Инсценированный разрыв (ЛП)
– А почему вы ничего не сделаете? – спрашиваю я. Кто ж знал, что парни могут быть такими же коварными, как и девчонки. В моей голове начинают крутиться колесики, и формируется план.
– Он не станет меня слушать.
– Сделай так, чтобы он продал комиксы.
– Он этого не сделает.
– Сделает, если цена будет подходящей, – говорю я.
– В ресторане моих родителей я получаю восемь долларов в час. Предложение, от которого он не сможет отказаться, я сделаю лет так через пятьдесят.
Я смеюсь. Это как глоток свежего воздуха, когда ты встречаешь в школе людей с хорошим чувством юмора. Быстро окидываю взглядом Джереми.
– А если его друзья узнают, что он продает комиксы? Они ведь сойдут с ума, не так ли?
– Продавать винтажные комиксы? Это кощунство! – Фред вздрагивает только от одной мысли об этом.
– Отлично. Зарегистрируй фальшивый аккаунт на eBay от его имени. Или, еще лучше, анонимно свяжись с ним и скажи, что ты готов заплатить за его коллекцию. Не миллионы, конечно, но приличные деньги.
– Но я не могу.
– Но он этого не знает. Тебе нужно только заинтересовать его, а потом невзначай обронить его друзьям, что он продаст комиксы, если поступит заманчивое предложение, – беспечно пожимаю я плечами. Эти гениальные идеи возникают у меня сами собой. – Даже если это и неправда, что тебе нужно – так это посеять зерно сомнений, и все сложится само собой.
Фред выглядит так, будто находится в своего рода прострации.
– Это, хм, крайность.
– Так же как и настраивание друзей против вас, и отлучение от столика.
– Это другое. Я не собираюсь опускаться до его уровня. У меня все еще есть эти парни, – говорит он, похлопывая Говарда и Квентина по спинам.
– Ты прав, – отвечаю я, засовывая записную книжку в сумку.
***
Во время седьмого урока я иду к туалету. В это время Стив находится в спортзале. Я на цыпочках захожу в раздевалку парней. Боже, какой удушливый запах! Натягиваю футболку на нос и вдыхаю запах кондиционера для белья. Ну почему парни так ужасно пахнут?
Как и многое в нашей школе, раздевалку никто не ремонтировал лет так тридцать. Ящики все узкие и ржавые, только на некоторых видна зеленая краска. Ни один рюкзак в них не помещается, поэтому они просто лежат на полу.
Плохо для учеников, хорошо для меня.
Модный, водонепроницаемый рюкзак Стива лежит в конце среднего ряда. Это подарок Хаксли на рождество в прошлом году. Он подходит для путешествий, а не для коридоров старшей школы.
Я открываю ящик Стива своим ключом V56. Надеюсь, его нижнее белье не вывалится мне на лицо. Я прикрываю лицо перед тем, как открыть.
Достаю фотографию с выпускного из заднего кармана рюкзака и приклеиваю ее на скотч с внутренней стороны дверцы. На левом крючке висит куча мятой одежды. Как только кто-нибудь из его друзей увидит снимок, то по школе слухи быстро разнесутся. Малоизвестный факт, но парни еще большие сплетники, чем девушки.
Я не пробиралась тайком в раздевалку парней с того момента, как мне нужно было разбить пару Натана Крейна и Сары Ковингтон. Ее друзья не могли смириться с тем, что он сноб и превращал Сару в свое подобие. Как только Сара обнаружила в его телефоне сообщения, в которых он называл ее некомпетентной и тупой, то сразу дала ему отворот-поворот. Не могу поверить, что это было всего лишь год назад. Вначале я испытывала чувство вины, но оно испарилось, когда оказалось, что Натан действительно именно так и думал о своей девушке. Ему просто нравилось встречаться с теми, на фоне кого он мог чувствовать себя выше.
До раздевалки доносится дребезжащий голос тренера Капнек. Я присаживаюсь на корточки и прячусь в конце ряда. Потом выглядываю за угол и вижу Стива в офисе тренера. Я на корточках добираюсь до ближайшей к стене двери офиса и устраиваюсь за баком с грязными полотенцами. Ну, никто и не говорил, что у специалиста по разрывам гламурная жизнь.
– Университет Чандлер все еще интересуется тобой, – говорит тренер Капнек. – Это отличное учебное заведение.
– Они хотят меня только по одной причине. Вы говорили с Вермилионом?
– Я разговаривал со своим приятелем. Они не могут ничего тебе предложить. Ты ожидал, что они вручат стипендию парню, у которого средняя оценка «хорошо»?
Раздается скрип стола. Наверное, тренер сел на него. И почему учителям в этой школе не сидится на стульях?
– Ты уверен, Стив? Можешь быть честным со мной. Ты хочешь играть в футбол в колледже?
Я прислоняю голову ближе к двери.
– Нет, – говорит он, едва слышно.
– Я буду честен с тобой. Думаю, ты хочешь.
– Футбол больше не смысл моей жизни. Настало время двигаться дальше. Я теперь не живу под девизом: «либо профессиональный футбол, либо ничего».
– Не зарекайся. Это все еще отличная возможность, и как только дверь закроется, то снова уже не откроется.
– Спасибо, тренер.
Стив неожиданно выходит из офиса и, к счастью, двигается в противоположном направлении от бака с полотенцами. Я на корточках пробираюсь обратно к ящику. В этот момент тренер Капнек появляется из офиса и стоит в проходе какое-то время. Я пригибаюсь еще ниже, прячась за большим рюкзаком, и задерживаю дыхание. Он делает несколько шагов по направлению ко мне и останавливается. Бекка, если тебя поймают, просто скажи, что ты лунатик.
Он стучит пальцами по ящикам. Я сжимаюсь еще сильнее. Отслаивающаяся краска застревает в волосах. Закрываю глаза, понимая, что если я только на него посмотрю, он сразу это почувствует и заметит меня.
Тренер Капнек шумно выдыхает и идет мимо моего ряда в сторону открытого туалета. Интересно, что парни имеют против уединенности? Пока он занят, я бегу на выход.
– Эй! Кто здесь? – кричит он.
Понимают ли они, как смешно смотрятся у писсуаров?
***
Кино и телевидение лгут. Слежка – вовсе не захватывающая забава. Это такая скука.
Последние три часа мы с Дианой сидим в ее машине, шпионя за Стивом и Хаксли в пиццерии «Марио». Я ерзаю на сиденье каждые пять минут, то вытягивая ноги, то скрещивая их, почти так же часто, как Диана меняет радиостанции. Ни один звук не может заглушить урчанье наших желудков. Пропустить ужин, чтобы сидеть, уставившись на пиццерию, было не самым лучшим из моих решений. Хорошо хоть до нас не доносится никаких запахов.
Мы по очереди смотрим в сверхмощный бинокль отца. Моя переносица покраснела, а отпечаток бинокля жжет каждый раз, когда я в него смотрю. Отец купил его в субботу после обеда, потому что кто-то вломился в соседний дом. Он хочет жить в безопасном месте, а по описанию это тот же бинокль, которым пользуются морские котики5. Должно быть, носы этих парней гораздо крепче моего.
Хуже всего то, что не было никаких признаков Анджелы или ее парня.
– Если я увижу, как Кен и Барби поцелуются еще раз, меня вырвет на приборную панель, – ворчит Диана.
– Она придет. Должна прийти. Нельзя получить такое письмо по почте и ничего не сделать.
– А что, если она ответила ему по электронке?
Я не настолько подкована технически и не могу получить доступ к его почте или поставить жучок в телефон. Хотя, компьютеры абсолютно неромантичны. Какой девушке не понравится собственноручно написанная записка? Это так старомодно. Она не станет разрушать романтику, отправляя смс. Ну, по крайней мере, я надеюсь.
– Скоро мы все узнаем.
Какая-то женщина заходит в пиццерию. Диана оживляется и смотрит в бинокль.
– Ложная тревога.
Она опускается на сиденье и начинает накручивать жвачку вокруг пальца.
– Ну, дорогая сестренка, Вал и как-его-там будут твоими новыми жертвами?
– Я не могу с ней так поступить, – данная мысль проскальзывала у меня в голове несколько раз. И каждый раз я ее отметала. Как я смогу называться ее подругой, если сделаю это?
– Но ты думала об этом, не так ли?