До самой смерти. Том 2 (ЛП)

Мои на его.
И никого нет больше в этой комнате, только мы вдвоем. Только он и я. Никаких проблем. Никаких вопросов. Никаких монстров, скрывающихся за занавесками. Только мы, кем я всегда хотела, чтобы мы были. Больше слез стекает по моим щекам, потому что внезапное осознание того, что я собираюсь потерять этого человека, бьет меня в грудь, словно кувалдой.
Он смотрит на меня вниз, как будто хочет меня поглотить. Так, словно не хочет, чтобы это был последний раз, когда мы вместе, но что-то есть в выражении его лица, что говорит мне, что он делает это только потому, что нуждается в этом так же, как и я, прежде чем это закончится…прежде чем… закончится. Он протягивает руку и снова стирает мои слезы, затем его большой палец скользит по моей нижней губе, и мы стонем в унисон.
Мы оба хотим этого.
Это ясно на все сто процентов.
И с этой мыслью, застрявшей в моей голове, Маркус наклоняется и захватывает мои губы в голодном, неистовом поцелуе. Я стону, закрывая глаза, опускаю руки с шеи на его тело. Мне нужно это. Последний раз. Его язык скользит по моему, мучая, до того, как исчезнуть назад, оставляя меня желать большего.
– Маркус, – выдыхаю я, с трудом отрываясь от его губ, прислоняю щеку к его груди.
– Блять, – стонет он.
К черту.
Я снова поднимаю свои губы к его, и в этот раз поцелуй глубокий и медленный, как поцелуй, который мы разделили в больнице, каким и должен быть чертов поцелуй. Настоящим. Безупречным. Идеальным. Он обхватывает мои бедра и тянет меня вперед, придвигая мое тело к нему. Я чувствую его эрекцию напротив своего живота, когда он прислоняет меня к стене.
– Не напротив стены, – хнычу я. – Пожалуйста, Маркус, это всегда жестко, грубо и напротив стены.
Он сразу же отстраняется, отпуская меня. Я стою на неустойчивых ногах и смотрю, как он подходит к большому сундуку и открывает его. Он приносит теплое, пушистое покрывало и стелет его на пол перед окном. Затем он поворачивается и смотрит на меня самым растапливающим и сокрушительным взглядом. Мои ноги недостаточно быстро несут меня к нему, и в то мгновение, когда я достигаю его, мы уже на полу, запутавшиеся друг в друге, сокрушающиеся в поцелуе.
Рука Маркуса опускается вниз по моему телу, очерчивая и нежно гладя мои стороны, пока не добирается до подола моего платья. Он поднимает его, и я приподнимаюсь, чтобы он смог снять его, затем его рот возвращается к моему, сползая вниз по моей челюсти и шее, пока не добирается до ключицы. Моя голова откидывается назад, и я стону, в то время как его рот продолжает спускаться вниз. Он добирается до моей груди, и я могу почувствовать его горячее дыхание сквозь мой бюстгальтер.
– Черт, – бормочет он.
В мгновение ока мой бюстгальтер исчезает, а его рот накрывает мой сосок. Я выгибаюсь, выкрикивая его имя, в то время как он подвергает пытке мое тело. В то же время его руки спускаются по моему телу и сжимают бедра. После моего жалобного хныканья, он добирается до моих трусиков. Вместе с ними он двигается вдоль моих ног, снимая их. Затем он смотрит на мое обнаженное тело голодным и отчаянным взглядом.
– Я хочу трахнуть тебя, Катя. Но сначала я хочу попробовать тебя.
Он хватает мои колени, медленно поднимая их. Затем широко разводит их, прежде чем опустить свое тело между моих ног, а его горячее прерывистое дыхание напротив моей раскрытой киски. Я стону, запутывая пальцы в свои волосы.
– Маркус, – умоляю я. – Пожалуйста.
Он дразнит меня своим дыханием и бездействием, пока я бесстыдно умоляю, извиваясь. Затем он накрывает мой клитор своим ртом и начинает действовать, и я именно это и имею в виду. Его рот двигается по моему клитору, время от времени всасывая его. После этого он двигается ниже, погружая свой язык в меня и обратно, мучая меня еще больше.
Я кончаю быстро и бесстыдно, мои пальцы зарываются в покрывало рядом со мной, моя спина выгибается, и я выкрикиваю его имя. В считанные минуты он надо мной и обнаженный. Он вторгается своим языком в мой рот, чтобы я могла почувствовать свой собственный вкус, и мне нравится это, мне это чертовски нравится.
Мои пальцы добираются до его спины, и я провожу ногтями по его коже, заставляя его стонать глубоко и низко.
– Продолжай это делать, и это не продлится долго.
– Меня это не волнует, – мяукаю я.
Он переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху.
– Малышка, я знаю.
Он трется своим членом о мою киску, вверх и вниз, собирая мое возбуждение и растирая по его коже. Я стону и смотрю вниз на его член. Твердый, красный и выглядит так, словно сейчас взорвется. Не мешкая, я тянусь вниз, приподнимаюсь и опускаюсь на него. Он выдыхает мое имя, в то время как я выкрикиваю его, пока медленно опускаюсь на его пульсирующий член.
Блять. Да.
– Маркус, – выдыхаю я.
– Ебать, – рычит он. – Блять.
Я покачиваю бедрами, скользя вверх и вниз, опускаясь на него. Мое дыхание становится прерывистым и тяжелым, и, Боже, это чувствуется восхитительно.
– Блять, мне нужно глубже.
Он переворачивает меня, шире разводя мои ноги, и обратно толкается в меня. Упирается локтем возле моей головы, а другой рукой зарывается в мои волосы, трахая меня. Он не трахает меня жестко или медленно, он трахает меня по-настоящему хорошо, глубокие толчки его бедер приводят меня к концу и замедляют его движения.
– Боже, – выдавливает он. – Так чертовски приятно.
Он выходит, переворачивая меня. Медленно пробегается рукой по моему позвоночнику, а затем глубоко проникает в мою чувствительную плоть. Он объезжает меня, его руки на моих бедрах, а его член двигается сзади во мне. Мы словно дикие животные задыхаемся и стонем, отбрасывая головы назад.
– Кончай, малышка, – стонет он. – Я кончаю.
– О Боже, Маркус, – кричу я.
Мы оба кончаем в конвульсиях. Когда мы падаем, запыхавшиеся, Маркус рычит мое имя, в то время как я стону его. Мы плюхаемся рядом друг с другом, и он тянет меня на его покрытую потом грудь. Я слышу, как его сердце колотится под моей щекой.
– Некоторые вещи никогда не меняются, – шепчу я.
– Нет, – соглашается он. – Не меняются.
– Думал ли ты, что мы так закончим?
Он вздрагивает, и палец, которым он поглаживал мою спину, останавливается.
– Я не думал, что снова увижу тебя, Катя. Поэтому это…словно гребанные небеса.
Я сжимаю челюсть, пытаясь оттолкнуть боль, что разливается в моей груди.
– Есть ли шанс, что это сможет сработать?