Оплаченные долги (Капризная, упрямая)

Загадки… Из всех запутанных задач, которые представляют собой люди, эта заинтриговала его сильнее всего. Эта женщина не должна была представлять собой загадку! Она выглядела легкомысленной и простой, как и ее откровенные попытки завлечь мужчину во время той вечеринки.
– Будь она проклята! – пробормотал он, снова прибегая к привычному проклятию. – Которая из них – настоящая Силк, а которая – ложь? Они не могут существовать вместе в одной и той же женщине!
Звук закрывающейся двери вернул его к действительности. Киллиан выскочил из квартиры так быстро, что догнал Силк еще на лестнице.
Она обернулась и вздохнула:
– Так я и знала, что ничего не получится!
– Нам обоим надо поесть. Я терпеть не могу есть в одиночку.
Он пожал плечами и начал спускаться по лестнице рядом с ней. Она была так близко, что ему очень легко было бы к ней прикоснуться. Но Киллиан не стал этого делать, несмотря на то, что его тело настоятельно требовало такого контакта. Вместо этого он сосредоточился на ее личности, пытаясь найти хотя бы один ответ в море вопросов, которые его окружили.
Силк думала над его прямым ответом, услышав скрывавшуюся за простыми словами решимость. Она знала цену терпению, знала, как полезно бывает сделать вид, будто уступаешь неизбежному, если не видно альтернативного образа действий. А еще она знала, как важно бывает выбрать подходящий момент действовать.
– Так вы что – намерены последовать за мной в ресторан или еще куда-нибудь?
Киллиан встретился с ней взглядом и заметил вызов, исходивший от ее позы и возмущенного вопроса.
– Да, – нейтрально подтвердил он.
Силк приподняла брови, но в уголках ее губ появилась улыбка. В честности была своя особая притягательность, беззвучное очарование, силы которого большинство мужчин не подозревало.
– Я не ожидала, что вы в этом признаетесь, – сказала она после секундного молчания.
– Если это возможно, я предпочитаю правду, а не ложь, – отозвался он, остановившись на тротуаре.
Силк остановилась рядом с ним и недоверчиво посмотрела ему в лицо. Возможно, он не такой, как все. Возможно, он перестанет осуждать ее из-за той единственной встречи. Возможно, ей стоит рискнуть и один раз поужинать с ним.
– И сколько это будет продолжаться?
Он изогнул бровь:
– О каком «этом» мы говорим?
– О вашем преследовании.
– Мне казалось, я держусь дружелюбно.
– А как насчет правды? Забыли?
На мгновение он отвел взгляд, пытаясь сделать правильный выбор. Вариантов было не так уж много.
– Я хочу вас узнать, – ответил он наконец и посмотрел на нее как раз вовремя, чтобы поймать недоверчивый взгляд. – Вы мне не верите?
– Нет. Я чувствую неприязнь, когда ее вижу. И презрение мне тоже понятно. И то и другое я видела тем вечером.
Ей надо было увериться в том, что для нее существует хоть малейший шанс оставить позади ту репутацию, которую она приобрела дома, и не жить в соответствии с ней. Она дала обещания – себе и своим родителям.
– Может, они относились к тому мужчине, который был с вами.
Силк продолжала смотреть на него, обдумывая то немногое, что он позволил ей увидеть. Он скрывал свои реакции – это наводило на определенные размышления. Ее любопытство сменилось тревогой и опасениями, и она спросила:
– Действительно относились?
Киллиан чуть не совершил ошибки. Но в последнее мгновение он передумал.
– Нет. Вы водили этого дурня, как рыбу на крючке. Он понятия не имел о том, что вы такое.
Силк мысленно отстранилась, услышав презрение, которое так ясно прочитала в его взгляде на той вечеринке.
– А вы имеете? – отозвалась она с горечью, не заметив, что слишком ясно демонстрирует ему свои чувства.
Но Киллиану не нужно было слышать ее слов, чтобы их понять.
– Нет. Считал, что имею, – признался он, и не пытаясь сгладить свою оценку. – А теперь в этом не уверен. А хотел бы быть уверен. – Он протянул руку, но не стал прикасаться к Силк. Задание, с которым он сюда приехал, потонуло в настоятельной потребности тронуть ее, коснуться ее мыслей так, как он не смел коснуться ее тела. – Вы меня заинтриговали. Довольно сильно для такого недолгого знакомства.
Силк просила, чтобы он говорил правду. Глядя на него, видя его ясные глаза, слыша слова, в которых отражались и ее чувства, она нашла то, что искала. Он осуждал ее. Ему не понравилось то, кем он ее считал, и все равно он хотел попробовать сблизиться с ней. Возможно, так даже лучше. Если бы Киллиан не знал, чем она была, ей пришлось бы думать о той минуте в будущем, когда ей придется объяснять ему это – если будущее состоится. А так он все знал заранее.
Но еще сильнее ответы нужны были ей самой. Охватившие ее чувства требовали, чтобы она к ним прислушалась – впервые за всю ее жизнь. Даже сейчас она смотрела на него совсем не так, как на остальных. Ночь была теплой, в воздухе уже ощущалось предчувствие завтрашнего дня, вместе с легким ветерком ласково касавшееся ее кожи. Она приехала сюда, чтобы создать новую жизнь. Она надеялась, у нее будет время, чтобы привыкнуть к этому еще неизвестному будущему. Может быть, судьба судила иначе. Может быть, ей надо снова набраться мужества и потянуться за звездой, которую она, никогда и не надеялась достать.
Риск. Но ее жизнь всегда была полна риска-и она смогла уцелеть.
– Вам надо так много времени, чтобы принять решение? – спросил Киллиан, ласково погладив ее по щеке.
Силк моргнула, опять посмотрела ему в лицо и увидела на нем легкую улыбку, которая манила ее придвинуться поближе. Она подалась немного вперед, но потом, спохватившись, остановилась. Риск – это одно. Пустая бесшабашность – совсем другое. И она отстранилась – от его теплого прикосновения, от его нежного голоса.
– Ладно.
Силк направилась к своей машине.
Киллиан секунду смотрел ей вслед, а потом догнал ее. На мгновение в ней появились мягкость и ранимость, вновь не соответствовавшие тому образу, который началу него складываться.
– Что значит «ладно»?
Силк не смотрела на него.
– Это значит, что вы можете поесть вместе со мной, если хотите. Но хочу вас предупредить: мой бюджет не позволяет мне ничего, кроме ближайшей закусочной, где продаются гамбургеры.
Он поймал ее за руку и заставил повернуться, чтобы видеть глаза.
– Я угощаю.
Она покачала головой:
– Как я сказала или никак.
Он рассмеялся: ее монотонная скороговорка настолько удивила его, что он забыло всех своих неверных оценках, о своем задании, о ее сексапильности. Сквозь все это – и хорошее и плохое – пробилась подлинная симпатия.
Ее улыбка оказалась юной и странно невинной для женщины, которая никак не могла быть невинной.
– Ладно. Ваша взяла. На этот раз. – Он подтолкнул ее к своей машине. – Но поведу машину я. Я видел, как вы действуете при интенсивном движении.
– У тебя на подбородке кетчуп, – пробормотал Киллиан.
Силк со смехом вытерла крошечное пятнышко.
– А у тебя – горчица. – Она обмакнула еще три ломтика жареной картошки в красное озерцо, и помахала ими в его сторону. – По-моему, я еще не встречала никого, кто мазал бы жареную картошку горчицей.
– Ну хоть этим я запомнюсь, – протянул Киллиан, заканчивая еду.
Он не мог вспомнить, когда в последний раз ел в подобном заведении. И уж конечно, ему не случалось разделять трапезу с такой странной спутницей. Силк должна была бы чувствовать себя не в своей тарелке, но почему-то этого не случилось. Она заказала себе еду, словно всю жизнь питалась в дешевых забегаловках, и принялась за завернутый в бумагу гамбургер, словно это была ресторанная вырезка.
– Ты опять на меня уставился, – заметила она, качая головой. – Под какой образ я на этот раз не подошла?
Изумленный Киллиан ответил не сразу.
– А почему ты задала именно такой вопрос?
Она пожала плечами:
– Твои мысли не так уж трудно прочесть. И потом, я ведь предупреждала, что у меня это хорошо получается.