Одинокая волчица
– А ты хозяину об этом говорил? – осведомилась я, просто чтобы хоть что-то сказать.
– Зачем? Мне положено сторожить дом и участок, вот я и сторожу. А что происходит за его пределами, меня касаться не должно. Сама же сказала: моя хата с краю.
В этот момент в доме хлопнула парадная дверь и раздались мужские голоса и шаги, явно направлявшиеся в нашу сторону. Судя по всему, Павел с Андреем вышли проветриться. Иван тоже это услышал, по-моему, еще раньше, чем я, потому что в следующую секунду рядом со мной на качелях уже никого не было, точно мне все это приснилось.
– Светуля, ты что тут грустишь у пруда в гордом одиночестве? – весело спросил Павел, подходя поближе. – Скучно тебе с нами?
Впервые он назвал меня этим уменьшительным именем, и я невольно вздрогнула. Так называл меня только один человек, прежний хозяин всего этого великолепия, человек, которого уже больше года не было в живых. А память никак не хотела его выпускать. Будь она неладна, эта самая любовь до гроба и за ним!
– Просто думаю, – как можно спокойнее ответила я. – Как и положено по инструкции: о светлом и радостном. В частности, о вашем с Андреем карьерном росте.
– Он тебе не нравится?
– Старик, она просто еще не привыкла, – вмешался Андрей. – Был майор, все нормально, а тут – раз, и подполковник. А ты так вообще полковник. Настоящий.
Несмотря на некоторую пафосность момента я невольно фыркнула. Во-первых, Андрей был в крайне веселом расположении духа, а это случалось довольно редко, но всегда очень заразительно действовало на окружающих. Во-вторых, я тут же вспомнила бессмертный шлягер нашей Примадонны и окончательно развеселилась.
– Ну вот, совсем другое дело, – тут же констатировал Андрей, садясь рядом со мной на качели и по-хозяйски притягивая меня к себе. – Пашка, я этой девушке предложение сделал, представляешь? И она не сказала «нет».
– Поздравляю, – довольно сухо отозвался Павел, усаживаясь в пластмассовое кресло возле качелей. – Только развестись не забудь.
Веселость Андрея, однако, была совершенно непоколебима. Чем это объяснить, я не знала, поскольку сталкивалась с таким явлением впервые за все время нашего знакомства.
– Не забуду, не бойся. На следующей… нет, через десять дней идем подавать заявление в загс.
Тут уж я, что называется, «выпала в осадок». Какой загс, если у него в паспорте уже стоит соответствующий штамп о браке с другой женщиной? Перепил, что ли?
По-видимому, те же мысли посетили и Павла, потому что он отреагировал молниеносно и адекватно:
– Так. Этому столику больше не наливать. Он и так в большом порядке.
Андрей от души расхохотался:
– Эх вы, умники! Заявление о разводе! Наследничек у меня уже взрослый, в суд идти незачем. Достаточно загса. Слушай, малыш, а давай соединим приятное с полезным.
– В каком смысле? – осторожно осведомилась я.
– Пойдем заодно заявление подадим.
– Не примут, – бесстрастно прокомментировал это намерение Павел.
– Почему это? – как бы даже обиделся Андрей.
– Потому что сначала нужно получить свидетельство о разводе. Это во-первых. А во-вторых, Анна вряд ли обрадуется, если ты придешь с ее, так сказать, преемницей.
– Черт, про Анну-то я и забыл, – огорчился Андрей. – Действительно, не обрадуется. И так скандал будет. Такого повода она не упустит, можно не сомневаться. Когда еще следующий раз увидимся…
– Вечером этого же дня, – так же бесстрастно заметил Павел. – Когда оба вернетесь домой. Если, конечно, ты не намерен переехать к Светлане.
– Пашка, совсем вылетело из головы! Я же комнату снял! Собственную! Так что теперь – кум королю, никто зудеть не будет.
– О присутствующих, надеюсь, не говорят? – великосветским тоном осведомилась я.
Было ясно, как день, что мой драгоценный сильно подшофе. Как говорится, о людях хороших: сегодня вечером Андрей был хорош. Правда, при этом он становился, оказывается, очень веселым и жизнерадостным, но кто знает, какая будет следующая стадия. Хорошо еще, если просто быстро заснет, но вариантов на самом деле было предостаточно: от бесконечных рассуждений «за жизнь», до элементарного буйства. Оставалось только надеяться, что присутствие Павла все-таки сдержит эту стихию. Но в любом случае для меня даже это подобие праздника было безнадежно испорчено.
Единственным лучиком света в темном царстве было то, что вопрос о разводе, кажется, наконец решился. До этого меня периодически посещали определенные сомнения, переходившие в невеселые мысли о том, что подобная ситуация может длиться до бесконечности: формальная жена в одной квартире, фактическая любовница – в другом месте на уик-энды. И все довольны. Таких историй я за свою жизнь наслушалась предостаточно и совершенно не хотела стать героиней одной из них. Все-таки любовница – это не мое амплуа. Уже не та возрастная категория. Или не тот менталитет.
Все, однако, разрешилось очень быстро и благополучно: через несколько минут Андрей замолк на полуслове и мирно засопел, а потом стал похрапывать. Я вздохнула с облегчением: такой вариант был оптимальным. Для меня, во всяком случае.
– Успокойся, – совершенно правильно растолковал мой вздох Павел, – сегодня ты наблюдала крайне редкий случай. Андрей обычно твердо знает свою меру, да и профессиональная выучка сказывается. Сегодня он просто расслабился, последний месяц был не самым легким.
– Зачем ему понадобилось переходить в милицию? – поинтересовалась я. – Причем, кажется, с твоей подачи.
– Более того – при моем непосредственном участии, – усмехнулся Павел. – Газет ты, как я понимаю, не читаешь, телевизор практически не смотришь, радио у тебя просто нет.
– Все правильно, только…
– Поэтому, – словно не слыша меня, продолжил Павел, – ты вряд ли знаешь, что происходит в наших доблестных правоохранительных органах. Во всяком случае, в некоторых их подразделениях. Не ломай голову, я тебе сам скажу: бардак происходит. Меня попросили порекомендовать надежного человека на ответственный пост, а стопроцентно поручиться я могу только за Андрея. К тому же одним из условий перехода изначально было повышение звания, а это очень многое значит. Плюс дополнительные деньги.
– А в ФСБ нельзя было получить это повышение?
– Во всяком случае, не так быстро. Пришлось бы ждать еще несколько лет. Мне. Кстати, тоже. А так все получилось очень удачно: я порекомендовал, меня в благодарность продвинули вверх.
– А в результате кривая преступности резко пойдет вниз, – усмехнулась я.
– Не исключено, – нахмурился Павел, – только не вижу тут ничего смешного.
– Извини, я просто вспомнила, что в твоем собственном доме только что поймали воровку с поличным.
– Все не так просто, как ты думаешь. Елена… Ну, она больной человек, ты же понимаешь. Я думаю, ей просто не нравилась эта домработница, вот она и прицепилась к первому же предлогу. Не исключено, конечно, что женщина действительно польстилась на красивую безделушку, но можно было решить вопрос и по-другому, не доводя до увольнения. А мне теперь морока: искать новую.
– Поговори с Иваном, – посоветовала я. – У него наверняка есть масса бывших коллег, которые не купаются в роскоши. Или просто вылетели на пенсию, а это, сам понимаешь, почти за гранью…
– Неплохая идея, – слегка оживился Павел. – Поговорю, завтра же. Только…
Он замолчал, по-видимому, подбирая слова. Я тоже молчала, потому что понятия не имела, что в этом предложении могло его хоть немного смутить.
– Главное, чтобы была не слишком симпатичная, – наконец выдавил из себя Павел. – Елена очень ревнивая женщина…
Вот тут я действительно онемела. Ревновать Павла было просто бессмысленно, у него была только одна страсть – работа, женщин он, по-моему, замечал только постольку поскольку. Работа – дом – работа. Уж до такой степени я в мужчинах все-таки разбираюсь, время от времени Павел при мне общался с очень привлекательными дамами, но особого блеска в глазах и прочих почти неуловимых перемен в поведении любого нормального мужчины в такой ситуации я не замечала. Да и Андрей как-то обмолвился, что уж если и есть на свете верный муж, то это – Павел, остальные все в той или иной степени кобели. С чем, в общем-то, было трудно не согласиться.