уху.
— Скучаю. — Его мягкое «чь», словно провели по шее кроличьим хвостиком.
— Как твоя бывшая жена?
— Только что подъехала. Звоню с тобой на всякий случай попрощаться.
— Верю, ты умрёшь красиво, и не обмочишь свой костюм от Китон.
— Ты жестокая.
— А ты выставил её на улицу нагишом. Я бы за это каждый день отрезала от тебя по кусочку и скармливала твоим лабрадорам.
— Она мне изменяла, — улыбнулся он в трубку.
— Не может быть! И с кем же? Случайно, не с нанятым тобой проститутом?
— Но она-то этого не знала. Изменяла искренне, и в устной форме, и задним числом.
И Таня продолжила бы этот разговор, но вошла Милена со стопкой бумаг.
— Хочу тебя! Всегда хочу тебя, — шепнул ей Влад на прощанье.
— Взаимно, — ни единой буквой не солгала она и отключилась.
Милена положила бумаги на стол и склонилась над Таней.
— Эти договора надо перевести и составить на русском, — откложила она в сторону папку.
— Хорошо, — Таня вздрогнула от её мужского баса и отогнула пластиковый уголок, чтобы убедится, что этот язык она знает.
Французкий. Уи.
— Эти с тайского, — достала девушка ещё бумаги, — я уже перевела, но их надо напечатать.
Тане стоило больших усилий не заглядывать в вырез её майки. Но лучше бы ей смотреть сейчас на её член. Её мозг кипит, пытаясь связать воедино этот голос и эти сиськи.