Фаберже для русской красавицы

– Одно другому не мешает, – заметила я. – Тем более раз их семейка издает такую литературу.
– Он у меня сразу не вызвал доверия, – призналась Соня.
– Но ведь титул герцога унаследует, – напомнила я. – И раз у папы столько печатных изданий… Тебе не все ли равно, откуда у него деньги и титул?
Я замолчала и задумалась, вспоминая все, что говорил Джеймс. Блэк ищет титулованную русскую особу, поскольку мама хочет внуков. Желание видеть невесту с титулом понятно. Нежелание рассказывать про папу-герцога, пусть и с купленным титулом… Может, чтобы отвадить невест-хищниц? Или он понял, что ни одна англичанка на него не позарится?
А вообще-то, если подумать, Джеймс, по-моему, специально прилагал усилия, чтобы его считали придурком. Но так ли это на самом деле?
– Богдан вернется только на следующей неделе, – сказала Соня. – Может, за это время еще что-то выяснит. Подождем.
– Тебе нужно съездить в Лондон! – воскликнула Варвара Поликарповна. – И ты, Наташа, тоже бы прокатилась.
– А мне-то зачем? – удивилась я.
– Ты в Лондоне была?
Я покачала головой.
– Вот и посмотри достопримечательности. Съездите и разберитесь на месте. В гости зайдете. Твоего отчима, Соня, в Лондоне видели? Так что ты не самозванка какая-нибудь…
Я напомнила, что во всех передачах, посвященных выставке и последней российской царской семье, участвовал отец Николая Николаевича. Варвара заявила, что это неважно. Она считала, что в Лондон нужно ехать обязательно, если Соня рассматривает вариант Джеймса-мужа.
– Я подумаю, – ответила Соня, и мы разошлись по своим квартирам.
Примерно в девять вечера прозвучал очередной звонок в дверь. Нелегкая принесла Некрасова.
– Коля, ты этажом случайно не ошибся? – спросила я, держа его на пороге.
– Наташа, я…
– Коля, мы с тобой разведены! Мы с тобой…
– Давай хоть чаю попьем! – воскликнул Некрасов умоляющим тоном. Такого я от него никогда не слышала.
Я пожала плечами и пригласила его в квартиру. Сидели мы на кухне. Некрасов пел песню о том, как у него погано на душе. Лидка в бегах с троюродным дядей, тестюшка даже по деловым вопросам не хочет разговаривать, отправляет своего коммерческого директора, менты перевернули все вверх дном…
– Наташ, можно, я у тебя немного поживу? Ну нет у меня сил приходить в тот развороченный дом!
Я посоветовала нанять прислугу – она все уберет. В ответ на мое предложение Коля выступил с встречным – мне вернуться. Я покачала головой.
Мне очень хотелось выставить его вон, но я не смогла этого сделать, и в результате Некрасов опять спал на диванчике в гостиной, вернее, как я слышала, шлялся полночи. Потом я отрубилась.
– Запала ты ему в душу, девка, – прокомментировала ситуацию всевидящая Варвара Поликарповна. – Думаю: не отстанет. Придется тебе снова за него замуж идти.
Но мне этого больше не хотелось.
– Да тут все взбесились! – орал солдат.
– Кстати, а как там мой бизнес? – невозмутимо поинтересовался перебравшийся в Англию бизнесмен.
– Нормально. Я побывал и в торговых салонах, и в мастерских. Не волнуйся насчет бизнеса.
– А тебя как приняли?
– Нормально. Они ожидали, что ты кого-нибудь пришлешь.
 
Глава 24
На следующий день, когда я сидела за машинкой, позвонила Надежда Васильевна, жена чиновника, которая заказала мне полностью обновить гардероб. Часть заказов я уже выполнила, кое-что осталось.
– Наташ, я тебя к себе пригласить хочу, – объявила Надежда Васильевна.
Я промычала что-то нечленораздельное.
– Я понимаю: не хочешь в наш поселок возвращаться. Но есть ради чего. Поверь на слово. Приезжай. Я тебе как раз покажу, какие новые идеи пришли мне в голову. Я тут набросала фасончики…
Я подумала и согласилась приехать. Может, Надежда что-то интересное расскажет. По нашему маленькому поселку сплетни распространяются с ураганной скоростью, а уж про Некрасова-то, наверное, сейчас все только и говорят.
Но в доме чиновника из мэрии меня ждал сюрприз.
Обсуждение фасонов Надежда Васильевна отложила на потом, а меня провела в одну из гостевых спален на втором этаже коттеджа, где я увидела лежащую на кровати совершенно незнакомую мне худенькую девушку лет двадцати двух, возможно, меньше. Она явно была больна, чересчур бледна, а спальня превращена в больничную палату.
– Это Юля, – представила Надежда Васильевна.
Я непонимающе посмотрела на девушку, потом на хозяйку дома.
– Юлю пытались убить в доме Некрасова, – невозмутимо продолжала Надежда Васильевна.
– Э-это… – промычала я и вдруг вспомнила двух девушек из стриптиза, которые на спор отправились к Некрасову и которых, насколько мне было известно, так и не нашли. Я сама видела фотографии по телевизору. Только по той фотографии теперешнюю Юлю я никогда бы не узнала. Как все-таки макияж меняет женщину!
Тем временем Надежда Васильевна вместе с Юлей рассказали мне жуткую историю, от которой кровь стыла в венах.
Про спор в стриптиз-клубе я знала, про то, что Юля с подружкой Леной доехали до дома Некрасова, – тоже. Что происходило дальше, правоохранительные органы выяснить не смогли, да и Некрасов не пролил свет на события.
Юля с Леной без особого труда проникли в наш с Некрасовым дом, подойдя со стороны леса. Лена взобралась на растущую у дома яблоню, дотянулась до окна второго этажа с открытой форточкой, окно открыла, залезла в дом и впустила Юлю. Как они и договаривались с девчонками, Юля с Леной сфотографировали убранство и стали ждать хозяина.
Однако вместо хозяина приехала незнакомая им молодая женщина с незнакомым мужчиной – точно не с тем, которого они собрались совращать. Девочки уже подумали, что ошиблись домом. Они успели спрятаться в кладовке с метлами и садовым инвентарем.
Мужчина с женщиной очень сильно ругались.
– Это Лидка была и ее родственник – братец-убийца, – пояснила мне Надежда Васильевна.
– А дядя-«антиквар»? – спросила я.
– Он позже подъехал, – сообщила Надежда Васильевна. – Мы до него еще дойдем.
Надежда Васильевна и, соответственно, Юля уже знали, что Лидка с «антикваром» в бегах, а сынок «антиквара» в «Крестах». Теперь к предъявленным обвинениям предстояло прибавить еще парочку – убийство и покушение на убийство.
Девчонок в кладовке обнаружили. Лена задела ногой за какую-то палку, меняя положение из-за того, что затекли ноги, и палка с грохотом повалилась на газонокосилку. В доме не могли не услышать этот шум.
Девчонок допросили с пристрастием, потом приехал второй мужчина. Этот был пожилой, по описаниям – «антиквар». Он тоже принимал активное участие в допросе.
– А как они вас двоих скрутили? – спросила я. – Ведь вначале были только парень и девка, так? И вас двое. Как они с вами справились?
– Навели дуло, – пожала плечами Юля. – У парня пистолет оказался. В принципе, он прав был. Мы вломились в чужой дом. Что должен подумать хозяин? Мы-то не знали, кто он… Нам предложили выйти и поговорить. По одной. Вот тут мы сглупили. Вначале меня вывели, а Ленку заперли в кладовке снаружи. На меня одну те двое навалились и связали. А потом уже с Ленкой справились. Она сопротивлялась, потом шепнула мне, когда мы на полу лежали, что одну сережку из уха вынула и в кладовке оставила – вдруг кто-то найдет. Они у нее оригинальные были – со слоновой костью и нефритом.
Я кивнула: сережку нашли. Ленка еще оставила светящийся презерватив. Но его правоохранительные органы не нашли, или я про это не слышала. Может, они посчитали, что светящиеся презервативы, валяющиеся в кладовке, – это нормально, в особенности для коттеджного поселка.
– Значит, потом старик приехал, – продолжала Юля. – Они его вызвали. Он говорил, что они идиоты. Затем все трое ушли в другую часть дома, и мы не разбирали слов, но спорили громко. Мы долго лежали одни…