Тупапау, или Сказка о злой жене

- Все! - жестко сказал он. 
- Я же говорил... - вырвалось у Федора. 
- Дурак ты, - тоном ниже заметил Толик. - Объявляй демобилизацию. Хорош, повоевали. 
- Не воюем? - ахнула Галка. 
- Не воюем, - подтвердил Толик и был немедленно атакован племенем. Измятый, исцелованный, оглушенный, он с трудом отбился и потребовал ужин. 
Мужчины остались на берегу одни. 
- Толик, ты, конечно, гений... - запинаясь, начал Федор. - Черт возьми! Так мы не воюем? 
- Нет. 
- Мужики, это феноменально! - Бороденка Федора прянула вверх, а плечи подпрыгнули до ушей. - Слушай, поделись, чем ты его прикончил! Я же выложил ему все мыслимые доводы! Что война - аморальна! Что война невыгодна! Что война - не занятие для умного человека!.. Черт возьми, что ты ему сказал? 
- Я сказал ему, что война для нас - табу. 
15 
Когда уже все спали, кто-то взял Валентина за пятку и осторожно потряс. Это был Толик. 
- Вставай, пошли... 
Валентин, не спрашивая, зачем, нашарил руру и крадучись, чтобы упаси боже! - не разбудить Наталью, выбрался из хижины. 
Они отошли подальше от деревни, к лежащему на боку "Пенелопу". В роще кто-то скрежетал и мяукал - видимо, те самые тупапау, из-за которых сбежало прежнее население острова. 
- Мне сказали, ты тут на войну собрался? Копье сделал... 
Валентин вздохнул. 
- Из-за Натальи? 
Валентин расстроенно махнул рукой. 
Они помолчали, глядя на высокие кривые пальмы в лунном свете. 
- Слушай, - решительно повернулся к другу Толик, - хочешь, я вас разведу? 
- Как? - Валентин даже рассмеялся от неожиданности, чем смертельно обидел Толика. 
- А вот так! - взвился тот. - Вождь я или не вождь? 
- Вождь, конечно... - поспешил успокоить его Валентин, все еще борясь с нервным смехом. 
- Р-разведу к чертовой матери! - упрямо повторил Толик. - Нашли, понимаешь, куклу для церемоний! Я войну предотвратил! Почему я не могу унять одну-единственную бабу, если от нее никому житья нет? Тупапау вахина!.. [Злой дух, а не женщина (искаж. полинезийск.)] 
- Да, но разводить... 
- И разводить тоже! - Толик был не на шутку взбешен. - Все могу! Разводить, сводить, убивать, воскрешать!.. Если вождь до чего-нибудь головой дотронется - все! Табу. Мне это Таароа сказал! 
- Все-таки как-то... незаконно, - с сомнением заметил Валентин. 
- Закон - это я! Таура Ракау Ха'а Мана-а! 
Это чудовищное заявление произвело странное воздействие на Валентина. Жилистый бородатый Толик выглядел в лунном свете так внушительно, что ему верилось. 
- Да-а... - как-то по-детски обиженно протянул Валентин. Это здесь... А там? 
- Где "там"? - оборвал его Толик. - Нет никакого "там"! 
- Ну, там... Когда вернемся. 
Таура Ракау почувствовал слабость в ногах. Пальмы качнулись и выпрямились. Он нашарил рукой борт "Пенелопа" и сел. 
- Как вернемся? - проговорил он. - А разве мы... Ты... Ты, наверное, не то хотел сказать... Ты хотел сказать, что это возможно теоретически?.. Теоретически, да? 
- Нет, - удрученно признался Валентин. - Теоретически это как раз невозможно. Пока невозможно. 
Толик сморщился от мыслительного напряжения. 
- А как же тогда... - жалобно начал он и замолчал. Затем вскочил и с треском ухватил Валентина за руру на груди. 
- Ты что ж, гад, делаешь? - прохрипел он. - Ты чем шутишь? 
- Да не шучу я!.. - делая слабые попытки освободиться, оправдывался Валентин. - Правда, невозможно. 
- Ничего не понимаю... - Толик отпустил его. - Ну ты же сам только что сказал, что мы вернемся! 
- А куда я денусь! - с тоской проговорил Валентин. - Она ж с меня с живого не слезет!.. 
Тихо, как сомнамбула, подошел Федор Сидоров с закрытыми глазами духота доняла. Не просыпаясь, он проволок мимо них циновку и рухнул на нее по ту сторону "Пенелопа". Затем над бортом появилась его сонная физиономия. 
- А вы чего не спите, мужики? - спросил усыновленный авангардист, по-прежнему не открывая глаз. 
- Да вот тут Валька нас домой отправлять собирается... 
- А-а... - Физиономия качнулась и исчезла, но тут же вынырнула снова, на этот раз с широко открытыми глазами. 
- Что?! 
- Вот только теорию относительности опровергнет - и отправит, сердито пояснил Толик. 
С невыразимым упреком Федор посмотрел сначала на него, потом на Валентина. 
- Мужики, не пейте кровь! - с горечью попросил он. 
16 
Прошла неделя. 
17 
Толик сбросил связки бананов перед хижиной и вдруг к удивлению своему заметил Валентина. Днем? Посреди поселка? В опасной близости от Тупапау? Странно... 
Голый до пояса конкурент колдуна сидел на корточках перед божественной медной проволокой и, упершись ладонями в колени, пристально рассматривал один из ее тусклых витков. 
- Молишься, что ли? - хмуро поинтересовался Толик, подойдя. 
Валентин вздрогнул. 
- А, это ты... - Он снова вперил взгляд в проволоку. - Слушай, подскажи, а? Вот этот виток нужно вывихнуть на сто восемьдесят два градуса, оставив все остальное без изменений. Такое технически возможно? Я имею в виду: в наших условиях... 
Таура Ракау остолбенел. 
- А ну пошел отсюда! - грозно приказал он вполголоса. - И чтобы больше к проволоке близко не подходил! 
Валентин вытаращил глаза. 
- Какой виток? Куда вывихнуть? Ты что, не видишь? - В гневе Таура Ракау щелкнул по одной из желтеньких священных тряпочек. - Табу! К ней даже прикасаться нельзя! 
Валентин моргал. 
- Толик, - растерянно сказал он, - но... я нашел решение, Толик! 
Таура Ракау покосился сердито, но лицо Валентина сияло такой радостью, что вождь, поколебавшись, сменил гнев на милость. В конце концов, почему бы и нет? Почему в самом деле не допустить, что, изрисовав очередной гектар влажного песка, Валентин выразил наконец в формулах постигшую их драму? 
- Опроверг, что ли? - спросил Таура Ракау ворчливо, хотя и вполне дружелюбно. 
- Да как тебе сказать... - замялся Валентин. - В общем... интересующее нас явление вполне укладывается в рамки... 
- Ага, - сказал Толик. - Понятно. Ну, а проволоку зачем гнуть собирался? 
- А проволока, Толик, - в восторге отвечал ему Валентин, - это почти готовая установка! У нас есть шанс вернуться, Толик! 
Вне всякого сомнения, Валентин говорил искренне. Другой вопрос: был ли он вменяем? Если вдуматься, Тупапау кого хочешь с ума сведет...