Игра втемную
– Вы считаете, что наша группа не справится?
– Наша группа справится. Но в этом случае, при самом беглом анализе столкновения, станет понятно, что действовали специалисты именно этого профиля. Нужно ли это нам?
– Нам это, естественно, не нужно. Мы вообще ничего не ищем в этом районе. В этом районе всем занимается Александр Павлович. И он, кстати, достиг очень интересных результатов. Не далее, как два часа назад, он сообщил мне, что его поисковая группа обнаружила останки майора Тупчинского. Его, оказывается, взяли в плен, а потом, изуродовав до неузнаваемости, бросили. Торопились настолько, что даже не нашли при нем того самого пакета. А поисковая группа – обнаружила. Так что самое позднее завтра к утру пакет будет в кабинете у Александра Павловича и мы сможем спланировать свои дальнейшие действия уже с учетом этой важной информации.
– И совершенно точной, – добавил Миша. – Нужно будет готовить святую воду. С призраками дело иметь придется.
Виктор Николаевич выжидающе смотрел на собеседника, не перебивая.
– Предложено следующее: после того, как боевики обстреляют колонну, армейское командование будет вынуждено эту ферму почистить. На завершающем этапе наши подключатся к этому эпизоду и призрака изымут. Если это будет по каким-либо причинам невозможно – попытаются взять пакет.
– И вы считаете, что такие осторожные ребята, как боевики из этой группы, все-таки откроют огонь?
– Пренепременно! По графику военного командования завтра утром и в течение всего дня в этом районе будут двигаться подразделения десантной дивизии. Вот по ним-то и стрельнут.
– А если боевики после стрельбы попытаются уйти? – Ну, для них это будет такой же неожиданностью, как и для военных, если не большей. Некоторое время они потратят на сборы. А потом обнаружат, что отход к лесу им перекрыли снайперы. И они попытаются отсидеться до темноты.
10 февраля 1995 года, пятница, 21-00 по Киеву, Город, Восточная Украина.
Должность редактора отдела помимо некоторого преимущества в виде жалования налагает, к сожалению, и некоторые обязанности. Приходится отвечать за деятельность тройки подчиненных и, кроме того, выступать в роли педагога-наставника. Забавно, но большинство людей на земле убеждены в том, что быть журналистом – проще простого. Нужно только прийти куда надо и записать что услышишь, или увидишь. Я сам был раньше уверен в том, что это именно так. Вообще мне казалось, что журналист должен вести расследования, прорываться сквозь препоны и кордоны, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете. Нет, я, естественно, не спорю – в крупных и известных газетах наверное есть журналисты, которые отправляются в дальние и опасные командировки, ползают под пулями или вместе с пожарными лазят по горящим домам. Я с такими журналистами не сталкивался. И не потому, что нет среди нашего брата парней, готовых рискнуть. Но – как совершенно правильно утверждали марксисты – вначале необходим материальный базис и только потом надстройка. А наши нынешние газетные боссы деньги обычно вкладывают не в то, чтобы добыть информацию, а в улучшение благосостояния собственных семей. И то, что наш еженедельник носит гордое звание республиканского еще ничего не значит. Мы должны уметь извлекать информацию даже из воздуха. Основные сенсации достаются столичными изданиями. На долю провинциальных газетчиков выпадают зависть и долгое ожидание звездного часа. А пока звездный час приближается, нам нужно регулярно исписывать необходимый объем, чтобы не загнуться от голода. И вот тут-то нам, работникам отдела расследований, и приходят на помощь милицейские сводки. И еще информация из всякого рода контролирующих служб и органов.
Приблизительно эти мысли я пытался внушить своим орлам – репортерам. В пятницу я иногда собираю этих бездельников, чтобы изложить свое видение наших проблем.
Они приходят, внимательно слушают, соглашаются, или, во всяком случае, не возражают, потом уходят и через некоторое время приносят мне такое, что приходится либо выбрасывать в корзину, либо полностью переписывать. Сейчас оба – и Слава, и Сергей – молча слушали. На их лицах мелькали следы понимания. Это меня окрыляло.
– Возьмем, к примеру, оперативные сводки милиции, – я выудил из стола пачку бумаг и предъявил их парням.
– Возьмем, – согласился Слава. Он обычно пишет о медицине, поэтому для него эта часть лекции носит характер теоретический.
– Напрасно ты так спокоен. В этих сводках также имеет место информация о несчастных случаях и отравлениях. Например, читаем, что в инфекционное отделение больницы поступило двадцать два ребенка из детского дома. Диагноз – пищевое отравление. Ваши действия?
Слава помялся, потом окинул тоскливым взглядом комнату. Ему было совершенно наплевать на все мои ухищрения. Он хотел на волю.
– Нужно узнать адрес, поехать в детский дом, переговорить с директором. Потом съездить в больницу…
– Ничего подобного. Там ничего не узнаешь, кроме того, что у тебя уже есть. Пошевели мозгами. У нас есть эта информация, и теперь нужно обращаться к тому, кто за все это формально отвечает. Например, к главному санитарному врачу города. Он так или иначе что-то скажет. Или подтвердит, или опровергнет. Или подбросит чего-нибудь интересного о трудностях его системы, и ты сможешь соорудить материал о проблемах наших борцов за санитарию. Заодно ты сможешь установить хорошие отношения с этим самым врачом и потом получать у него интересную информацию. Усек?
Слава возвел очи к потолку и обреченно кивнул. Сергей помалкивал, потому что подходила его очередь. Я всегда старался распределять свои усилия равномерно, чтобы никто из них не почувствовал себя обделенным.
– Смотрим наши бесценные сводки дальше. На прошлой неделе мы прочитали о том, что стрелка ВОХР убили и забрали у него «наган» и патроны. В таких случаях надо затаиться и ждать продолжения. И вот три дня назад мы получаем из того же источника сообщение о том, что взяли трех несовершеннолетних, которые ВОХРовца и задушили.
– Мы связываемся с милицией, получаем у них статистику преступлений среди несовершеннолетних, соединяем и получаем проблемный материал, – лихо отрапортовал Сергей.
– Умница! А если раскрытие не произошло бы?
– Тогда можно бы на этом примере сделать материал о неэффективной работе органов милиции, – Сергей совсем расслабился.
– Правильно, мы подготовим такой материал и больше никогда не получим никакой информации из Центра общественных связей. Спрячь эту информацию подальше и надейся. В этих бумажках, написанных еще хуже, чем ваши статьи, больше информации к размышлению, чем фактов. Вопрос на засыпку – в течение последних месяцев в сводках все чаще и чаще мелькают сообщения об использовании преступниками устаревших пистолетов ТТ. Что мы можем для себя из этого извлечь?
– Они военные захоронения раскапывают, – снова поторопился Сергей.
– Ничего подобного, хотя возможен и такой вариант. Мы берем эту информацию и сопоставляем ее с сообщением о том, что наша героическая милиция испытывает недостаток в патронах к пистолетам Макарова. Эти патроны делает Тульский завод, а Россия с поставками что-то не торопится. Милицейское руководство вынуждено передать на вооружение некоторых сотрудников милиции пистолеты ТТ, которые были законсервированы на складах на случай войны. Этих запасов у нас еще надолго хватит. Понятно?
– Нет, – чистосердечно признался Сергей. Ему уже надоело выглядеть школяром и он решил сокращать паузы до минимума.
– Кто нам в этом случае сможет помешать сделать заявление, подкрепленное фактами о том, что и преступники, и милиция получают оружие из одних и тех же источников? И мы получаем занимательное чтиво для читателей и не портим отношения с милицией. Но если сводки совершенно бесцветные и не дают ничего, кроме банальных краж, бытовых драк и случаев хулиганства, то тут включается чисто литературный дар. Мы внимательно перечитываем сводки и пытаемся во всех тамошних мелочах отыскать какую-нибудь общую черту или направленность, или игру названий улиц, или смешные должности и странный набор украденного. И все это вы излагаете игривым языком, как одно повествование. И обязательно с юмором.