Местный обычай. Путь разведчика

«Это недоразумение, — осторожно сказала она себе. — Проблема с выбором слов». Эр Том понимал земные слова прямо и неуверенно чувствовал себя с идиомами — что было похоже на ее неуверенный, школярский лиадийский. Время от времени это приводило к интересной путанице в разговоре. Но в конце концов им всегда удавалось распутаться. Она снова посмотрела ему в глаза.
— Это ты мне подарил, — сказала она, поднимая подвеску так, чтобы он мог лучше ее разглядеть. — Разве ты не помнишь, Эр Том? Ты подарил ее мне в тот день, когда «Исполнение Долга»…
— Я помню, — резко ответил он, прервав ее и даже не взглянув на жемчуг.
Он легко прикоснулся к ее запястью.
— Энн? Пожалуйста… Это был… подарок в знак прощания. Я предпочел бы… если можно?.. сделать тебе другой подарок.
Она коротко рассмеялась и на секунду положила свои пальцы поверх его.
— Но ты ведь задержишься здесь ненадолго, так? А когда снова будешь уезжать, тебе придется сделать мне еще один подарок, на новое прощание… — Она засмеялась уже более искренно. — Мой дорогой, я стану похожа на ювелирную лавку!
Его серьезный взгляд стал еще более пристальным, и он придвинулся ближе, так что коснулся ногой ее бедра.
— Нет, — начал он, чуть задыхаясь. — Я… Ты должна услышать одну вещь, Энн, и никогда не забывать…
Зазвенел звонок. Энн подняла голову. Ее губы изогнулись в странной улыбке, пальцы снова поднялись к его щеке.
— Это Джерзи, — сказала она, возвращая подвеску в резную шкатулку из кости. Она прошла мимо Эр Тома к двери. — Эр Том, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Секунду он оставался на месте, повторяя успокаивающее упражнение, которому обучают всех пилотов. А потом последовал за ней.
Мужчина, входивший в комнату из коридора, был не слишком крупным по земным понятиям: по правде говоря, он был чуть ниже среднего роста для своей расы, и вес у него тоже был меньше обычного. Грубые черные волосы были подстрижены на уровне скул, а бледное лицо запоминалось благодаря густой сплошной линии одной брови над двумя серо-стальными глазами. На плече он нес мешок из ткани, а другой рукой удерживал на бедре ребенка. На нем и на ребенке были куртки. На ребенке была и шапка.
— Джерзи доставил малыша к середине дня, как и обещано. Отметь благородство духа, которое не позволило ему украсть ребенка. Хотя соблазн был велик, сударыня. Очень велик.
— Ты — просто святой, Джерзи, — серьезно ответила Энн, хотя Эр Том услышал в ее словах смех.
— Я — просто безумец, — поправил ее молодой человек и наклонился, чтобы поставить ребенка на крепкие ножки.
Встав на колени, он снял с малыша шапку, открыв копну шелковых волос, словно покрытых инеем, и расстегнул курточку, хотя ему очень мешали быстрые ручонки.
— Прекрати это, Самокатик. Это трудно и без твоей помощи, — проворчал он, и ребенок рассмеялся.
— Мокатик помогать! — крикнул он.
Джерзи фыркнул.
— Настоящий клоун. Ну, давай вынем ручки…
— Я вообще-то и сама могу это сделать, — мягко сказала Энн, но Джерзи не обратил внимания на ее слова.
Скинув сумку с плеча, он засунул курточку внутрь.
— И чтобы ты решила, будто я не умею о нем заботиться? Я ведь хочу получить его обратно, знаешь ли. Скажем, на следующей неделе в то же время?
— Джерзи…
Но что бы Энн ни собиралась сказать своему другу, это заглушил взрыв детского хохота. Юный Самокатик без оглядки понесся через комнату, размахивая руками у головы. Эр Том увидел, как неумелые ножки запнулись о ковер, и рванулся вперед, поймав маленькое тело в тот момент, когда оно потеряло равновесие. Подхватив ребенка, он пристроил его себе на бедро.
Ребенок снова рассмеялся и поймал горсть волос Эр Тома.
— Вот это перехват! — воскликнул Джерзи, с энтузиазмом захлопав в ладоши. — Видели, как он двигается? — спросил он, не обращаясь ни к кому в особенности, а потом прищелкнул пальцами и двинулся вперед. — Вы пилот, да?
— Да, — признал Эр Том, мягко высвобождая захваченную прядь волос из пальцев ребенка.
Молодой человек остановился, склонив голову набок. А потом он протянул большую ладонь, как это принято у землян, когда они намерены начать действие, называемое «пожиманием рук». Эр Том вздохнул про себя. Местные обычаи.
От данного столкновения с обычаями его избавил сам нарушитель, который смущенно опустил руку.
— Не стоит. Не годится ронять Самокатика, правда? Я — Джерзи Энталья. Театральные искусства. Заведующий кафедрой Театральных искусств, что дает вам представление, в каком состоянии находится кафедра.
Представление. Очень хорошо. Эр Том наклонил голову, проследив за тем, чтобы ребенок у него на бедре не поймал еще одну горсть волос.
— Эр Том йос-Галан, Клан Корвал.
Джерзи Энталья застыл неподвижно, и на его незапоминающемся лице отразилось изумление.
— Йос-Галан? — сказал он, и его интонация залезла высоко вверх преувеличенным вопросительным знаком.
Эр Том выгнул брови.
— Действительно.
— Ну, — отозвался Джерзи, так поспешно пятясь, что Эр Тому даже показалось, что его собеседник сейчас упадет. — Это отлично! Вам двоим, наверное, надо о многом поговорить… Познакомиться друг с другом и все такое прочее. Энн — увидимся позже. Пора бежать. Пока, Самокатик. Господин йос-Галан…
И он исчез, закрыв за собой дверь как раз в тот момент, когда рука Энн легла на плечо Эр Тома.
— Пока, пока, пока! — прокричал ребенок, колотя пятками в бок Эр Тома. А потом он повелительно завертелся. — Шан пошел.
— Хорошо.
Он наклонился и бережно поставил ребенка на пол, протянув ему руку для опоры.
Мальчик поднял голову и улыбнулся, продемонстрировав морозные брови под стать белым волосам и глаза — такие светло-голубые, что они казались серебряными. На смуглом личике они казались огромными.
— Шпашибо, — сказал он с неожиданным достоинством и повернулся, чтобы идти по своим делам.
Его остановила материнская рука, которая поймала его за плечо и снова повернула лицом к Эр Тому.
— Вот это очень важный человек, — проговорила она, но было неясно, обращается ли она к мальчику или к самой себе.
Она подняла голову. Ее глаза блестели, а лицо осветилось такой гордостью, что он почувствовал, как и у него на сердце становится светлее.
— Эр Том, — добавила она дрожащим от радости голосом, — это — Шан йос-Галан.
— Йос-Галан? — Он воззрился на нее, потом перевел взгляд на ребенка, который смотрел на него зоркими серебряными глазами. — Йос-Галан? — переспросил он, не в состоянии поверить тому, что она могла…
Без контракта, без Слова Делма, без… Он сделал глубокий вдох, прошел через пилотскую последовательность самообладания и снова посмотрел на Энн. На ее радостном лице стала появляться тень беспокойства.
— Это… наш… ребенок? — спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, а лицо оставалось отчужденно вежливым. Возможно, он неправильно ее понял. Местные обычаи, в конце концов… И кто бы стал так откровенно пренебрегать правилами, меланти, честью…
В ее взгляде отразилось облегчение, и она почти улыбнулась.
— Да. Наш ребенок. Ты помнишь ту ночь: тот ужасный официальный бал, и было так жарко, а система кондиционирования отказала? Помнишь, мы улизнули и поднялись на крышу…
Крыша недостроенного Здания Торговли. Он посадил на нее флайер, расстелил шелк, на котором можно было сидеть, пока они пили выкраденное вино и деликатесы, утащенные с подноса с закусками…
— Четырнадцать лун… — прошептал он, вспоминая. А потом пришло возмущение: здесь не было никакого недопонимания и никаких простительных местных обычаев. — Ты назвала этого ребенка йос-Галан? — вопросил он и дал ей возможность услышать его гнев.
Она отступила на полшага. Глаза ее широко раскрылись, а руки поймали плечи мальчика и притянули его к ней. Она набрала полную грудь воздуха, а потом медленно его выдохнула.
— Конечно, я назвала его йос-Галан, — сказала она очень тихо. — На моей родной планете принято давать ребенку фамилию его отца. Я… не хотела… оскорбить тебя, Эр Том. Если это для тебя оскорбление, то я это исправлю — только скажи мне как.