Стихи

Где же ты, обостренная воля, 
Где слепые роднятся с мечтою, 
Где наш сон -- твоя вечная доля, 
Где навеки со мной и с тобою?.. 
Я из времени сделаю шаг, 
Поселившись однажды в обратном, 
И заветное скажет мне маг 
Добрый маг будет он, вероятно... 
x x x 
Стерео в ушах, 
Мозг в тумане звука, 
Перед матом шах 
Объявляет скука. 
Сердцу наплевать -
Колокольчик затхлый, 
Надо бы поспать, 
Прыгнуть в сон, как в шахту, 
Мыслям вопреки 
Мыслями сную, 
Бомбу без чеки 
Молотом кую. 
Легкая рука 
Давит комара, 
Горькое "пока!" 
Слышал я вчера. 
У стены тепло, 
С краешку верней, 
За окном светло, 
Утро фонарей 
Открывает мгла, 
Та, что день лихой 
Сожрала до тла, 
Даровав покой. 
Сон стучит в висок 
Стареньким наганом, 
Всадник невысок, 
Дышит перегаром. 
Дать ему бы волю, 
Он бы всех нас кончил, 
Раскатав по полю, 
Усыпив бы к ночи. 
Пуля от бессонниц -
Лучшее лекарство, 
Только сколько ж конниц 
Примет наше царство? 
Посчитай баранов, 
Скажет мне иной, 
И быть может, прав он, 
Пред людьми не ной. 
Но опять капель 
Кухонного крана, 
Улицы свирель, 
Забытая рана. 
Мыслям вопреки 
Мыслями сную, 
Бомбу без чеки 
Молотом кую... 
x x x 
Темный слон ступил на паркет 
Моего Хрустального Дома, 
А вчера принесли мне пакет 
От седого дядюшки Гнома. 
Между строк -- пожелтевшие кляксы, 
В строках -- нервные срывы пера, 
Я с душой, перепачканной ваксой, 
Выхожу подышать в вечера. 
А с утра мне опять на Охоту, 
Отдохнувший скакун подо мной, 
Я ловлю не зверей, не кого-то, 
Я крадусь за ничьей Тишиной. 
x x x 
Отчего во сне так сладко 
Все в душе растворено? 
Все, что днем жило украдкой, 
Прорубает в мир окно. 
Я любим, как я любим! 
Наяву такое блажь, 
Я чудовищно терпим, 
Глуп и нежен мой мираж. 
Воздух нотами ласкает, 
Сердце властвует над всем, 
Мозг покорно замолкает, 
Он уснул. Уснул совсем. 
ОДА ДИВАНУ 
Знакомьтесь, старый друг-диван, 
Почти жена, но не ревнует, 
Не злится -- пьян я иль не пьян, 
Не подведет и не надует. 
На нем взлетаю я во сне, 
Сквозь стены, явь и облака, 
На нем, как будто на коне, 
Хоть до утра и до пока. 
Чего ж скрипишь? Ведь я хвалю! 
Будь горд, осанкой удиви, 
Вот так, за это и люблю, 
Ну ладно-ладно, не реви. 
Мой друг-диван сентиментален, 
Он стар, как я и потому 
Любой исход для нас летален, 
Нам не прожить по одному. 
x x x 
Рассыпанная средь подруг, 
Незримая средь бытия, 
Вы мой ошейниковй круг 
Свинцово-горького литья. 
По стянутому в нерв, по мне 
Вы поцарапанной рукой, 
Как медиатром по струне, 
Касаясь, рушите покой. 
Гарсон, задорное лицо 
И голос с вызовом -- кому? 
Вино пока еще винцо, 
А волос в нитяном дыму. 
Смеетесь, прерывая плач, 
И все не рядом, хоть со мной, 
Мышонок мой и мой палач, 
Меня вы сделали совой. 
Но филин ваш, увы, бескрыл, 
Так оказалось, уж поверь, 
Что он невольно вдруг открыл, 
Что он не хищник и не зверь. 
СМУТНОМУ ГОДУ ЛОШАДИ 
Журавли пусть остаются журавлями, 
Мы силки поставим на синиц 
И помчимся резвыми конями 
За лошадками, за годом кобылиц. 
Пусть завидуют нам вороны-кликуши, 
Подавившись предсказаньем слов, 
Мы заткнем от будущего уши 
И от вещих отгородимся от снов. 
Мозг из черепа, как лишнюю причуду! 
Душу вон, чтоб долго-долго жить! 
Совесть -- эту гнусную зануду 
Панцирем костистым окружить. 
Жрать до треска кожного покрова, 
Наслаждаться избиеньем дураков, 
Талисманом -- ржавую подкову 
На запястье вместо сброшенных оков. 
x x x 
Лес в спину дышал, а над лесом 
Взмутненным из ваты навесом, 
Как йог на верхушечках елей 
Не знающее колыбелей 
Лежало уснувшее небо, 
И с корочкой мерзлого хлеба 
Я стыл на скорлупке из наста, 
Пытаясь учиться напрасно 
Шагать по обману из хруста, 
Опору искать там, где пусто, 
И падал с вершин наважденья, 
Мой шаг начинался с рожденья, 
Ползком выбираясь на сушу, 
Я видел, что слаб, что я трушу, 
Что жалкую, зыбкую долю 
Лес с легкостью выправит в поле, 
И следа неровную цепь 
Окутает дальняя степь, 
И взрежут мечту на закате, 
Заглохнут грома на раскате, 
И шашкой рассеченный надвое 
На нас небосвод упадет. 
НЕМНОГО ЖЕЛЧИ 
Мы -- путанники в вестибюле 
Среди блуждающих дверей, 
Мы -- пыль средь брошек в ридикюле, 
Свои меж братьев упырей. 
Всегда слабы пропитым телом, 
Блуждаем в поиске опор 
И, прислоняясь между делом, 
Вникаем с вежливостью в спор. 
Изображая умиленье, 
Восторг и гнев или тоску, 
Мы по ничейному веленью 
К чужому тянемся куску 
И бродим с краской от скамеек 
На вечно согнутых горбах, 
Хлебая дождь из детских леек, 
Изображая на гербах 
Личину воли и бессердья, 
Чтоб дрогнул всяк сторонний взор, 
Потея гнилью от усердья 
Другим на смех, себе в позор. 
И наша вечная погода -
Зима и осень, грязь и снег, 
Мы празднуем всего полгода, 
Но каждый век, но каждый век. 
Когда одних средь нас неярких 
Сжигают с воем на кострах, 
Всем прочим выдают по чарке, 
Перерождая детский страх, 
И мы смиреем, как крольчата, 
Мычим с доверием коров 
И в скользких, липнущих перчатках 
Сгоревших стаскиваем в ров. 
x x x 
Жизнь моя страницы -- вырванные дни, 
Корочки-границы... Почему я сник? 
Вычитано мало, край еще далек, 
Но души запала стлел уж уголек. 
Не рисуют кисти, высохли глаза, 
Память не очистить -- "пролистнув" назад. 
В середине книги я -- глубокий старец, 
И мои вериги -- все, что мне осталось. 
Замереть бы буквой в задушевной строчке, 
Чтобы сын и внук мой не желали точки. 
Пусть читают фразу, проникаясь чувством, 
Не пытаясь сходу постигать искусство. 
Пусть страничный шелест будет, как гаданье, 
Смыслом жизни станет чудо без названья. 
x x x 
Правя шлюпку на закаты, 
Подбирая снов дукаты, 
В паруса ловя пассаты, 
Мы несемся в небесах. 
Ничего никто не ищет,