Звонок другу
Глава 3
ЗАХВАТ
На проселочной дороге, отходящей от основной, ведущей в центр Нарвы, готовилась операция захвата. Российские омоновцы, с разрешения эстонской стороны, залегли с двух сторон, за высокими соснами, в густом придорожном кустарнике.
Номер пятый лежал ближе к контрольно-пропускному пункту, метрах в пятидесяти от моста через Нарову, где и располагался КПП. Его задача — оповестить по рации основную часть команды, что джип «гранд-чероки» подходит к месту передачи груза.
В камуфляже, прикрытый сверху почти черной в безлунную ночь травой, он думал о предстоящей воскресной рыбалке, о бутылочке водки, которую можно будет выпить буквально через час-другой, после завершения операции. От нечего делать он вел счет: сколько и каких автомобилей пересекает границу в это время суток. Преобладали иномарки: две «ауди», четыре «опеля», один «ниссан».
— Пятый, пятый, как слышишь? Прием, — донеслось из рации.
— Слышу хорошо. Комары жрут.
— Терпи и воздастся тебе. Отбой.
В час тридцать ночи у КПП остановился «сааб». Пограничники приступили к проверке документов. В машине находились двое молодых людей — мужчина и женщина. Из документов следовало, что супружеская пара — Ольга и Владис Пакальнис следуют по многоразовой визе в Таллин. Навестить свекровь, как пояснила, улыбаясь, невысокая, субтильного телосложения, Ольга Пакальнис.
Лейтенант, вернув документы и козырнув, пожелал молодым людям счастливого пути. Машина проехала дальше, к финскому домику с многочисленными окошками.
Остановились у последнего окна.
— Смотри, там другой мужик сидит, не Стас.
— Вижу. Черт, что это значит? Утром еще разговаривал с ним. Все было в порядке.
Но отступать было поздно. Таможенник пригласил господ в помещение. Были выданы бланки деклараций. Заполнив бумаги, супруги вернули их офицеру. Из деклараций следовало, что они имеют при себе пятьсот эстонских марок и четыреста долларов США. Пара вышла на улицу. Около машины крутился другой офицер. Последовали дежурные вопросы:
— Наркотики, оружие, взрывчатые вещества?
Ольга с улыбкой отрицательно качала головой. Начался досмотр машины. Таможенник лениво осмотрел багажник, ткнул в один из баулов:
— Откройте.
В сумке аккуратной стопочкой было сложено мужское белье, торчала бутылка водки, блок сигарет. Была осмотрена и вторая сумка, где находились женские вещи, сувениры. Офицер постучал прикладом автомата по резине запаски. Колесо отозвалось звуком, который вполне удовлетворил досматривающего.
— Что это вы ночью путешествуете? — обратился он к мужчине.
— Дорога свободнее. И потом, мы же к родным едем. Нас там ждут. И накормят, и спать уложат.
Ольга разглядывала придорожный лес.
— Комары заедают! — пожаловалась она мужу, хлопнув себя по руке.
— Ладно, закрывайте, — разрешил таможенник.
Женщина села в машину и облегченно вздохнула.
Через минуту «сааб» переехал мост и оказался на эстонской земле.
— Пронесло! — выдохнула она. — У меня прямо судороги по щеке пошли, когда он за запаску взялся.
— Что же случилось со Стасом? — задумчиво проговорил Владис.
— Непонятно. Ладно, главное, что пронесло. У меня на нервной почве непреодолимое желание присесть где-нибудь в кустиках. Останови, пожалуйста! А ты пока позвони Стасу на мобилу. Что за дела такие? Чуть не подставил нас!
Пятый номер сфотографировал глазами приближающуюся иномарку, определил в ней «сааб», слегка расслабился. Автомобиль сбавил ход и замер в нескольких метрах от лежки омоновца.
Ольга выскочила, сделав пару шагов сквозь кустарник, присела, на ходу спуская брюки и трусики.
Пятый, оказавшийся в непосредственной близости от белевших в темноте ягодиц, прикинув траекторию движения жидкости, произнес мирным голосом:
— Девушка, вы не могли бы пересесть?
Ольга ахнула, отскочила в сторону, натягивая одежду, и услышала кроме голоса из травы и характерный звук работающей рации. Буквально через секунду из «говорящей травы» раздался измененный эфиром мужской голос:
— Пятый, пятый, звонили с КПП. Они проехали. Как слышишь? Прием.
Женщина мгновенно выхватила из кармана куртки пистолет. От почти бесшумных выстрелов трава вздрогнула и замерла.
Далее действие развивалось следующим образом:
Трое омоновцев ринулись к месту лежки пятого. Возле трупа был обнаружен брошенный пистолет-пулемет ОЦ-22. И в это время мимо расконспирированной лежки промчался на бешеной скорости тот самый «гранд-чероки», ради которого и была затеяна операция. Промчался, унося «на борту» не менее десяти килограммов героина. Господа Пакальнис скрылись. Служебный пес Анвар взял было след, но вскоре потерял его на берегу реки Наровы. В багажнике брошенного «сааба» под запасным колесом, в промасленной тряпице был обнаружен пакет, содержащий более четырехсот тысяч долларов.
Они выплыли на российский берег в районе Иван-городской крепости, у полуразрушенного сооружения с башнями по периметру. Вскарабкались по высокому, осклизлому берегу, обдирая руки и ноги.
— Где оружие? — спросил мужчина.
— Я бросила его там же, — тяжело дыша, отвечала женщина.
— Это плохо. Остались отпечатки.
— Я обтерла его рукавом.
— Где мой мобильник? А, черт, он, видно, выпал в воду. Мы отрезаны. Ни с кем не связаться.
— Нужно добраться до тети Марты, — дрожа от холода, проговорила Ольга. — Остальное — фигня. Главное, добраться до нее, — как заклинание, повторила она.
По Ивангороду был объявлен план «Перехват» с приметами преступников, но эта мера оказалась запоздалой. Ольга и Владис Пакальнис словно сквозь землю провалились.
Глава 4
БОЛЬНИЦА
Аня Лаврова собиралась на день рождения. Были даже куплены новые босоножки. А подарок имениннику выбирался долго и тщательно. В конце концов она остановила свой выбор на курительной трубке, которую приглядела в небольшом магазинчике возле метро.
Субботним утром она и отправилась за покупкой. Знала, что Толя курит. Вот пусть делает это красиво. Трубка была светло-кофейного цвета, изящной формы. К ней прилагался мешочек с табаком и еще какими-то причиндалами.
— Вот, это для того, чтобы прочищать канал трубки, это — набивать ее табаком, — объясняла приветливая продавщица.
Подарок вышел весьма дорогим, но и дни рождения случаются не каждый день. Еще следовало купить цветы. Из телефонного разговора с Толей Аня узнала, что его мама два года тому назад умерла, а отец уехал в Израиль к старшему сыну. Букет предусматривался только один, для Гуси (вот как правильно, вспомнила Аня). Оказалось, у нее есть все-таки человеческое имя — Нина. А Гуся — это от девичьей фамилии Гусинская. Это Аня выяснила из того же разговора. Не станешь же называть незнакомую женщину Гусей. Аня купила букет из ярко-желтых ромашковых хризантем и темно синих ирисов — очень нарядно и не очень дорого, да и денег оставалось в обрез, и направилась к дому.
Напротив парадной стояла машина «скорой помощи». Аня взлетела на третий этаж, не чуя под собой ног. Дверь в квартиру была приоткрыта, оттуда слышались голоса. Аня увидела белые спины медработников, стоявших у дивана в маминой комнате, и соседку.
— Анечка, не волнуйся, все в порядке! — обернулась к ней соседка.
— Что в порядке? — вскричала Аня, проталкиваясь к маме.
Мама полулежала бледная, в испачканной землей юбке. Но глаза ее были открыты и смотрели на Аню виновато.
— Что случилось?
— Не кричите. Вы ее дочь? — обернулась к Ане строгая докторица.
— Да. Мама, ты меня слышишь?
— Слышу, доченька, — тихо откликнулась Валентина Ивановна. — Вот, доктор говорит, что нужно в больницу. Я согласна.
— У вашей мамы очень низкое давление. Мы его сначала определить даже не могли. Ее нужно госпитализировать, — подтвердила врачиха. — Это понятно?