Черная Волна

ем, если Фабию будет позволено забрать ее у
вас.
— Действительно, — Рафен осознал, что
кивает.
Через подошвы ботинок Кровавый Ангел
ощутил еле заметную вибрацию палуб “Тихо”
и подошел к одному из раскрашенных стек
лянных иллюминаторов в алькове аркады. За
цветным, твердым, как алмаз, стеклом, он
увидел вспышку света от пусковой установки
на борту боевого корабля. На копьях белого
света неслись вперед гладкие металлические
цилиндры, петлей уходили в сторону от ко
рабля, прокладывали курс, и роем шли к цели.
Он следил за их маршрутом, глядя вперед, и
нашел темные очертания колонии-астероида
в свете далеких звезд. Ни произнеся ни слова, Рафен развернулся и вошел в часовню, в этот
раз обуздав свой гнев.
Беззвучные, яркие вспышки преломленно
го света достигли его, когда оружие “Тихо”
выполнило свою работу и уничтожило все де
яния предателя.
 *
Рядами стояли воины-братья в грубых ро
бах серого и ржаво-красных цветов. Они сто
яли шеренгами на обогретых солнцем камен
ных плитах великого центрального внутрен
него дворика, воздух сушил их поднятые ли
ца, в спины им сиял красный диск далекого
солнца Ваала. Корбуло стоял перед ними, его
роба была такого же покроя, но со вставками
белого цвета. Солнечный свет играл на ярких
частях почетных золотых цепей. Он шел вдоль
линии воинов. Далеко разносился его спокой
ный, чистый голос, эхом отражаясь от стен, сформированных окружающими зданиями
крепости-монастыря. Его капюшон был отки
нут назад, так что он мог взглянуть каждому
в глаза.
— И тогда наступит день, — говорил он им,
— когда вы зададите себе вопрос. Кто я такой?
Вы будете спрашивать себя, откуда вы при
шли, вы будете обдумывать это и искать от
вет.
На грубоватом лице Корбуло появилась
улыбка.
— И тогда вы вспомните то, что я собира
юсь вам сказать, и больше не будете думать
об этом.
Сангвинарный жрец сделал паузу в тени
великой статуи в центре внутреннего двори
ка, чьи крылатые очертания высоко возвыша
лись над ним. Он распростер руки, обхваты
вая их всех единым жестом.
— Место, где вы родились. Племена, в ко
торых вы взращивали свою храбрость. Миры, которые вы звали своим домом. Вожаки, ко
торым вы когда-то присягнули…
Он смотрел на такие разные лица и видел
полное внимание, в некоторых возможно ка
кой-то странный намек на предвкушение и
благоговейный страх.
— Все это делало вас теми, кто вы есть. Но
сейчас вы переступили через них. Каждого из
вас проверяли на прочность и выявляли силь
нейших. Вы дрались на испытаниях и вас оце
нивали. Великий дар теперь ваш. Вы заслужи
ли право жить и умереть не как простое чело
веческое существо, но как Адептус Астартес.
Сынами Сангвиния. Кровавыми Ангелами.
Он кивнул сам себе.
— Вот это единственный ответ, который
когда-либо вам понадобится. И наверняка вы
верите, что многие вам завидуют. Многие, которые питают надежды и почитают вас. Но
найдется еще больше, на миллиарды больше
тех, кто ненавидят вас за то, кем вы станете.
И каждый день, пока вы все еще дышите, уже
является победой против них.
Корбуло потянулся внутрь робы, его паль
цы сомкнулись на сумке из кроваво-красного
вельвета, обшитой золотыми и платиновыми
нитями, украшенной редкими драгоценными
камнями с сотен покоренных миров.
— Вы и есть победа, сотканная из плоти, костей и крови. Вы цари войны и боевые лор
ды для всех, кто смотрит. Вы единым строем
шагаете по звездам с целью сражаться за
честь человечества, за славу Святой Терры и в
почитание Бога-Императора и Примарха Сан
гвиния.
Из под робы он достал реликвию, которая
была его единственной заботой, столь чистей
шую, освященную и безупречную, какой не
мог быть ни один артефакт.
Он развернул ее в руках, услышав коллек
тивный вздох стоящих перед ним воинов. Она
была безупречной и совершенной, без каких-
либо намеков на великое святотатство, кото
рые было совершено с ней месяцы тому назад.
Корбуло запретил себе раздумывать над этим
чернейшим моментом, высоко поднял Алый
Грааль и позволил кроваво-красному солнцу
окрасить его своим светом. Тот же самый ста
рый, кружащий голову восторг, то же самое
незамутненное ощущение силы омыло его
при виде реликвии, Астартес в робах как один
рухнули на колени.
— Во имя Его, братья, — сказал жрец.
Они эхом проревели эти слова, вознесшие
ся к небесам.
— ВО ИМЯ Его, — прошептал Данте, произ
нося литанию вместе с ними. Его руки покои
лись на балюстраде каменного балкона, глад
кий черный базальт был отполирован прикос
новением его пальцев за те бесчисленные ра
зы, когда он стоял там и смотрел вниз на вои
нов своего Ордена. Его острые, ястребиные
глаза изучали лица воинов далеко внизу, те
перь уже каждого из полноправных боевых
братьев, а не новичков. Он прошептал слова
Корбуло, размышляя после о происхождении
этих новых Кровавых Ангелов. Большинство
было взято из десятины двух пустынных лун
Ваала, но существенную долю составляли
представители из орденов-преемников, кото
рые были избраны, дабы укомплектовать чис
ленный состав Ордена. Сколько из них были
набраны Энкарминовыми Ангелами, Расчле
нителями, Кровавым Легионом или любым
другим из десятка братских Орденов? Он от
кинул этот вопрос. Корбуло был прав. Кто они
такие, не важно, все дело в том, кем они явля
ются теперь. Все они — Сыны Сангвиния.
— Новая кровь, — произнес знакомый голос
позади него.
Данте кивнул.
— Да.
Мефистон, повелитель псайкеров Ордена и
могущественная правая рука Данте, присо
единился к нему на балюстраде и смотрел
своим ледяным взором на новобранцев.
Главный библиарий Кровавых Ангелов был
завернут в боевую тунику и бриджи. Он без
зова своего господина пришел из трениро
вочных залов, что являлось доказательством
их многолетней дружбы, поскольку Данте
всего лишь поднял бровь от столь небрежного
одеяния другого воина. Не многим Кровавым
Ангелам была дарована свобода войти в пала
ты господина, не надев сперва все необходи
мые одежды и знаки преданности. Времена
ми такое следование церемониям и ритуалам
было важно, но были времена, когда нет. Этот
момент относился к последним.
Данте не предупредили о том, что пришел
Мефистон, и это много о чем говорило.
За более чем тысячелетнюю службу Золо
тому Трону, тех, кто мог войти к Данте без
уведомления, можно было пересчитать паль
цами на одной руке, — и из них трое были
убиты лично магистром Ордена. Но его мыс
ли были не об этом, Данте был доволен. Если
Мефистон все еще загадка для него, после
стольких лет, тогда для врагов Повелитель
Смерти — призрак, непостижимый и смерто
носный.
— Я взял себе за правило никогда не про
пускать такие моменты, — объяснил Мефи
стон, кивая свои острым подбородком на но
вобранцев, когда Корбуло далеко внизу пред
ложил им подняться, — чтобы увидеть нашу
родню и Грааль вместе…
Он затих, его голос смягчился в почтении.
— Ты можешь видеть Алый Грааль когда
пожелаешь, брат, — заметил Данте, — в твоем
ранге ни один сангвинарный жрец не осме
лится запретить тебе войти в великую часов
ню.
Он кивнул на сферический неф наверху от
даленной башни.
— Это так, — ответил псайкер, — но дело в
другом. Когда Корбуло показывает им релик