Чувственность

— Под микроскопом. Я пеню твое стремление выгородить ее, Марибель, но…
— Уверена, она скоро вернется.
— Если с ней что-то случится, — произнес Роналд тем угрожающим тоном, которым обычно разговаривал с преступниками, — это будет на твоей совести, Марибель, не на моей. Даже мое начальство не может требовать от меня, чтобы я справлялся с работой без содействия окружающих. Веришь или нет, но большинство людей следуют указаниям агентов ради собственной безопасности. Им просто хочется остаться в живых.
— Я тебя умоляю, — усмехнулась Марибель. — Никто не собирается умирать. У нас были проблемы, но ничего же не случилось.
Уже не в первый раз Роналд пожалел, что его направили сюда. Он мог бы заниматься серьезным делом, разыскивая Фреда Хартона, вместо того чтобы спорить со своенравными девицами. Если он не поймает Хартона, о повышении в этом году можно будет забыть.
— Все когда-нибудь случается в первый раз, — наконец сказал Роналд. — А Памела нарушает все правила. Она ушла, не сказав мне ни слова, и ее нет вот уже целый час. Поскольку ее машины тоже нет в гараже, я делаю вывод, что она уехала по собственному желанию. Но если ты не скажешь, где она, мне придется позвонить в департамент и в полицию. Ты не оставляешь мне выбора.
К несчастью, его угроза произвела обратный эффект. Марибель была так же упряма, как и Памела, и так же не верила в опасность, как и большинство людей, которым никогда не приходилось с ней сталкиваться.
— Ее не похитили.
— Это все, что ты можешь мне сказать? — Возможно, Марибель поверила, что он говорил серьезно насчет полиции, однако не изменила своего решения. И Роналд пустил в ход последний козырь: — Как ты знаешь, анонимный поклонник посылал ей письма. Прошлой ночью Памела призналась, что знает его. Теперь я собираюсь выяснить правду до конца. Она может быть в опасности. Если тебе известно, кто он, скажи мне. Она поехала к нему?
Марибель несколько смягчилась.
— Слушай, — сказала она. — С Памелой все в порядке. Я… я думаю, что она могла поехать к нему. Только ты не волнуйся, ладно? Ты прав: она взяла свою машину.
Похоже, Марибель была уверена в том, что говорила. Автор писем, вероятно, и впрямь безобиден. Роналд вздохнул. Неужели эти женщины не понимают, что службу безопасности придумали не ради развлечения?
Марибель снова принялась расчесывать волосы.
— Что-нибудь еще, Роналд?
Он коротко пожал плечами, признавая, что ему здесь больше нечего делать, потом повернулся на каблуках и вышел из комнаты. Роналд решил поискать ключ к разгадке тайны в комнате Памелы, тем более что обстоятельства к этому располагали. Миссис Крендэлл все еще болела, Никалс был в своей комнате над гаражом, а Джошуа Гарди уехал на прием.
Дойдя до длинного коридора на втором этаже, Роналд спросил себя, не права ли Марибель, утверждающая, что чувства затмили его представление о долге?
— Определенно, — прошептал он. И, разумеется, в этом виновата Памела. Но какой мужчина мог бы противиться ее чарам?
Войдя в ее спальню, Роналд снова вспомнил позапрошлую ночь, когда они занимались здесь любовью. Ему казалось, будто он снова чувствует ее жаркие поцелуи, ласкает пальцами гладкую кожу ее живота. Вот ее йоги обвиваются вокруг его бедер. Тонкие руки обнимают его. Губы шепчут его имя… Однако на этот раз он пришел сюда с другой целью. Где же искать? Роналд пошарил на столике рядом с телефоном, но тщетно.
Он не нашел ни записной книжки, ни бумажек с написанными на них номерами телефонов или адресами.
Роналд пересек комнату и открыл дверцу шкафа. Он пошарил среди одежды, вдыхая знакомый запах Памелы. Пиджак персикового цвета, который она часто носила, был здесь, зато черное пальто отсутствовало. Куда же она отправилась?
Роналд взглянул вниз и удивленно поднял брови. На нижней полке шкафа лежала коробка с канцелярскими принадлежностями. Крышка была приоткрыта, из коробки высовывался уголок бежевого конверта… Внутри их лежала целая пачка. Конверты были точь-в-точь такими же, как те, в которых приходили письма от неизвестного воздыхателя. Перьевая ручка лежала там же — на самом верху.
Памела сама писала себе письма? Роналд потряс головой, пытаясь прогнать нелепую мысль. Может, отправителем был кто-то из домочадцев? Это объяснило бы тот факт, что письма были брошены в ближайший к дому Гарди почтовый яшик. Но кто именно это сделал? Судья? Мог ли отец Памелы писать письма? Не поэтому ли она пытается защитить анонима?
— Абсурд, — сказал Роналд, сознавая, что подобное невозможно. Но тогда получается…
Он решил сегодня же позвонить в лабораторию и попросить сравнить почерк Памелы с почерком неизвестного поклонника.
Изумленно качая головой, Роналд отправился в свою комнату. Он увидел мигающую лампочку на автоответчике своего личного телефона и, подняв трубку, набрал нужный номер. Ему ответили после первого же звонка.
— Чарли Бэкмен.
— Это я. — Присев на краешек кровати, Роналд зажал телефонную трубку между щекой и плечом. — Ты мне звонил?
— Просто хотел, чтобы ты знал, — сказал Чарли. — Тут такое дело…
Роналд перебил его:
— Извини. Не хочу отнимать твое время, но подожди минутку.
Он бросил взгляд через открытую дверь в соседнюю комнату на мониторы. И ощутил облегчение, когда увидел, как машина Памелы останавливается перед воротами. Она вышла, отключила сигнализацию, установленную на воротах, и послала улыбку кому-то, кто находился внутри машины. Худшее трудно было придумать! Машина стояла совсем рядом с воротами, так что тот, кто находился в салоне, мог видеть цифры кода. — Она ведет себя спокойно, — пробормотал Роналд себе под нос.
В любом случае, это означало, что с ней не приключилось беды… Или же она не подозревала об опасности. Но неужели она действительно привезла своего поклонника, чтобы показать его Роналду? А если так, почему тот не приехал на своей машине? Может быть, у него правительственные номера и он не хочет лишний раз рисковать? — Роналд, — позвал Чарли. — Ты еще здесь?
— Да. — Он не отрывал взгляда от экрана. — Что у тебя?
— Ну, когда мы снимали отпечатки с конверта, то обнаружили поразительную вещь…
Всмотревшись в черно-белое изображение на экране, Роналд предположил, что спутник Памелы — мужчина. Он был слишком крупным, чтобы оказаться женщиной, однако разглядеть черты лица не представлялось возможным.
— Какую вещь?
— Никто из живущих в доме не трогал письма до того, как ты привез его в лабораторию, так? — спросил Чарли.
— Так. — Роналд видел, как машина въехала во двор. Она была красной, хотя на мониторе выглядела черной.
— Что ж, ты в это не поверишь… — начал Чарли.
— Отпечаток принадлежит Памеле Гарди, — прервал его Роналд.
Чарли хмыкнул.
— Неплохо, дружище. Ты знал?
— В этом доме, — отозвался он, — меня уже ничто не удивляет.
Роналд повесил трубку и шагнул в соседнюю комнату. Что Памела делает? У него сложилось впечатление, что она намеренно держит своего спутника вне поля зрения камер.
Только когда парочка вошла в кабинет, где Памела обычно работала, Роналд наконец увидел спину мужчины в светлом пальто и шляпе. Настроив технику так, чтобы усилить звук, агент услышал смех Памелы и незнакомца.
— Они друзья, — прошептал он, не зная, стоит ли расслабляться. Но Памела говорила со своим спутником весело и непринужденно, словно с давним знакомым. Он точно не мог быть Фредом Хартоном, и Роналд наконец успокоился.
— Спасибо за то, что ты делаешь. — Памела подошла к шкафчику, вынула бутылку ликеру. — Я впервые тебя увидела, когда забирала Марибель, и тут же подумала, что с тобой, наверное, приятно иметь дело…
Мужчина хмыкнул. Он, не отрываясь, следил за Памелой, поворачиваясь то туда, то сюда по мере того, как она перемещалась по комнате. — Найдется ли хоть один человек, который не влюбится в тебя с первого взгляда? — спросил он. — Другое дело, что многие мужчины слишком робкие, чтобы приблизиться к тебе, Памела.