Инсценированный разрыв (ЛП)

Мы с Вал кидаем свои вещи на стол и становимся в очередь за едой. Громкий, веселый визг раздается у входа, и мы оборачиваемся, чтобы понаблюдать за ежедневным событием: Стив Оверлэнд вносит на руках Хаксли Мапозер через двойные двери в окружении своих раболепных спутников мимо восхищенной толпы. Прошло уже четыре года, и я вполне хорошо научилась игнорировать их, заставляя себя забыть о том, что когда-то дружила с Хаксли. Но воспоминание о залитом слезами лице Калисты вспыхивает в голове, и неожиданно моя память возвращается в среднюю школу, в кафетерий, в тот момент, когда Хаксли проигнорировала меня, чтобы сидеть со Стивом. Ничто не является более определяющим отношения, чем тот, с кем ты сидишь за ланчем.
– Простите нас, – Эддисон – адъютант и подруга Хаксли, пихает меня в сторону, чтобы расчистить дорогу парочке. Я потираю плечо. То, что она вежливо попросила, вовсе не означает, что она также вежливо меня пихнула.
Стив опускает Хаксли на пол возле их углового столика, залитого солнечным светом. Все студенты вытягивают шеи, чтобы посмотреть. Они выглядят впечатляюще. Как ожившая фотография их журнала «Сэвэнтин». Хаксли в смущении прячет лицо и легонько хлопает Стива по широкому плечу. Но я замечаю чистое наслаждение, излучаемое ее оливковой кожей, которая так и впитывает взгляды подданных ее королевства.
– Мимими. Они такие лапочки, – говорит Вал.
– Вероятно, они репетировали эту сцену все выходные. И почему он носит свой футбольный свитер в марте?
Вал опирается на стену и задерживает дыхание. Она устала, но не от нашей прогулки.
– Мне нужен парень.
– Ты хочешь парня. Но он тебе не нужен.
– Хочешь, нужен. Ты говоришь помидор, я говорю кетчуп. – Мы обе ставим себе на поднос куриный салат. Вал берет две диетические колы из холодильника. – Я хочу все эти романтические моменты, которые бывают у парочек. Я хочу, чтобы кто-нибудь провожал меня на занятия, ждал возле моего шкафчика и слал мне смски по утрам, чтобы сообщить о том, что я ему приснилась. И мне все равно как это звучит. Ты моя подруга, и неважно, что я говорю, ты обязана меня поддерживать.
– То есть тебе нужен парень, чтобы показывать его всем в школе? Выставлять напоказ как новую сумку от Синтии Свон?
Меня не особо беспокоит довольно частые жалобы Вал на то, что ей нужен парень. Моя задача как лучшей подруги, выслушивать ее и вовремя прикусывать свой язык. Я хочу, чтобы она была счастлива и знаю, что она не оставит меня как Бари Калисту. Она настоящая подруга.
– Но это очень красивая сумка, – говорит она.
– В офисе моего отца продают очень хорошие подделки. Я не вижу никакой разницы.
– Бекка Вильямсон, не смей так говорить! Ты действительно предпочтешь подделку оригиналу? Не заставляй меня полоскать твой рот мылом.
– Хорошо. Ты права. Никаких подделок.
Мы смеемся и начинаем фантазировать о сумке от Синтии Свон. После того, как я разобью пару Бари и Дерека, то смогу ее купить. Просто скажу Вал, что я собрала все свои деньги с дней рождений и рождественские чеки от бабушек и дедушек.
– Пять долларов, десять центов, – говорит кассир Вал.
Вал вручает ей пять долларов и начинает шарить в сумке в поисках мелочи. Ее лицо багровеет. В кафетерии просто необходимо избегать любого вида унижения.
– У тебя есть десять центов? – спрашивает она, но я уже проверяю карманы, и они пусты.
Кассир смотрит на меня, пока Вал продолжает свои неистовые поиски.
– Так у вас есть деньги или нет? – такое ощущение, что кассирами работают люди с исключительно громким голосом.
– У меня есть, – произносит парень позади меня голосом радио диджея. Эзра Драммонд подходит к кассе с двумя пятицентовыми монетками.
– Огромное спасибо, – говорит Вал.
– Не за что. Я не могу позволить такому же ученику, как и я, умереть с голода… или от недостатка кофеина.
– А еще говорят, что рыцари вымерли.
– Не думаю, что услуга в пределах двадцати пяти центов может расцениваться как рыцарство.
– Угу. – Дар красноречия моей подруги остается незамеченным.
Я оплачиваю свою еду и присоединяюсь к ждущей меня Вал.
– Еще раз спасибо. – Вал быстро направляется к нашему столику. Я пытаюсь поспеть за ней при этом ничего не разлив или разбив.
– Я полностью нахожусь под впечатлением от Эзра, – говорит она. Вал заинтересованно смотрит на него, пока он прокладывает себе дорогу к друзьям.
– Это было так мило с его стороны.
– Это больше чем просто мило. Ты должна признать, что это определенно впечатляюще.
Вообще, Эзра дружелюбный парень. Иногда у нас были совместные факультативы на втором курсе, и он до сих пор кивает мне, когда мы встречаемся в пустых коридорах. Я пожимаю плечами.
– Ну не знаю, – у меня нет желания развивать эту тему. Я голодна.
Но мы не можем поесть, потому что как только мы подходим к своему столику, то обнаруживаем его заваленным комиксами и соком, а за столом сидят три тощих парня.
– Привет, – это первые слава, которые я сказала Фреду Теплецки и его прыщам за последние шесть лет. – Вообще-то мы здесь сидим.
– Мы оставили вам места. – Два других парня: Квентин Яо и Говард Лэнгман показывают на места рядом с ними. Это просто засада.
– Вы не могли бы подвинуть свои журналы? – спрашивает Вал. Они отодвигают свои комиксы подальше от подноса Вал.
Фред вскакивает со своего стула и становится лицом к лицу со мной. У него лучезарная улыбка и на удивление ровные зубы. Пять баллов его ортодонту.
– Послушай, за нашим столом проходят кулачные бои. Мы могли бы потесниться и устроиться все здесь.
– Кулачные бои? – спрашиваю я. Интересно, когда кто-нибудь в последний раз использовал именно это выражение?
– Мы хотели поесть за своим столом, но его заняли близнецы Д’Агостино со своими подружками, – говорит Фред, кивая головой в направлении своего столика. Люси Дорсетт и Джига Жанетти уютно устроились в объятиях одинаково мускулистых Джона и Джека. – Мы пытались сказать им, что это наше место с сентября, но они не тот тип парней, которые будут тебя слушать. У них татуировки на руках и все такое.
– А разве они обычно не курят в это время на парковке? – Мне довелось сидеть с Люси, и я чуть не умерла от исходящего от нее запаха сигарет.
– Думаю, они захотели добавить клетчатки к своей диете, – отвечает Фред.
– Возле кухни есть стол, – говорит Вал. Она твердо убеждена, что ты – тот, с кем сидишь, а делить стол с этими парнями, даже не смотря на то, что они приятные, ну ни как не повысит ее общественный статус.
– Там пахнет жиром, – говорит Квентин.
– Купите ароматическую смесь.
Вал поворачивается ко мне за поддержкой. Я не различаю Д’Агостинов, но рука каждого из них обвивает подруг. Никогда не замечала сколько парочек в кафетерии. Почему это они диктуют, кто и где сидит? Вы никогда не услышите, чтобы стайка девчонок или группа парней выселяла парочки с их столиков.
– Хорошо, – говорю я. – Присоединяйтесь к нам.
Вал угрожающе смотрит на меня, но пока она ничего не сказала, я шепчу ей на ухо:
– Я думаю, что Эзра и Фред друзья или, по крайней мере, приятели.
Лицо Вал озаряется, и она оборачивается.
– Правда? У нас были совместные лекции по ораторскому искусству на первом курсе, и он был очень приятным парнем. Мммм... Эзра Драммонд, – Вал улыбается про себя. Она близка к тому, чтобы свернуть шею. – Кулон с коноплей так идет его ореховым глазам...
Если мне придется провести ланч, слушая людей, говорящих о любви и комиксах, моя голова просто взорвется.
– Вау, они так могут и съесть друг друга! – Квентин показывает на Дерека и Бари. Его рот полностью поглотил ее язык, а руки на бедрах.
УПЧНП = ВЫСОКИЙ.
Они встают и направляются к мусорной корзине, держась за руки и не отрывая глаз друг от друга. Калиста ест за столом с другими чирлидершами, но абсолютно не поддерживает разговор. Сладкая парочка проходит мимо столика Калисты, откровенно безразличная к выражению одиночества в ее глазах. Скорее всего, Бари могла бы изменить настроение Калисты одним лишь взглядом, если бы только она уделила ей хоть чуточку своего внимания.