Воссоединение (ЛП)

— Откуда нам было знать, сколько ей лет? — не очень-то любезно поинтересовалась Фелисия. — Ну то есть она же была так наштукатурена, что я поклясться могла, будто ей все сорок.
— Ага, — поддакнула Кэрри. — И вход на ту вечеринку был только по приглашениям. Я уж точно не дала бы билет ни одной восьмикласснице.
— Если уж хотите повесить все на кого-то, — снова вступила Фелисия, — то как насчет того идиота, который вообще притащил ее туда?
— Да, — сердито согласилась Кэрри.
— Не думаю, что Сюзанна возлагает на вас ответственность за то, что произошло с сестрой Майкла. — После визгливых возгласов девчонок голос Джесса звучал как отдаленный раскат грома. Он очень эффективно заткнул рот всем остальным. — Полагаю, это делает сам Майкл, поэтому он вас и убил.
Отец Доминик тихо охнул, словно слова Джесса, как кулак, врезались ему в живот.
— О нет. Нет, конечно, ты же не думаешь…
— В этом гораздо больше смысла, чем в аргументе вот его — коротко кивнул Джесс в сторону Джоша, — что Майкл сделал это из зависти, поскольку у него не было… как там он сказал? Ах да. Свиданий по субботам.
Джош явно занервничал.
— Ну, я не знал, что страхолюдина, которую вытащили из бассейна Кэрри, была сестрой Медуччи, — пробормотал он, неловко оттянув лацканы пиджака.
— Это уже слишком. Просто слишком, — выдохнул отец Доминик. — Я… я просто потрясен.
Я глянула на падре, удивленная интонациями в его голосе. Мне послышалась — если только я не ошиблась — неприкрытая боль. Его действительно ранило то, что он услышал.
— Юная девушка в коме, — сверкнув в сторону Джоша горящим взглядом, напомнил отец Дом, — а вы ее обзываете?
У Джоша хватило такта пристыженно опустить голову.
— Ну, это просто образное выражение.
— А вы двое! — указал отец Ди на Фелисию и Кэрри. — Вы нарушили закон, наливая алкогольные напитки несовершеннолетним и смеете заявлять, что в том, что девушка пострадала, виновата лишь она сама?
Кэрри с Фелисией обменялись взглядами.
— Но никто же больше не пострадал, а они тоже пили, — сказала Фелисия.
— Ага, — поддакнула Кэрри. — Там все пили.
— Это не имеет значения! — Голос падре звенел от эмоций. — Если все прыгнут с «Золотых ворот», разве от этого их поступок станет правильным?
Ого, подумала я. Если отец Ди полагал, что этот старый прием еще производит хоть какое-то впечатление, ему явно не помешали бы небольшие курсы повышения квалификации.
И тут я распахнула глаза, потому что вдруг заметила, что отец Доминик теперь указывает на меня. На меня? Я-то что сделала?
Ответ не заставил себя ждать.
— А ты, — заявил падре, — по-прежнему настаиваешь, будто то, что произошло с этими молодыми людьми, не несчастный случай, а преднамеренное убийство!
У меня отвисла челюсть.
— Извините, отец Ди, — умудрилась я выдавить, как только вернула ее на место, — но это же совершенно очевидно…
— Ничего подобного. — Отец Доминик опустил руку. — Мне это совсем не очевидно. Предположим, у мальчика был мотив, и что? Это не делает его убийцей.
Я взглянула на Джесса в поисках помощи, но, увидев испуг на его лице, поняла, что взрыв падре озадачил его точно так же, как и меня.
— Но дорожное ограждение, — попыталась я объяснить. — Ослабленные заклепки…
— Да, да, — довольно раздраженно перебил меня отец Доминик, что было на него непохоже. — Но ты упускаешь из виду самое главное, Сюзанна. Предположим, Майкл действительно затаился в засаде и ожидал их. Возможно, он и в самом деле намеревался столкнуть автомобиль, когда тот покажется из-за поворота. Но как он умудрился понять в темноте, что это тот самый автомобиль? Ответь мне, Сюзанна. Из-за угла мог выехать кто угодно. Откуда Майклу было знать, что это та самая машина? Откуда?
Тут он меня уел. И знал это. Я не представляла, что сказать, и перевела взгляд на Джесса. Дувший с моря ветер трепал мои волосы, швыряя пряди в лицо. Джесс посмотрел на меня и легонько пожал плечами. Он оказался в таком же затруднении, как и я. Отец Дом был прав. Это не имело никакого смысла.
Во всяком случае, пока Джош не произнес:
— «Макарена».
Мы все уставились на него.
— Прошу прощения? — сказал отец Доминик. Даже в ярости он был безукоризненно вежлив.
— Ну конечно! — Фелисия с трудом поднялась, спотыкаясь о длинную юбку вечернего платья. — Конечно!
Мы с Джессом снова обменялись озадаченными взглядами.
— Что-что? — переспросила я Джоша.
— «Макарена», — повторил он и улыбнулся.
Когда Джош улыбался, он и близко не походил на парня, который пытался утопить меня днем. С улыбкой на лице он выглядел тем, кем и был — умным спортивным восемнадцатилетним парнем в расцвете сил.
Не считая того, что был мертв.
— Мы ехали на машине моего брата, — пояснил Джош, по-прежнему улыбаясь. — Он учится в колледже. Сказал, что я могу ею пользоваться, пока его нет. Она больше, чем моя. Вот только он присобачил туда одну тупую штуковину, и когда нажимаешь на клаксон, тот играет «Макарену».
— Такой отстой, — сообщила Кэрри.
— И в ту ночь, когда нас убили, — продолжил Джош, — я посигналил, когда мы поворачивали за угол — тот самый, за которым нас поджидал Майкл.
— Когда проезжаешь такие вот крутые повороты, надо погудеть, — взволнованно добавила Фелисия.
— Клаксон сыграл «Макарену». — Улыбка Джоша исчезла, словно унесенная ветром. — И вот тут-то он нас и ударил.
— Ни один другой гудок на полуострове не играет «Макарену», — сказала Фелисия. Теперь она не выглядела взволнованной. — Больше не играет. «Макарена» казалась крутой только первые пару недель после выхода. Потом она стала совершенно отстойной. Сейчас ее ставят только на свадьбах и прочих сборищах.
— Вот как он узнал. — Джош больше не кипел от негодования. Теперь в его голосе просто сквозила печаль. Джош не отрывал взгляд от моря — которое было таким темным, что его невозможно было отличить от покрытого облаками ночного неба. — Вот как он узнал, что это были мы.
Я лихорадочно попыталась припомнить, что поведал мне Майкл несколько часов назад в минивэне его мамы. «Они вылетели из-за поворота на полной скорости». Так он сказал. «Не посигналив и вообще никак не дав о себе знать».
Вот только сейчас Джош говорил, что они все же сигналили. И не просто сигналили, а по-особенному, так, что машину Джоша можно было отличить от любой другой…
— О боже, — произнес отец Доминик таким голосом, словно ему стало нехорошо.
Я была с ним совершенно согласна. Вот только…
— Это все равно ничего не доказывает, — вздохнула я.
— Издеваешься? — Джош посмотрел на меня, будто я сумасшедшая — это парень-то, который стоял на пляже в смокинге. — Разумеется, доказывает.
— Нет, она права. — Джесс встал с валуна и подошел к Джошу. — Этот Майкл поступил очень умно. Нет никакой возможности доказать — во всяком случае, в суде, — что он совершил преступление.
У Джоша отвисла челюсть.
— Как это? Он нас убил! Я же стою и говорю вам, что так оно и было! Мы посигналили, и он намеренно врезался в нас и столкнул нас со скалы.
— Да, — согласился Джесс. — Но твои показания, мой друг, в суде не примут.
Джош чуть не плакал.
— Почему это?
— Потому что это показания мертвеца, — невозмутимо ответил Джесс.
Обманутый в своих ожиданиях, Джош ткнул пальцем в мою сторону.
— Она-то не мертва. Она может им рассказать.
— Не может, — покачал головой Джесс. — Что она должна говорить? Что знает правду о случившемся тем вечером, потому что призраки жертв все ей рассказали? Думаешь, присяжные в это поверят?
Джош зло посмотрел на Джесса. А потом, опустив глаза, пробормотал:
— Ну и ладно. Тогда мы вернемся к первоначальному плану. Возьмем все в свои руки, да, ребята?
— Еще чего, — возразила я. — Ни за что. Злом зла не поправишь — и третьим злом делу уж точно не поможешь.