Лучший из миров

— Девчонки! Это мы! — послышался голос. Я с трудом узнала себя. Со стороны — например, в записи, — собственный голос всегда кажется чужим. Мы с Ариной снова посмотрели друг на друга и решительно отвернулись.
Двойники ушли. На скамейке мы обнаружили пару джинсов, Аринин бархатный пиджак и мою зеленую "кенгуруху".
Здесь же, за скамейкой, мы быстро переоделись и, не оттягивая больше неизбежное, почти бегом устремились к служебному корпусу.
В темноте белели рубашки — это двое турков курили у входа. Я оробела, Арина же бесстрашно одарила их улыбкой.
— Гуд ивнинг! Мы к господину Юкселу.
Турки ничего не ответили, только посторонившись, пропустили нас внутрь.
В помещении было темно. Пахло все той же пряностью. Кое-где горели керамические светильники в форме резных шаров. Ковры гасили звуки наших шагов.
Все здесь было таким чужим, что сердце у меня вдруг ушло в пятки. Предчувствие, невнятное, но очень нехорошее… Мне казалось, что я попала в разбойничью пещеру из сказки про Али-бабу. И теперь я, как бедный Касим, не смогу выйти отсюда, потому что забыла нужное заклинание. "Горох, откройся! Конопля, откройся!"
У двери на стуле сидел грузный турок в неряшливой серой футболке. При виде нас он, нахмурившись, он схватился за правый бок.
— У него пистолет, — трусливо шепнула я.
— Ну и что? Он охранник, — так же шепотом ответила Арина и громко объявила:
— Мы к господину Юкселу.
Тут вдруг тревога моя достигла предела. То ли от общей мрачности обстановки, то ли от холодного взгляда охранника, куда больше похожего на бандита… Я схватила Арину за руку и взмолилась:
— Пошли отсюда!
Но было поздно. Охранник подхватил нас под локоток и затолкнул в комнату. Дверь за нами закрылась со зловещим скрипом.
На низенькой тахте, скрестив ноги, сидел господин Юксел. Рядом с ним — незнакомый турок, прилично одетый, с интеллигентным лицом. За спиной у них стоял Юче. Он был очень бледен, сутулился и казался совсем мальчишкой. Еще двое громил — иначе их не назвать — стояли у дверей.
Мне было очень не по себе. Арина, как всегда, держалась молодцом.
— Здравствуйте, господин Юксел, — энергично поздоровалась она. — И вы, господа, извините, не знаю, как вас зовут. Юче сказал, что вы поможете нам в одном деле…
Ее слова потонули в очень недоброжелательной тишине. Турки хмуро смотрели на нас. Юксел наклонился к своему интеллигентному соседу и что-то тихо сказал. Я нервничала все больше и больше.
— У нас не принято, чтобы молодые начинали разговор прежде, чем заговорят старшие, — высказался наконец интеллигент. — А молодым девушкам надлежит быть скромными и послушными вдвойне, если они не хотят попасть в какую-нибудь неприятную историю. Молодые девушки уже наделали массу глупостей. Надеюсь, в дальнейшем они будут осмотрительней.
Закончив нравоучительную речь, он обернулся к Юче и кивнул ему, как бы передавая слово. Юче сглотнул, дернув головой.
— Все в порядке, — сказал он неестественно бодро. — Это дядя Атмаджа, он поможет нам отыскать кальян в Аланье. Но потом его придется вернуть.
— Стоп-стоп-стоп, — нахмурилась Арина. — Кому вернуть? Что еще за дядя? Кто это такие, черт побери?
Юче снова сглотнул. А я покосилась на одного из громил. На его огромной лапище была татуировка: сужающийся на конце овал, от него — четыре палочки в разные стороны, а с широкой стороны — маленький треугольник. Яйцо с ножками. Или крот. По-турецки — кёштебек. Как же мы влипли!
— Не надо шуметь, — сказал Атмаджа. — Вам ничего не грозит. Завтра мы с вами отправимся в Аланью. Вы не были в Аланье? Это замечательный город! Мы находим кальян, ты, — он кивнул Арине, — получишь за него свои деньги, и мы отвезем вас обратно в "Крокус". Клянусь, что если вы будете смирными, то так оно и будет.
— А если мы не будем смирными? — сквозь зубы процедила Арина. Насколько я знала подругу, она была на грани взрыва.
Атмаджа посмотрел на нее оценивающе. Потом наклонился к Юкселу и что-то сказал, посмеиваясь. Юксел не улыбнулся, а Юче обхватил себя руками, как будто у него болел живот.
— Тебя зовут Арина, куколка? — вкрадчиво спросил Атмаджа. — Юче сказал, тебе пятнадцать лет. Прекрасный возраст! — он мечтательно вздохнул. — Светлые волосы, роскошная грудь… И только пятнадцать лет! По всему Востоку найдется много богатых мужчин, способных это оценить. Я продам тебя, куколка. И твою подружку-смуглянку.
— Ничего у тебя не выйдет, урод! — выкрикнула Арина. — Нас будут искать. Моя мать сведет с ума все консульства на свете. Ваш долбанный "Крокус" закроют ко всем чертям за то, что здесь прикрывают работорговцев!
Атмаджа засмеялся. Он оборачивался к Юкселу и Юче, словно приглашая и их посмеяться вместе с ним.
— Ох, ну ты горячая штучка! Но сама посуди: кто вас будет искать? Ведь вы никуда не делись.
— Как так?! — воскликнула Арина и тут же вся погасла. — Ах, да… Точно…
— Ну что, дошло? Ваши родители преспокойно увезут в Россию ваших двойников. А вы, мои курочки, попадете в ад. Никто вас не спасет, — глаза Атмаджи смотрели жестко и холодно. Но голос его снова стал приторным. — Но мы же всерьез не рассматриваем такой вариант? Вы умные девочки, вы все поняли и будете слушаться дядюшку Атмаджу.
— Как бы не так! — усмехнулась Арина. Круто обернувшись, она заехала коленом в пах стоящему за ней громиле. Тому стало не до нас. Мы без оглядки выбежали в распахнутую дверь. Надо выбраться в людное место, там нас не посмеют тронуть!
Но это только в кино пятнадцатилетние девчонки запросто побеждают двухметровых злодеев. Нас словили еще в коридоре. Я сразу прекратила борьбу — это было бессмысленно и унизительно. Арина еще долго кусалась и извивалась, пока один из громил не ударил ее по лицу. Нас поволокли куда-то вниз. Там были ступеньки, я споткнулась и больно подвернула ногу. За нами захлопнулась дверь, лязгнула щеколда, и мы остались в полной темноте.
Глава 6. Выбор Юче
Никогда раньше я не сталкивалась с насилием. Не знала, как это обидно, когда ты ничем не можешь себя защитить. Когда против лома нет приема. Само собой, родители никогда не поднимали на меня руку, а когда в детстве на даче мы воевали улица на улицу — ну так там были все равны и все получали синяков поровну. То, что произошло сегодня, перевернуло мой мир наизнанку. Я поняла, что до сих пор была просто избалованным ребенком. И я не сошла с ума, наверно, только потому, что никак не могла принять происходящее за реальность.
— Сволочь, губу разбил, — всхлипывала где-то рядом Арина. Я ощупью подползла к ней.
— Ты поняла, кто это?
— Кошкодеры, кто же еще! А Юче, мерзавец… Так они, значит, с самого начала были заодно…
— Они одна семья, — подтвердила я. — Вот почему нам было так легко увести его из мечети. Вот почему отец о нем не беспокоился. Дядя Атмаджа… Значит, они с Юкселом братья.
— А что мы сидим? — спохватилась Арина. — Надо позвать на помощь!
Она вскочила и заорала во все горло:
— Помогите! Хелп! Хелп!
Дверь тут же скрипнула. В наших потемках нарисовался громила. Он схватил Арину за плечи и швырнул в угол.
— Тряпка в рот хочешь? — поинтересовался он. — Нога-рука веревка хочешь? Тихо сиди!
Проведя разъяснительную беседу, он удалился, ворча по-турецки. Арина болезненно заскулила.
— Ты в порядке? — забеспокоилась я. — Слушай, ты больше, пожалуйста, не бузи. Это все равно бесполезно. Придется сделать, как они хотят. Мне тоже очень жаль Биби, но… Ты представляешь, чем они нам грозят? Придется продать им кальян.
— Дура ты, Машка, — с горечью сказала Арина. — Ты что, действительно думаешь, что, заполучив кальян, они нас отпустят? Как бы не так. Мы же абсолютно беззащитны. Для закона нас нет. Мы же, наверно, дорого стоим.
— Я пойду в нагрузку, — буркнула я.
— Размечталась. Ты девственница? — деловито спросила Арина. Я возмущенно закашлялась. — Понятно. Я тоже. Так что мы — первосортный товар. Не боись, подруга, если нас и продадут в бордель, то только в очень фешенебельный.