Полигон
- Отнюдь нет, что вы, - миролюбиво заверил Кин. - Кстати, вы не знаете, по чьей инициативе произошла замена?
- Понятия не имею, - отрезал Абурхад. - Спросите у Басо.
- Что ж, спасибо. До встречи.
- Погодите, инспектор. Могу я узнать, почему вас это заинтересовало?
- Есть кое-какие соображения, - уклончиво сказал Кин. - Но я предпочел бы поделиться ими потом, когда выясню все детали.
Дожидаться капитуляции Наримана пришлось около получаса. Надо полагать, оскандалившийся шеф отдела контрразведки предусмотрительно распорядился изъять из сети заведенную сдуру на штабного эмиссара оперативную разработку и лишь после этого открыть ему доступ. Наконец по интеркому позвонил инженер-системщик и, рассыпавшись в извинениях, сообщил, что сию минуту передаст все необходимые пароли прямо на компьютер многоуважаемого инспектора. Получив обещанное, Кин возликовал и навел курсор на плашку с Недреманным Оком - эмблемой его почтенного и грозного ведомства. Впрочем, армейские остряки давным-давно наградили эмблему, а заодно и всех, кто имеет к ней прямое отношение, дурацким прозвищем "рыбий глаз".
Наконец-то войдя в сверхсекретную сеть отдела армейской контрразведки, Кин увидел, что она построена по типовой схеме, и почувствовал себя, по присловью, как в домашних шлепанцах. Он любил иметь дело с упорядоченной и стройной реальностью компьютерных данных, где хаотическая неоднозначность мира человеческого преображалась в рафинированный сгусток смысла, пиршество строгой классификации и безупречной логики.
Выйдя на базу данных, содержавшую полные досье обитателей гарнизона, он прежде всего сформулировал для компьютера простенькую поисковую задачу: установить, кто из обитателей дома для гражданского персонала когда-либо посещал курорты на планете Лебакс. Затем, коротая время, вернулся к сервисной оболочке, расставил приоритеты многозадачного режима и поинтересовался списком персоналий. Его собственная фамилия там, как и следовало ожидать, отсутствовала. До сих пор ему никак не удавалось припомнить имя и фамилию рыжей зануды из лазарета, бывает же такое. Однако раздражающий вывих памяти прошел, стоило пройтись глазами по перечню. Итак, любовницу Абурхада зовут Жиана Буанье.
Открыв ее досье, Кин пропустил установочные разделы и принялся бегло читать жизнеописание в своей обычной манере, с конца. Вскоре ему удалось выловить весьма и весьма примечательный абзац:
В рамках программы обмена специалистами в 518 г. н. э. три декады (с 4.02 по 14.03) стажировалась в третьей государственной психоневрологической клинике Дастора (столица пл. Дастор). Входила в санкционированный сексуальный контакт с главным врачом вышеуказанной клиники Алъго С. Тови (см. сектор хранения 2-14/ИМ, дело 811-Д-673010). Сообщила ряд ценных сведений. Премирована в размере 150 крд.
За реквизитами платежного ордера следовали ссылки на многоэтажные номера соответствующих досье, куда поступили собранные ею сведения, и уровни допуска к ним.
Значит, дамочка эпизодически работала на второй сектор внешней разведки, ведающий сбором научно-технической информации. Смутные подозрения Кина получили крохотную точку для опоры: коль скоро Буанье побывала на имперской планете да еще имела там сексуальный контакт, ее вполне могли подвергнуть перевербовке. В этом ракурсе интрижка с командиром гарнизона приобретала совершенно иную многообещающую окраску.
Руководствуясь наитием, Кин заглянул в тот раздел психологического портрета, где перечислялись сексуальные наклонности. Так, дефлорация в семнадцать лет - ничего особенного. Бездетна, по второму разу в разводе (о бывших мужьях см. раздел 6а), то бишь скорее правило, чем исключение. Повышенная сексуальность - ого, ни за что бы не подумал. Склонность к оральному сексу - эка невидаль. Стоп! Предпочитает рослых блондинов с хорошо развитой мускулатурой. Вот сюрприз так сюрприз, подумал Кин, ведь Абурхаду скорее всего даже невдомек, что его даму сердца на самом деле волнуют мужчины совершенно другого телосложения. Ладно, любовь слепа, тем паче военно-полевая, но куда смотрел этот паршивый недоделок Нариман, вот что интересно.
От прилива искрящейся радости Кин вскочил и опять прошелся из угла в угол, чуть не пританцовывая на ходу. Между прочим, под кличкой Туман вовсе не обязательно должна скрываться особь мужского пола. Вот что значит умелый сбор сведений на месте и грамотная аналитическая работа.
Скопировав свою счастливую находку на кристалетку и закрыв досье, Кин сделал запрос о ходе выполнения поисковой задачи. Выяснилось, что компьютер успел проработать лишь семьдесят шесть процентов от общего объема данных. Сгоряча Кин чуть не устроил ему тестировку несущей платы, но вовремя сообразил, чем объясняются удручающе низкие темпы. Любому пользователю извне сеть присваивала статус "гость", поэтому слишком много времени отнимали запрос и подтверждение допуска к секретным данным, повторявшиеся каждый раз при обращении за очередным документом. Ничего не поделаешь, придется смириться с проволочками.
Снова развернув длинный список персоналий, он принялся неспешно гонять его по монитору вверх-вниз, выбирая, кем бы еще заняться. Каждая строчка с именем, фамилией, датой рождения и номером досье означала человека и его жизнь, преображенную компьютерами в колоссальный объем восьмеричных знаков: исчерпывающий набор всяческих характеристик, родословная и жизнеописание, заработки, сбережения и расходы, выдержки из сообщений, полученных оперативниками от родственников, приятелей и коллег объекта, плоды надзора изощренными спецсредствами наблюдения, кропотливый труд технических обработчиков, психологов, аналитиков. На какую бы планету ни занесла человека судьба, следом за ним кочевала разбухающая с каждым годом электронная тень, хранящая всю его подноготную, даже то, что сам он забыл или предпочел забыть. Крупные срывы и мелкие грешки, служебные конфликты, склонности и антипатии, политические взгляды, сгоряча брошенные неосторожные слова, семейные драмы, предосудительные делишки, отборные подлости - все фиксировалось, ничто не изымалось, не подлежало забвению и сохранялось в течение полувека после смерти объекта. Иногда Кин забавлялся мыслью, что на самом деле по миру бродят тени электронных досье, они едят и пьют, совокупляются и растят детей, работают, суетятся, мошенничают, кривят душой, даже не задумываясь о том, где сосредоточена их истинная жизнь, в которой нет места недомолвкам, заблуждениям и обману. Как иногда бывало с ним при работе со строго секретными досье, он вдруг замер, ощутив приступ опьянения своей головокружительной властью. Воистину информация - это власть.