Чувственность

Роналд раздраженно стиснул зубы. Неужели Памела не принимает во внимание, что он может их слышать? Ведь очевидно же, что это парень из группы Марибель, которого Памела намеревается представить как автора писем.
— Ладно, — пробормотал Роналд, желая, чтобы визитер повернулся и посмотрел в камеру. — Это она их писала. Сама. Но почему? В этом нет никакого смысла. — Он вздохнул. — И неужели она думала, что я не замечу ее отсутствия?
Незадолго до своего ухода Памела соврала, сказав, что собирается надолго залезть в ванну. Роналду не хотелось признаваться, но он ей поверил. А когда спохватился, было уже слишком поздно: Памела исчезла. — Во-первых, — прошептал он, стискивая кулаки от досады, — больше я ей не поверю. — Она привела в дом чужого человека, не посоветовавшись с ним. Какого черта? Пусть даже это всего лишь безобидный студент. — Ну, — пробормотал Роналд, — почему бы тебе не повернуться лицом к камере?
— Прежде чем я пойду искать Роналда, давай-ка я налью тебе выпить и заберу твое пальто. — Несмотря на обстоятельства, хрипловатый, сексуальный голос Памелы, заставил Роналда напрячься. — Ты пил бренди в баре, — добавила она. — Хочешь продолжить?
Они, видимо, были в Баре «Флауэрс», решил Роналд.
— Ой! Бокалов нет! — воскликнула Памела. — Я сейчас принесу из кухни.
— Не беспокойся. Я налью в стакан.
— Хорошо, — сказала она приветливо, вешая свое пальто на спинку стула.
Под пальто на ней была обтягивающая блузка и длинная юбка, доходящая до сапог. Юбка спадала мягкими складками, при ходьбе очерчивая ее бедра. Роналд снова ощутил возбуждение.
Тем временем Памела махнула рукой своему спутнику.
— А сейчас я пойду и отыщу Роналда. Это займет всего несколько минут. Пожалуйста, — добавила она, — снимай пальто. Чувствуй себя как дома.
— Не беспокойся. Я не тороплюсь, — вежливо уверил ее мужчина, не делая попытки снять пальто, однако наливая себе выпить.
— Уверена, он наверху. Я скоро вернусь…
— Но только не вместе со мной. — Роналд выключил звук и отвернулся от экрана.
Сейчас он не хотел бы остаться с Памелой наедине. Каждый раз, когда это происходило, они вскоре оказывались в постели. Также он сомневался, что хочет разговаривать с этим парнем в присутствии Памелы. Лучше побеседовать с ним с глазу на глаз и сразу предупредить его, что их с Памелой ложь не имеет смысла, поскольку он знает истинное положение вещей.
— Рон, — позвала Памела снизу. — Это я. Ты там?
Роналд был в коридоре. Он отступил назад, в темную нишу возле окна, и спрятался за высокой декоративной вазой, которая занимала большую ее часть. Он затаил дыхание, когда Памела прошла мимо. Если бы она посмотрела налево, то увидела бы его. Помедлив, она позвала снова:
— Рон! Там внизу один человек. Мне бы хотелось, чтобы вы встретились. Он… хочет кое в чем признаться.
Прижавшись к стене, Роналд почувствовал спиной холодный камень. Памела исчезла из виду, и он поспешил вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Роналд миновал каминный зал, гостиную и вошел в кабинет. Комната была пуста. Куда подевался парень? Может, он передумал и решил взять бокал для бренди? Поворачиваясь, чтобы пойти в кухню, Роналд услышал тихое дыхание. И затем ощутил, как в бок ему уткнулся ствол пистолета.
Роналд был при оружии, но хорошо понимал, что, сделай он одно только резкое движение, и по нему можно будет заказывать молебен.
— Полагаю, ты не просто парень из группы Марибель, — сказал Роналд, надеясь, что у Памелы, если она сейчас вернется, хватит благоразумия не кидаться ему на помощь. — Фред Хартон? — спросил он.
— Прекрасная встреча. — Мужчина по-прежнему был в пальто и в шляпе, словно не собирался оставаться здесь надолго. Он отошел так, чтобы Роналд мог увидеть его знакомое по фотографии лицо и приказал: — Ложись на пол!
Роналд пытался тянуть время.
— Зачем?
— Затем, что иначе ты — покойник, — отозвался мужчина.
— Ясно, — сказал Роналд сухо, глядя на открытую спортивную сумку, в которой лежала пластиковая взрывчатка.
И только теперь он услышал тиканье часов.
Куда же он подевался? — недоумевала Памела, подходя к кабинету. Роналда не оказалось в его комнате, и спросить, где он, было не у кого. Отец еще не вернулся с приема, а Марибель ушла к Никалсу. Это означало, что она притащила сюда бедного Роджера напрасно.
— Кажется, я все обыскала, — сказала она себе и тут же возразила: — Нет, есть еще место, где можно посмотреть, — это гараж. Там стоит его машина.
Тут Памела услышала звук мотора и посмотрела в окно.
— Забавно, — пробормотала она, увидев красный силуэт автомобиля между деревьями. Роналд уезжает? Она упустила его? Чувствуя себя виноватой, Памела прошептала: — Надеюсь, он не меня поехал искать.
Она сказала ему, что собирается принять ванну… Внезапно Памела вздрогнула.
— Это же моя машина!
Едва она произнесла эти слова, как увидела Роджера Трэвиса, который выбрался из машины и принялся набирать код на воротах, чтобы отключить сигнализацию. Что происходит?
Голос Роналда прозвучал так близко, что она подскочила от неожиданности.
— Памела, иди сюда! Скорее! Я не вижу, как расположены провода. Если бы я только мог приподняться, я бы отключил все это. Но я боюсь двигаться.
Она бросилась в кабинет и замерла, в ужасе глядя на Роналда. Он лежал на полу лицом вверх. Провода опутывали его тело, как змеи. Они присоединялись к взрывному устройству, лежащему у агента на груди. И еще Памела услышала, как громко тикают часы.
— Давай посмотри, что на таймере?
Стараясь двигаться как можно осторожнее, она приблизилась к нему. Пожалуйста, взмолилась она, пусть папа и Марибель пока не возвращаются домой! Ее глаза неотрывно смотрели на грудь Роналда.
— Семь пятнадцать, — прошептала она.
— А сейчас сколько?
— Пять минут восьмого.
— Осторожно, — предупредил он, когда она попыталась дотронуться до него. — Дай сюда телефон.
— Я ушла… — пролепетала Памела. — Я только ходила…
— Ты ходила достаточно долго, чтобы Фред Хартон спеленал меня как младенца, — заметил Роналд.
— Фред Хартон?
Огромным усилием воли справившись с потрясением, Памела взяла телефонный аппарат и набрала номер, который он назвал, затем дрожащими руками вложила трубку в его пальцы.
— Достань ножницы.
Кровь заледенела в ее жилах. Все было ужасно. И это случилось по ее вине. Роналд быстро сказал в трубку:
— Преступник движется на машине Памелы Гарди. Две минуты назад он отъехал от дома судьи… — И агент торопливо продиктовал адрес, марку и номер автомобиля.
— Хартон, — повторила Памела, наклоняясь над ним с ножницами. Как она могла быть такой глупой? Сама привела преступника в свой дом!
Роналд бросил трубку и взял у нее ножницы. Его темные глаза смотрели на нее в упор.
— А теперь выйди отсюда! Скорее, Памела!
Она покачала головой.
— Тебе не перерезать провода. Сам же сказал, что не можешь пошевелиться! Ты же толком ничего не видишь!
Его взгляд стал холодным, отчужденным.
— Нет проблем. Я это сделаю.
Он лгал. Ему не справиться одному, однако он не хотел рисковать ее жизнью.
Прошли еще две минуты из тех, что у них остались.
— Итак, — сказала Памела, — ты собираешься пожертвовать жизнью ради меня?
— Это моя работа.
Мог ли хоть кто-нибудь усомниться в том, что он влюблен в нее? У Памелы перехватило дыхание. Она тоже любит его! Памела кинулась к своей сумочке и услышала за спиной его обеспокоенный голос:
— Прошу тебя, Памела! Уходи!
Она не послушалась. Открыв сумочку, Памела вынула пудреницу, а затем вернулась, держа зеркальце перед его грудью, напротив бомбы.
— Теперь видишь?
Он понял, что не стоит препираться. Время было слишком дорого.
— Поверни его чуть правее.
— Так?
— Не так сильно… Ниже… Хорошо.
Три минуты. Осталось только три минуты!
— Просто отлично, — пробормотал Роналд, его руки двигались, глаза не отрывались от зеркала. — Прислони его к чему-нибудь. А затем уходи.