За час до срока…

Электровоз подал гудок и показался из-за поворота, таща за собой три десятка товарных вагонов. На стыках рельс колеса монотонно отстукивали ритм. Смеркалось.
Юра стоял на трамвайном мосту над железной дорогой и бесцельно разглядывал лежавшие параллельно стальные полосы железнодорожного полотна, пересекающие друг друга лишь на стрелках и тут же расползавшиеся в разные стороны.
Под мостом проносились электрички, неспешно проползали товарняки. Казалось, что стальные полосы сами принимают решение, выбирая для каждого состава свое направление.
Как только Бондарь ушел, Юра не переставал обдумывать странную встречу.
Он старался вспомнить каждую интонацию, каждое слово. Сначала ему казалось, что Бондарь говорил искренне. Потом вдруг почувствовал, что все сказанное было заранее обдумано и отрепетировано. Вплоть до интонаций. Потом снова появилось доверие… Но все же окончательные выводы Юра делать не стал.
Он хотел обо всем рассказать друзьям, а потом подвести черту.
Топорков почувствовал взгляд и обернулся. К нему подходили Стас и Тамара.
— Здравствуй, — сказала Тамара, с приветливой улыбкой. Стас кивнул головой.
— Привет, — улыбнувшись, ответил Юра и вновь почувствовал непонятное волнение.
То есть теперь оно было ему понятно — он влюблялся.
— А где Роман? — спросил Юра.
— На дежурстве, — ответил Стас. — Он работает в службе охраны метрополитена.
Так что ты хотел нам здесь показать?
— Сегодня днем я встречался с Бондарем.
По мосту проехал трамвай. Стук колес на рельсах отдался дрожью по всему мосту. Тамара и Стас переглянулись.
— Каким образом тебе это удалось? — спросил Стас.
— Не мне, а ему, — ответил Юра. — Утром в редакции мне сказали, что Бондарь еще вчера пытался до меня дозвониться. Не дозвонившись, через секретаря назначил встречу. Мы с ним мило побеседовали. Он рассказал много интересного.
— С какой это стати он начал с тобой откровенничать? — не верил Стас.
— Это с какой стороны посмотреть, — ответил Юра, повернулся спиной к перилам моста и облокотился о них. — Сначала мы просто обсуждали мою статью, потом поделились информацией о поезде-призраке. Поговорили о культе «Двенадцати голов», об «алгоритме зла». Но мне кажется, что он меня специально сюда затащил.
— Зачем? — спросила Тамара.
— Он показывал мне железную дорогу.
Топорков жестом руки показал на рельса под мостом. Тамара и Стас смотрели на него, ничего не понимая.
— С одной стороны, ничего странного, — продолжил Юра. — Статья о поезде, а он спец по нему. Железнодорожная развязка — хорошая декорация, если хочешь создать нужное настроение. Потом он начал рассказывать про мертвые города и осторожно подвел меня к теме мертвых железных дорог.
Стас посмотрел с моста вниз. В наступивших сумерках, освещенных желтым светом фонарей, белым холодным светом поблескивали стальные рельсы. Из-под моста с грохотом выскочила электричка.
— Уже после разговора я понял, — продолжил Юра, — что он выдавал мне информацию порциями. Как бы делая паузы, чтобы я сам додумал недосказанное.
— А иначе ты бы заметил, что он тебя подталкивает к чему-то определенному, — сказала Тамара.
— Возможно, — согласился Юра и замолчал.
Тамара встала рядом со Стасом и посмотрела с моста на железную дорогу.
Несколько синих семафорных огоньков горели в траве недалеко от стрелки и образовывали собой почти законченное созвездие Малой Медведицы.
— Что же он задумал? — сказал Стас.
— А может, он тоже борется со злом? — спросила Тамара.
Стас и Юра посмотрели на нее.
— Да нет… Хотя… — было заметно, что Стас сомневается.
— И вот еще что, — вспомнил Юра. — Я вам не рассказывал раньше, думал, примите за сумасшедшего, но после того, что случилось с Игорем… в общем, я тогда собирал материал на статью. В переходе одна нищая старушка ни с того ни с сего сказала мне, что не стоит открывать дверь, если не знаешь, куда она тебя приведет. В библиотеке я случайно узнал, что Бондарь тоже захаживал туда. Когда библиотекарша отвлеклась, я попробовал заглянуть в формуляр. Только я протянул руку к ящичку, как он задвинулся. Сам. Я чуть заикаться не начал. Тут обернулась библиотекарша, но уже с лицом старухи из подземного перехода, и сказала, что не стоит открывать дверь, если не знаешь, куда она тебя приведет. Я чуть не помер от страха, думал, что видения начались.
— Кто-то или что-то пыталось помешать тебе с ним встретиться? — спросил Стас, но по интонации голоса можно было сказать, что он скорее утверждал.
— Если это так, то почему? — спросила Тамара.
— Культ «Двенадцати голов» Бондарь воспринимает всерьез, — продолжил Юра.
— Он считает, что все дело в черепе. Что касается манускрипта, он сказал, что не верит в его существование. А потом вдруг сказал, что из поезда с черепом сможет выйти только ребенок. Существо чистое и непорочное.
— Мы слышали об этом, — сказала Тамара. — Но… Если он не с нами, а против нас, то получается, что он сам рассказывает, как ему помешать.
— Получается, что он помогает нам, — предположил Стас. — А может быть, он это говорит для того, чтобы запутать нас. Заставить поверить ему. Ладно, мне пора. Нужно встретиться с одним человеком. Возможно, он даст ниточку, которая приведет к манускрипту. Позже обсудим встречу еще раз.
— Удачи, — Юра пожал Стасу руку.
— До завтра, — сказала Тамара.
Стас ушел. Юра с Тамарой посмотрели ему вслед и снова повернулись к железной дороге. Вдалеке послышался гудок тепловоза.
— Ты проводишь меня? — неожиданно спросила Тамара.
Юра растерялся. О подобном он не мог и мечтать. Он долго думал, как самому заговорить с Тамарой о чем-нибудь, кроме поезда. Юра смотрел на прекрасную девушку, пытаясь подобрать правильное слово, и никак не мог это сделать, а девушка смотрела на смутившегося кавалера и чуть заметно улыбалась.
— Конечно, — наконец выговорил Юра.
В окружении миллиона звезд с неба смотрел молодой месяц. Юра и Тамара не спеша шли по опустевшей улице и разговаривали о пустяках. Обычных житейских пустяках. Под ногами медленно плыл асфальт, светофоры на перекрестках монотонно моргали разноцветными глазами.
— Как ты попала в эту компанию? — спросил Юра.
— Это не я попала в компанию, а компания… Я тогда училась на третьем курсе филфака МГУ. Мы дружили факультетами. Кто-то из историков рассказал эту легенду, принес старые газеты, документы. Мы, естественно, увлеклись и начали искать «Летучего Итальянца». Вот тут все и началось. В первый же месяц погибли два историка. Дальше — больше. За два года не очень активных поисков, надо же было еще и учиться, погибло шесть человек. В той же компании на вечеринке археологов я недавно познакомилась со Стасом. Он нам рассказал про Вовкиного отца.
— А Роман?
— Роман работает в милиции, подразделение охраны метрополитена. Однажды он видел «нечто» на рельсах, на перегоне к резервному тоннелю… За полгода до этого случая он сильно заинтересовался всякими историями про заброшенные ветки метрополитена. Как-то раз, когда он дежурил в ночную смену, Роман дождался окончания движения и полез в тоннель. Через полчаса забрел в технический отстойник. Где-то прочел, что как раз там находится дверь в другой тоннель с бывшими секретными линиями от «генеральского дома».
Двадцать лет назад ими перестали пользоваться, а потом совсем забыли.
— Рассекретили, что ли?
— Да нет, забыли и все. Роман говорил, что сейчас таких мест в метро полно.
А он человек любопытный… Через пять минут как он зашел в отстойник, вдруг замигал свет, послышался свист, смешанный с воем, а через несколько секунд по рельсам покатил паровоз с вагонами. Роман еле успел отскочить в сторону и прижаться к стене. Поезд медленно проехал мимо него и исчез.
Роман говорил, что после этого сел на рельс и просидел так, сам не помнит сколько времени. Он решил, что попросту сходит с ума, а поезд — галлюцинация.