Бесценный дар

– Это Шотландская комната, – сказала Фиви явно неодобрительным тоном. – Любимая комната леди Беллы.
– Прекрасно выглядит, – пробормотала Энн, переводя взгляд с сине‑зеленого клетчатого ковра под ногами на постель, покрытую таким же клетчатым покрывалом. Высокая и широкая кровать манила к себе. Энн едва могла дождаться момента, когда можно будет раздеться и нырнуть в постель.
– Ох, девочка, лэрд – человек упрямый, – сказала Фиви, покачивая головой. – Он знает, что вы здесь толком не отдохнете. Я уж подумываю, не положить ли вас в другой комнате.
– Нет, – сказала Энн. – Не нужно. Если лэрд думает напугать меня разговорами о комнатах с привидениями и тому подобным, он разочаруется.
– Но вы не знаете, что…
– Фиви, поверьте мне, я так устала, что могу заснуть стоя. Так что мне и здесь хорошо.
Домоправительница с сомнением посмотрела на нее, но настаивать дольше не стала.
– Ну хорошо, – вздохнула она. – Я найду вам свечей.
Она подошла к ночному столику.
– Электричество – дело ненадежное, так что мы держим запас их под рукой. Если вам понадобятся еще свечи, найдете в этом ящике.
Фиви установила две восковые свечи в подсвечники и зажгла их. Одну она поставила на столик возле кровати, а вторую отнесла на каминную полку.
– Огонь погас. Я пришлю Рори зажечь его.
– Нет, мне ничего не нужно, – запротестовала Энн. Раз уж она незваная гостья, она не хотела быть обязанной Рори даже самой малостью.
– Вы уверены? – Фиви вернулась к кровати, чтобы снять покрывало и взбить пышные белые подушки. – Здесь холодновато.
Энн была согласна с этим, но, в конце концов, она скоро заберется под одеяла и это перестанет ее беспокоить.
Фиви снова зажгла фонарь и посветила в дальний угол.
– Ну хорошо, вон в том сундуке есть еще одеяла, на всякий случай.
Когда луч света обегал комнату, Энн заметила еще одну дверь.
– Куда ведет та дверь? – поинтересовалась она.
– В маленький кабинет, – коротко ответила Фиви.
Заинтригованная, Энн пообещала себе позже осмотреть эту комнату.
– Ванная прямо через холл, – сказала Фиви. – Ну, чем я еще могу помочь?
– Пожалуй, ничем. Вы очень добры, спасибо.
– Да с удовольствием. У меня прямо внутри все переворачивается, когда я вижу, что Рори так поступает.
– Об этом не беспокойтесь, пожалуйста. Он думает, что раз над ним тяготеет проклятие из дурацкой сказки, то это мрачное предсказание сбудется, но однажды изменит свое мнение.
Черные глаза Фиви насмешливо блеснули:
– А это произойдет, когда в Шотландии запретят играть в гольф.
– Скажите мне, Фиви, вы и Рори Мак‑Дональд – единственные обитатели замка?
– Днем здесь есть еще народ. Но девушка, которая помогает на кухне, уходит домой в деревню каждый вечер, а мой племянник Энгус, который ухаживает за садом, живет в своем доме.
– Я так полагаю, его светлость не женат? – Энн не знала, почему она постаралась, чтобы вопрос прозвучал как случайный. На самом деле это не имело значения. Она просто хотела узнать побольше об этом человеке.
– Нет, хотя женат он был.
– А что случилось? – спросила Энн с таким чувством, что лезет не в свое дело.
– Развод, – скупо пояснила Фиви. – Жалость какая, по мне‑то, так женитьба пошла бы ему на пользу.
Энн сильно в этом сомневалась.
– Ладно, – сказала она Фиви. – Не хочу задерживать вас разговорами. Уже, должно быть, поздно.
– Ну тогда утром увидимся. – Фиви остановилась в дверях, и Энн заметила, что рост позволяет ей не пригибаться. – Если вам ночью понадобиться что‑нибудь, зовите. Моя комната внизу справа от зала.
– Я запомню. Спокойной ночи.
Когда Фиви ушла, Энн взяла подсвечник со свечой и отправилась в ванную. Ванная была современной, хотя и выдержанной в викторианском стиле. Ручки кранов были китайскими, а ванна была почти семи футов в длину. Сводчатый высокий потолок был выкрашен в бледно‑розовый цвет, хорошо сочетавшийся с обоями в мелкий цветочек. Именно потому, что ванная была в том стиле, который любила Энн, ей было трудно представить, что мужественный лэрд бреется или умывается в помещении, столь явно выдающем принадлежность женщине. Полное отсутствие туалетных принадлежностей, казалось, подтверждало ее догадку, что где‑то в замке у него есть своя ванная комната. Это вполне устраивало ее, потому что она не желала пересекаться с ним чаще, чем это было необходимо.
Энн с сожалением посмотрела на ванну, опасаясь, что если она в нее залезет, то рискует в ней и заснуть. Вздыхая, она приняла душ, пообещав себе, что утром поблаженствует в теплой воде.
Вытершись мягким розовым полотенцем, она посмотрела на себя в зеркало. Даже в колеблющемся свете свечи было видно торжество в ее синих глазах. И внезапно оно с новой силой вернулось к ней: Белла Мак‑Дональд оставила ей пять миллионов фунтов! О таком она и не мечтала.
Было даже странно, что, когда ее жизнь так круто изменилась, сама она осталась прежней и так же не может лечь спать, не умывшись, не почистив зубы и не развесив аккуратно одежду. Интересно, изменится ли она теперь, когда стала миллионершей?
«Определенно, это потребует много времени», – решила она. Ей было непросто осознать то, что случилось с ней за последние двадцать четыре часа. Это потребует размышлений, но сначала нужно как следует выспаться.
Вернувшись в отведенную ей комнату, Энн увидела, что ее чемоданы еще не принесли. Она забралась на кровать и достала конверт, который вручил ей Мак‑Криммон. В слабом свете буквы выглядели тонкими и дрожащими, и сознание того, что они были написаны женщиной, которой уже не было в живых, привело Энн в волнение. Она передернула плечами и удивилась – неужели это комната так на нее действует? Черт бы побрал этого человека с его россказнями.
Она развернула два листка писчей бумаги и начала читать. «Моя дорогая Энн!
Когда я узнала о своей болезни, я с большой неохотой покинула Данрэйвен, чтобы обратиться к специалистам в Штатах. Я догадывалась с самого начала, что у меня мало шансов прожить дольше нескольких месяцев, и сознание того, что моя смерть так близка и неотвратима, подвигло меня к тому, чтобы принять некоторые меры.
Как ты, без сомнения, уже обнаружила, мой внучатый племянник – упрямый человек. Я могу понять, почему Рори не желает, чтобы я оставила деньги непосредственно ему, – Мак‑Криммон должен уже был рассказать тебе данрэйвенскую легенду, – но он не согласился даже взять взаймы. Так что все, что я могу делать, – это надеяться, что проклятие, тяготеющее над родом Мак‑Дональдов, можно перехитрить. Я уверена, что ты – единственная, кто способен это сделать, Энн, и именно поэтому я просила тебя приехать в Шотландию.
Мы никогда не знали друг друга хорошо, но по некоторым причинам я всегда чувствовала нашу с тобой близость. Помнишь то лето, когда я навещала твою бабушку? Тебе было всего восемь лет, и ты была загорелой девчонкой в веснушках. Вообрази мое удивление, когда я обнаружила у тебя родимое пятно Мак‑Дональдов – прикосновение небес к твоему плечу. На памяти живущих оно было только у двоих, и это были мужчины. Разумеется, я тут же вспомнила легенду о Данрэйвенских камнях, но там говорилось о темноволосой женщине, а ты была рыжей. Признаюсь, я много лет почти не вспоминала о тебе, а когда увидела тебя в следующий раз, ты уже училась в колледже. Веснушки пропали, волосы потемнели. Ты стала красивой молодой женщиной, честолюбивой и талантливой.
Моя жизнь тогда сложилась так, что я не могла познакомиться с тобой ближе, как мне того хотелось. Я снова вернулась в Шотландию и вспомнила о тебе только тогда, когда мой брат умер и мы с Рори стали говорить о будущем. Тогда‑то я и поняла, Энн, что ты и есть женщина из легенды, единственная, которая может найти недостающий камень. Темноволосая женщина издалека – все совершенно ясно. У тебя на плече есть метка небес, и поразительно – современная техника дает тебе возможность управлять стихиями. Чтобы попасть в Шотландию, ты должна будешь лететь по воздуху над водой, затем ехать по земле в Данрэйвен, везя с собой то, что оставил от меня огонь, – мой пепел.