Коллекция неловкостей (СИ)

— Послушай, я не собираюсь ничего тебе объяснять. Да, так вышло. И я не говорю, что это правильно и все такое, но я ведь взрослый человек, и могу поступать, как захочу. Подумаешь, целовалась с парнем. Что, мне теперь заклеймить себя алой буквой? Я же не обсуждаю с тобой, кого, когда и как ты уломал на секс!
— Ты правда не понимаешь или только придуриваешься? Он — твой преподаватель. Учебный год только начался, а он уже почти залез тебе в трусы. Как ты собираешься ходить к нему на занятия? Будешь делать вид, что ничего не было, обращаться к нему по имени-отчеству, а потом, после уроков, зажиматься по углам? Или его заводят такие ролевушки?
— Прекрати! — Рада толкнула Антона в грудь. — Хватит, слышишь? Это все тебя не касается, ты мне — никто!
— Вот как?
— Да, никто! С тех самых пор, как ты послал меня с моими дурацкими чувствами куда подальше, у тебя нет никакого права вмешиваться в мою жизнь!
Рада сама не понимала, в какой момент в глазах появились слезы. Она изо всех сил старалась не моргать, чтобы Антон не увидел, как она плачет.
— Уходи отсюда, выйди из моей комнаты!
— Рада, подожди…
— Давай, давай, вали! — Рада снова толкнула Антона, и по щеке скатилась первая капля.
— Рада, не плачь, я не хотел…
— Все, с меня хватит! Все, что угодно, хочешь, руку мне отрежь, только бы не видеть больше твою рожу!
Антон протянул руку, но передумал и вышел из комнаты. Как только закрылась дверь, Рада села на диван, уткнулась лицом в подушку и зарыдала.
  
Глава 16
 
В пятницу похолодало. Два дня лил дождь, и от влажности стало особенно промозгло. Рада стояла под козырьком первого гуманитарного корпуса с бумажным стаканчиком капучино. Люди гнулись от встречного ветра и торопились домой. Зажигались окна аудиторий.
Всю неделю Рада не появлялась на английском, не знала, как себя вести. Дома было тихо, Денис пропадал на репетициях, Антон не заходил с воскресенья. В четверг с утра Тамара Игоревна вернулась в Лондон, поэтому Рада осталась наедине с собой. Перевод был почти закончен, осталась только вычитка, от постоянного сидения за компьютером глаза болезненно реагировали на яркий свет. Вглядываясь в густой и мокрый вечерний воздух, Рада отдыхала от шума, электричества и мелких букв.
Оттягивать встречу с Романовым больше не получалось. Она выбросила пустой стаканчик, вдохнула еще немного осенней прохлады, и пошла на занятие. Однокурсницы уселись вокруг Лены Абрамовой и что-то возбужденно обсуждали. Преподаватель, судя по всему, задерживался.
— Ну, что я пропустила? — спросила у девочек Рада, укладывая на заднюю парту куртку и шарф.
— Моем кости Александру Николаевичу, — сказала староста Зоя.
— А есть повод?
— О, ты же еще не в теме! Лена нашла его страничку в интернете, в социальных сетях для однокурсников.
— И что там?
— Кажется, у него роман со студенткой, — выдала Лена с апломбом.
Пока Рада соображала, как ей отреагировать, и как их отношения с Романовым могли попасть в интернет, Варя Митрохина не выдержала и затараторила:
— Вот-вот, мы тоже в шоке! Формально, конечно, она не его студентка, но она учится на нашем факультете, на дневном, на романо-германском отделении. Представляешь, он выложил альбом с их летнего отдыха, там они в обнимку везде. Вот, смотри, — Варя протянула смартфон с открытой страницей.
Рада увидела снимок загорелой парочки на пляже, девушка раскинула руки, а сзади ее обнимал парень в синей бандане и в очках на красном от солнца носу. Это был Романов.
— И дальше самое интересное, — продолжила Варя. — Мы нашли его блог, ну, дневник виртуальный, знаешь?
Рада кивнула.
— Так вот, одна из последних записей… Сейчас, погоди, ты лучше сама прочитай.
Варя подождала, пока загрузится новая страница, и повернула экран к Раде. Запись человека с псевдонимом Tristan от 10 сентября гласила:
«Решил покончить с целым этапом в своей жизни. Finita la comedia для старого прожженного холостяка. Я преклонил перед Ней колено, и Она сказала «ДА»! Принимаю поздравления и составляю списки гостей».
Рада смотрела в текст и не верила своим глазам. У Романова есть девушка! Нет, даже не девушка, невеста! Зачем же тогда он пошел в театр? Зачем целовал ее, Раду?!
— Ты чего? — спросила Варя, обеспокоенно глядя на застывшее лицо сокурсницы. — Он тебе нравился?
— Мне? Романов? — Рада сглотнула и попыталась изобразить улыбку. — Я тебя умоляю! На филфаке, конечно, мало парней, но не до такой же степени.
— Странно, — сказала Зоя. — А мне казалось, вы переглядываетесь.
— Оно и понятно, он ведь вроде симпатичный, — подмигнула Лена.
— Народ, да вы чего? — Рада изобразила удивление. — Вы бы еще сказали, что мне наш философ нравится.
— Ну-ну… — протянула Лена. — А кстати, ты слышала про…
Договорить она не успела, потому что в аудитории появился Романов, бодро подошел к преподавательскому столу и бросил портфель на стул.
— Good evening, ladies and… ladies!
— Good evening, — разрозненно ответили студентки и разошлись по местам.
Рада села за свою парту, открыла тетрадь и уставилась на пустую страницу. «Бред какой-то!» — подумала она. Все происходило с ней, и в то же время не с ней, как будто она смотрит на себя со стороны и не может даже пальцем пошевелить. Внутри стало гадко. Конечно, есть мужчины, которые изменяют женам. Кобелиная натура мужчин не была для нее большим открытием, благо она росла со старшим братом. Но чтобы вот так, одновременно с предложением другой девушке, — это было новым уровнем. Словно думаешь, что упал на самое дно, а снизу кто-то стучится.
И ведь он сам едва ли не в первый день знакомства рассказал, какой у него псевдоним в интернете. Чего ей стоило хоть что-то про него разузнать? Ведь найти его страничку в сети было секундным делом.
Рада не чувствовала, что у нее разбито сердце, что она страдает от неразделенной любви. Все же она еще не успела влюбиться в Романова. Было только стойкое ощущение, что ее по уши окунули в бочку с дерьмом. Так мерзко было от того, что она участвовала в чужой измене, сама того не зная. Она верила, что с Романовым может что-то получиться, что сможет покончить с детской влюбленностью в Антона и зажить новой жизнью. А вышло, что она не нужна не только красавчику-актеру, но и очкарику-филологу. Даже самому последнему ботанику в старомодной куртке она сгодилась только для вытирания ног.
Раде несказанно повезло, что Романов посвятил занятие новой теме и никого не опрашивал. Она не была уверена, что сможет спокойно отвечать, глядя ему в глаза. Мучилась и не знала, как поступить. Высказать все ему наедине, или просто сделать вид, что ничего не случилось? Сказать о своей обиде, выставить себя на посмешище, как наивную девчонку, для которой поцелуи что-то значили? Или гордо промолчать, избавив его от неловкости и малейших угрызений совести?
Она сама не понимала, как ей удалось досидеть до конца семинара. Когда однокурсницы стали расходиться, она поднялась со своего места, пихнула тетрадь в сумку, закуталась в любимый шарф, и пошла к выходу, глядя себе под ноги.
— Рада, можно Вас на минутку? — окликнул ее Романов.
Она обернулась и посмотрела на него. Горло сжалось, она не могла заставить себя что-то произнести.
— Я хотел поговорить с Вами, — Романов проводил взглядом последнюю студентку.
Он подошел к Раде и попытался взять ее за руку. Девушка вздрогнула и сунула руку в карман.
— Что-то случилось? Тебя не было всю неделю, а я даже не знаю твоего телефона. Ты странно на меня смотришь. Ты обиделась на то, что было после театра? Я, может, поспешил, но я не жалею…
— А я жалею, — тихо сказала она. — Знаете, я не понимаю, как… почему…
Она замялась и глубоко вздохнула.
— Я поздравляю Вас с предстоящей свадьбой, Александр Николаевич.
Он изменился в лице. Отвернулся, прошелся по аудитории, потом снова заговорил.