Доктор N
Он, Нариман, еще в Москве, только собирается в дорогу, а власть в Баку будто бы уже вручена лично ему.
Ликуют Серго и Микоян: свершилось!..
Ну а теперь последует освобождение, смеются глаза у Серго, на голове волосы дыбятся, Грузии и Армении!
Сначала Армении, то ли просьба Микояна, то ли наказ, тон перевертышный.
А если всего лишь новый яркий наряд, наспех накинутый на плечи старой империи? Нет тогда счастья ни Азербайджану, ни России, и тонет, идя ко дну... - так и тянет в жару в море! огромный он, идущий ко дну корабль-держава, и гигантские волны катятся, чтоб влиться в океан, захлестывая Европу, втягивая - договорить в уме мысль, ищущую округления,- в зловещие водовороты Азию и через носик или клюв Апшерона - в Каспий, дыры бездонные, пустоты слоев, где прежде нефть залегала, выкачанная без остатка.
... Январские холода, валенки жмут, никак не разносить их, скользко ступать по паркету, сохранившему блеск царских времен.
Утром подписывать всякого рода обращения, как недавнее: К народностям Востока - столько веков империи, объемлющей азиатские земли, а Восток знаем плохо; с машинки передовицу для Известий об образовании в Средней Азии новых республик вычитал, были автономные, стали союзными; вечером прием: переговоры с турками за чашкой кофе (привезли, зная, что голод, - пайки), гадай не гадай, а сны подмога, чтоб разгадывать в течение дня. Там у себя турки рады, что рухнула империя, не скупятся на резкие отзывы о членах османской династии, султане-халифе, а тут, когда речь о России, их заботит ее целостность, тем более, что именно Россия помогла им, и вам тоже, не так ли, господин Нариманов, или Нариман-эфенди? Потом, дабы польстить, посланник Мустафы Кемаля назовет рангом повыше: не эфенди, а паша: не так ли, Нариман-паша? Ах вы доктор? Да еще литератор?! Что-то о единстве интересов, помыслов, судьбы, естественно, языка и веры.
Нынче вечера живых картин, вожди довольны монументальной этой пропагандой, вовлечен театральный люд, лучшие режиссеры и актеры, даже известная балерина Айседора Дункан, - танцуются лозунги коммнизма. Прелесть, как поворачиваться стала работа!
ЧУЖИМИ ГЛАЗАМИ,
когда и свои, обращенные в прожитую жизнь, как чужие. Мак Делл? Едет в Баку? Сколько прошло со времени последней встречи с тогдашним английским вице-консулом в Баку? Лет семь?
- Ловко он, - это Чичерин о Мак Делле,- ускользнул в свое время из сетей Бакинской коммуны! - Чичерин успел перелистать досье.
- Не опасно ли в таком случае показаться Мак Деллу в Баку?
Словоохотливым собеседником стал, прежде молчаливый: не у дел, очевидно, и оттого разговорчив.
- Вы ни за что не угадаете личные мотивы встречи с вами, господин Нариманов. А точнее - в вашем доме. Здесь, где вы поселились, на Поварской, некогда жили мои родичи, и я провел здесь дивные отроческие годы. За высокой стеной размещалось посольство, и я перелезал туда.
- Там и сегодня посольство.
- Да, мало что изменилось в мире. Впрочем, здесь теперь живете вы, нас вытеснили отовсюду, - пошутил. И всерьез: - Спрашиваете, почему я против революции? Охотно отвечу. Если бы русский император удержал свой трон, а вы, подражая русской революции, не совершили переворот у себя, то я бы мог сохранить мои потенциальные нефтеносные земли, мой дом с прекрасной коллекцией ковров, серебра, латуни и фарфора.
- Раз такая откровенность, награбленные на Кавказе, добавьте.
- Отчего же? Что-то подарено, что-то куплено, не скрою, за бесценок. Я даже лишился такой дорогой моему сердцу мелочи, как белые перчатки моей жены... Не знаю, были ли вы в Баку, когда туда приезжал император?
- Был.- Нариман вспомнил, как сестра миллионера Кардашбека Сона, в которую был влюблен и неудачно сватался, подарила императрице перламутровый поднос.
- Его Императорскому Величеству были представлены жены иностранных консулов, и моя в том числе, и им были даны весьма точные инструкции относительно темных платьев, черных шляп и белых перчаток. Когда жена вернулась, я взял ее правую перчатку, вложил в конверт и надписал: Перчатка, которая пожимала руку императора. Позже, когда моё имущество национализировали, большевики устроили выставку конфискованных ужасов, среди прочих экспонатов была и эта перчатка, а под нею красными чернилами: Перчатка, которую хватала рука убийцы наших товарищей. Что ж, новые времена - новые господа. Где ж мы познакомились? Ах да: на промыслах, запах сырой нефти со сладковатым привкусом, но это еще терпимо: с приближением к очистительному заводу к запаху сырой нефти примешивался едкий запах серной кислоты.
- Вы изумлялись (а разве сам Нариман нет?) лесу вышек.
- Будто выжженные деревья. Черные от копоти, оглушающий шум двигателей и бурильных машин, огромные нефтяные озера. Наши тела покрывала грязь, когда возвращался после работы, мог пальцем написать своё имя на любой части тела. - И резкий поворот темы: О, имперские замашки! Я знаю по нашей Британской империи. У кого только их не было? Даже у Грузии, когда на всё побережье Черного моря вплоть до Константинополя распространялось её влияние. Не говоря об империях Оттоманской или Персидской. У армян тоже, не успокоятся никак, пока не создадут некое подобие былой Великой Армении, наивность на грани фанатизма. Когда-нибудь рухнет и Российская империя.
- Она уже рухнула.
- Вы так полагаете? Закавказье во всяком случае не может быть названо Россией: оно такое же русское, как Индия английская. - И о грузинах одическое словословье.
- Что темпераментны,- усмехнулся Нариман,- согласен. Но грузин грузину рознь, именитых перевидал много (на вершине пирамиды Коба). А что именно они внедрят на Кавказе идеи демократизма, это наивно. Может, разве что достойно встретить гостя, увы, щедрые грузинские застолья не в духе нынешних времен, когда я не могу даже угостить вас, предложив нечто более существенное, чем стакан чаю. (Гюльсум только что купила на базаре несколько мерзлых картофелин.) Чья-то рифма запомнилась: в полном голоде, в адском холоде, и никак не соединить слова во фразу - руки трясутся.
- Да, - заметил Мак Делл, - мне сказали, что десяток яиц стоит у вас двести, а фунт белого хлеба четырнадцать, там и здесь миллионов.
- Увы, страна наводнена ассигнациями, еще недавно червонец стоил миллиарды. Надеемся, что новая денежная реформа укрепит рубль. К тому же наш червонец и ваш фунт сравнялись по золотому паритету!
Не говорить же Мак Деллу, какая у них нищета: превратить в шубу легкое пальтишко Гюльсум (пришила с изнанки шерстяную шаль).
- Каждый ищет опору: ваши тюрки надеялись на Турцию, грузины уповали на немцев, армяне на нас, о чем, кстати, популярно пишет генерал Денстервиль, чьи занятные мемуары у нас уже изданы.
- Выпускаем и мы.
- Да? После всего, что вы о нём наговорили? Английский хищник, кровавые злодеяния, алчные устремления, империалистический шакал... И не опасаетесь его правды о вас, высказываний о большевизме? Дух большевизма... - им заражены все: и те, кто за, и кто против. Но как долго продлится в Закавказье междуплеменная и религиозная рознь? Убивать друг друга, пока не наступит изнеможение?
- Но не вы ли, англичане, предложили свою помощь турецкому армянину Дро, и он напал на Азербайджан, мстя за депортацию армян? То же и с Турцией: как только там созрела революционная ситуация, англичане выступили в защиту султана, и это потрясло даже Армению - ведь именно султанская Турция депортировала армян! А вообще-то планы держав по части Османской империи, точнее, в свете ее краха, были ясны: оккупировать Стамбул под видом защиты султана и растащить Блистательную Порту по кускам: французы с армянами осели в Урфе и Адане, греки - в Смирне, англичане - в Карсе, Ардагане и Батуме с целью отрезать большевиков от революционной Турции. Отсюда проистекает признание англичанами независимости Азербайджана, Армении и Грузии, а также правительства Северного Кавказа - в надежде побудить их к борьбе как с Россией большевиков, так и с революционной Турцией, анатолийцами-кемалистами, и на эту уловку англичан поддались авантюристы в дашнакской Армении: напали на турецкие части, и это им стоило бессмысленных жертв и позорных унижений: почти в одно время родились параллельные соглашения, расколовшие и без того обессиленную Армению, - договоры между Россией и только что рожденной революционной Арменией, а также между Турцией и дашнакской Арменией - Александропольский, или Гюмринский, по которому Армения согласилась на турецкий протекторат Нахичевани, признав, что эта территория имеет неоспоримую историческую, этническую и юридическую связь с Турцией, предоставила ей право производить военные операций на своей территории, согласилась, что ее, Армении, территория включает только район Эривани и озеро Гокча, или Севан, и еще дюжина обязательств: отозвать из Европы и Америки свои делегации, которые политический центр Антанты сделали орудием антитурецких происков, устранить от государственного управления, дабы доказать искренность желания жить в мире с Турцией, всех лиц, провоцирующих народ на антитурецкие выступления, обеспечить права мусульман на территории Армении в целях культурного развития и так далее, - прочесть и зачеркнуть как лишнее, но читаемое.