Европа кружилась в вальсе (первый роман)
Но все это лишь предвестники, идущие впереди основного, отмеченного особой святостью, ядра торжественной процессии. Из сумрака собора святого Стефана выплывает на солнечный свет пышный парчовый балдахин, под сенью которого архиепископ несет огненно-лучезарную дароносицу. С обеих сторон руки архиепископа поддерживают молодые священнослужители, помогая ему нести тяжелую драгоценную ношу. А вокруг священнослужителей под балдахином многочисленные министранты{ [57]} неутомимо размахивают кадилами, словно сизые облачка дыма долженствуют облегчить массивность сверкающего видения. В знак того, что этот символ, святая святых церкви, находится под защитой династии и двора, его эскортируют шеренги марширующих гвардейцев из личной охраны императора.
И только потом, соблюдая надлежащую дистанцию, отдельно ото всех, шествует император в белом маршальском мундире и алых штанах с широкими золотыми лампасами. Он идет с обнаженной головой, в правой руке держа шляпу с плюмажем из зеленых перьев, а левую возложив на эфес сабли!
Он смотрит прямо перед собой, он сосредоточен, он недосягаем, один посреди свободного пространства. Если по прибытии люди на тротуарах и в окнах домов встречали его громкими приветственными возгласами и цветами, то теперь никто в теснящейся толпе зрителей не рискует нарушить тишину, в которой слышатся лишь робкие, нежные голоски министрантских колокольцев.
И лишь на расстоянии нескольких шагов от императора процессия снова вспыхивает красками и золотом военных, дипломатических и чиновничьих униформ. Вслед за многочисленной группой эрцгерцогов появляется нескончаемая вереница генералов — предводителей рыцарских орденов в ниспадающих складками пурпурных и белых мантиях с белыми и черными крестами, министров с золотыми галунами, тайных и имперских советников…
И как всегда, процессия шаг за шагом медленно движется в такт многочисленным военным оркестрам, в звучание которых время от времени врывается грохот ружейной пальбы с улицы Ров; она движется по Каринтскому проспекту, через Новый Рынок к капуцинскому костелу, перед входом в который высится алтарь, — здесь процессия сделает первую остановку, священник прочитает соответствующий пассаж из Евангелия и благословит знатных паломников. Всего в нескольких метрах под мостовым покрытием, там, где остановилась процессия с императором, в цинковых и бронзовых гробах и саркофагах лежат предки Франца Иосифа, а в самом конце длинной череды склепов находится усыпальница, которую распорядился приготовить и отделать для себя сам Франц Иосиф; выложенная белым кафелем, она напоминает скорее мясную лавку, однако вместо соответствующего товара здесь уже помещены гробы с останками единственного сына императора кронпринца Рудольфа и императрицы Элизабет, которых уложили сюда самоубийство и убийство…
И как всегда, из года в год, в урочное время процессия снова приходит в движение, чтобы сделать вторую остановку перед алтарем у дворца Лобковица, где зачитывается следующий отрывок из Евангелия;
третья остановка — перед костелом святого Михаила и последняя — у подножья морового столпа на улице Ров…
…Как всегда, из года в год, как всегда…
5. ГАЗЕТЫ
Прагер Тагблатт, 18.6.
Во вторник 16 июня ученики второго «Ц» класса пражского Коммерческого училища совершили экскурсию в Конопиште, чтобы осмотреть тамошний парк, доступ в который для широкой публики открыл на несколько дней эрцгерцог Франц Фердинанд. Они осмотрели замок и все достопримечательности обширного парка, вызвавшие у них неподдельное восхищение. Прежде чем они ступили в самую красивую часть парка — в розарий, с руководителем экскурсии учителем Рашнером долго беседовал сам наследник престола, который вместе с супругой как раз совершал прогулку по парку. Наследник расспрашивал об учебном заведении, откуда прибыли экскурсанты, спросил, понравился ли им парк. Он выразил удовлетворение по поводу того, что ученики в восторге от достопримечательностей замка, показал им дорогу к розарию и затем самым радушным образом попрощался с ними. После осмотра ученики-экскурсанты отправились в Жабовржески — одно из самых очаровательных местечек империи. Вечером экскурсанты возвратились из Бекешова в Прагу.
В том же месяце
Новый прибор, предотвращающий
морские катастрофы
Известный изобретатель Хайрем Максим изобрел прибор, благодаря которому любое судно может плыть по морю в полной темноте, ночью и в тумане. Идею прибора Максиму подсказали… летучие мыши. Речь идет о приборе, который состоит из передатчика и приемника и вызывает колебания воздуха наподобие тех, какие производит крыльями летучая мышь. Но вместо ничтожных сил животного в приборе используется двигатель в двести или триста лошадиных сил. Мощные воздушные волны наталкиваются на препятствия, встречающиеся на пути плывущего судна, и, отражаясь, возвращаются назад, улавливаемые приемником. Колебания воздуха прибор Максима вызывает с помощью пара, и таким образом судно как бы чувствует в темноте преграду.
Автомобильные катастрофы
Об автомобильных катастрофах пишет известный будапештский автомобилист Герман Гредель:
«Кто в последнее время следит за хроникой автомобильных происшествий, тот, безусловно, не может не заметить, что число их угрожающе возросло. Виной тому прежде всего несоблюдение правил автомобилевождения. Шоферы покушаются даже на тротуары, предназначенные исключительно для пользования пешеходов, вследствие чего последние перестали чувствовать себя в безопасности. Тут сказываются прежде всего легкомыслие молодости, недостаток опыта, стремление обратить на себя внимание. За руль нынче садятся даже молодые дамы в возрасте шестнадцати-семнадцати лет. Автор предлагает (хотя и рискует этим уронить себя в прекрасных глазах молодых дам), чтобы полиция разрешала водить машину женщинам не моложе двадцати лет. Публика вправе рассчитывать на то, что жизнь пешеходов будет цениться больше, нежели хотя и понятная, но рискованная амбициозность молодых представительниц высшего общества».
6. НАСЛЕДНИК ПРЕСТОЛА
Еще в конце прошлого года в Чикаго вышел номер газеты сербских эмигрантов «Србобран», передовица которого содержала угрозу: «Наследник австрийского престола объявил о своем намерении посетить будущей весной Сараево. Пусть это врежется в память каждому сербу! Коль скоро наследник престола желает приехать в Боснию, расходы, связанные с этой поездкой, мы берем на себя. Сербы, вооружайтесь, чем можете: ножами, ружьями, бомбами, динамитом! Месть священна! Смерть габсбургской династии! Вечная память героям, которые восстанут против нее!»
Газета нелегально доставляется в Белград и, разумеется, попадает в руки австрийской полиции. Ее кладут ad acta{ [58]}, присовокупляя к другим анонимным угрозам. К весне о ней забывают, поскольку…
Поскольку военный наместник Боснии генерал Потиорек заявил, что полностью ручается за безопасность наследника. Благо 70 000 солдат при полном боевом снаряжении будут участвовать в маневрах в непосредственной близости от Сараева. Он мог бы выставить из них на всем пути следования Франца Фердинанда охранение в шесть шеренг. Сделает ли он это? Разумеется, нет; во-первых, это совершенно ни к чему, а во-вторых, это было бы равносильно публичному признанию, что в лояльность населения не верят, что правительство боится своих подданных.
Из этих же соображений (ввиду абсолютной ненужности подобных затрат) было отклонено предложение Будапешта прислать в Сараево полсотни тайных агентов полиции. Это обошлось бы в двадцать тысяч крон.
Тем более что сами хорваты предложили Потиореку обеспечить безопасность наследника собственными средствами; шпалеры солдат, стоящих вдоль намеченного пути следования, — сущая ерунда: солдаты стоят на определенном расстоянии друг от друга, да еще лицом к проезжей части улицы, то есть спиной к публике. Почем они знают, что затевается у них за спиной! Нужно расставить солдат густой цепью и вдобавок — лицом к толпе.