Пауза (ЛП)

Он имел полное право здесь находиться. Он разорвет паутину из лжи и обмана, или его звали не Трей О'Брайен.
Реализовывать план придется сумбурно, если он вообще сработает. Кэлли выдавала язвительные и дерзкие комментарии, только когда ей было комфортно. Казалось, будто она все держала под контролем. Тогда в ход и пойдет доброта — из-за чего ей становилось неуютно — застанет врасплох, обнадежит, и она что-нибудь да выболтает.
Прокричать бы ее имя или ударить кастрюлю о кастрюлю с воплем: «Подъем, соня!»
Такой тактикой пользовался отец, зная, что они с Джейми гуляли всю ночь. От него можно было ждать чего угодно. Трей хохотнул, припомнив, сколько раз отец его будил, только потому что пришла пора сгребать навоз.
Все утро братья торчали в амбаре, выполняли указания и выводили алкоголь из организма. Джед остановился и, опершись на вилы, произнес:
— Навоз и то выглядит лучше вас. И что мне расскажут, когда я приеду в город?
Они выложили все: где побывали, что случилось, с кем они были. Джед слушал и, качая головой, продолжал работать.
— Однажды все это сыграет с вами злую шутку. А когда это случится, не ждите, что я избавлю ваши жалкие задницы от неприятностей. Уяснили?
— Да, сэр, — пробормотали они.
— И молитесь, чтоб ваша мама ничего не узнала. Клянусь, вы убьете эту бедную женщину.
Сердце у Трея оборвалось. Он мог бы побиться об заклад, что отец понятия не имел, насколько точными окажутся его слова. С тех пор столько всего изменилось.
Но задача на сегодня — вытянуть из Кэлли информацию. Вчера в грузовике она разоткровенничалась. Можно сказать, начала ему доверять. Пускай доверие было незначительным и условным, но это уже кое-что.
Как можно тише обшарив кухню, Трей вытащил сковороды, которые понадобятся для приготовления знаменитого завтрака «после секса», после чего начал бить яйца и натирать сыр.
«Суперский план», — нарезая свежие овощи и запихивая маффины в духовку, подумал он. Когда все будет готово, он разбудит Кэлли огромным сюрпризом. Жаль, не тем сюрпризом, которым ему нравилось будить женщин. Он бы не отказался разбудить Кэлли таким способом. Но ситуация была иной, да и результат требовался другой.
Трей наблюдал за кофе, капавшим в кофейник. Он разбудит Кэлли и настоит на том, чтоб она спустилась позавтракать. Поначалу она не поймет, как он сюда попал, и огорчится.
Потом разозлится из-за того, что он решил, будто при помощи завтрака можно все исправить. Растерянная и возмущенная, она забросает его оскорблениями и угрозами. Тогда он и пустит в ход тяжелую артиллерию: дружескую улыбку, доброе слово. Может, даже немного пофлиртует, если ситуация позволит. Или подмигнет пару раз.
Она и понять-то не успеет, что произошло, как он застанет ее врасплох и засыплет вопросами, к которым она не готова. В общем, удивить, накормить и добавить несколько поступков, за много лет отработанных до совершенства. Он не сомневался, что уйдет отсюда с большим количеством информации, что пригодится для раскрытия истинных намерений Кэлли.
Довольный своим планом, он улыбнулся и налил кофе в чашку. Почти настало время игры «Трей против Кэлли».
— Привет, — где-то за спиной тихо сказала Кэлли.
Трей вздрогнул, обернулся и... твою ж мать. Сразу стало ясно: план никуда не годился.
Кэлли неспешно шагала к островку, длинные светлые волосы свободно спадали и обрамляли лицо. Она посмотрела на него сонными глазами и слегка улыбнулась. Щеки пылали чудесным розовым оттенком. Кэлли облизнула губы, впившись взглядом в кофейную чашку у него в руке.
Она шла к нему... нет, скорее, кралась. Стоило лишь посмотреть на нее, как в груди разгорелся пожар и устремился ниже. Трей нервно выдохнул.
На ней были надеты мягкие пижамные штаны с принтом в виде розовых губ и белая облегающая футболка с надписью «Поцелуй меня прямо как в мечтах».
На секунду Трею показалось, будто он сам размечтался. Время словно остановилось, предоставляя им этот момент, и он задумался, каково это — быть с женщиной вроде Кэлли.
Она замерла в нескольких миллиметрах от него, ноги в пушистых носках оказались между его ног. Обеими руками она обняла чашку и, забирая ее, слегка коснулась его ладони. Трей, воспользовавшись возможностью, провел пальцами от запястий до локтей, а потом опустил руки на бедра. В плане ничего подобного не значилось, но сопротивляться было сложно.
Кэлли закрыла глаза, глубоко вздохнула, а потом посмотрела на него сквозь мягкие темные ресницы.
— Пахнет божественно.
Трей затаил дыхание, близость сковывала по рукам и ногам.
Кэлли поставила чашку и забралась на табурет напротив Трея. Закинув ногу на островок, она вновь взяла чашку, будто ценнее нет ничего.
Трей прислонился к стойке и, прижав руки к бокам, наблюдал, как она поднесла чашку к губам и сделала глоток. Она что, только что простонала?
— Значит, у тебя роман с кофе? — едва слышно поинтересовался он. — Я даже немного ревную.
Он не солгал.
Они встретились взглядами. Сердце у Трея замерло, а потом забилось как ненормальное.
— Не выставляй все с развратной стороны. У нас с кофе серьезные отношения, — глядя в чашку, проговорила она, голос звучал низко и хрипло.
Хмыкнув, он отвернулся. Нужно разорвать эту близость и привести план в действие, пока он не сотворил что-нибудь глупое... вроде поцелуя. Черт, он очень хотел ее поцеловать.
Трей положил на тарелку хашбраун.
— Надеюсь, ты любишь мясо, — выкладывая омлет, произнес он, а потом мысленно закатил глаза. Он серьезно только что задал этот вопрос?
Кэлли хмыкнула.
— О-о-о-о да, люблю, — вызывающе похлопав ресницами, промурлыкала она.
— Смешно, — ровным тоном сказал он и поставил перед ней тарелку.
Стоило увидеть такое разнообразие блюд, и ее поведение мгновенно изменилось.
— Боже мой, спасибо! Выглядит вкусно.
Трей налил себе кофе, а Кэлли набивала рот едой и постанывала. Трей понимал, что он пялился, но поделать ничего не мог.
— Я угадала. Очень вкусно.
В знак благодарности Трей приподнял чашку, но перед тем как отпить, спросил:
— Почему ты не удивилась, когда меня увидела? Ты должна злиться, я же вторгся в твое личное пространство.
Прежде чем дать ответ, Кэлли тщательно все прожевала и вытерла уголки рта салфеткой.
— Во мне живет дух свободы. Да и личного пространства у меня нет. Я временная.
Он нахмурился. Она вообще понимала, насколько опасный образ жизни вела? А если б он был каким-нибудь фриком и причинил ей боль? Его озаботило, что она описала себя словом «временная».
Кэлли продолжила:
— Я многое пережила и научилась мириться со всем, что подкидывает судьба. Взять хотя бы к примеру незнакомого парня, который останавливается потанцевать со мной под дождем, а пару дней спустя поражает восхитительным завтраком.
Они смотрели друг на друга, и сердце у него трепетало. Трею хотелось думать, что все слова, срывавшиеся с ее губ, — это ложь или какая-то игра. Но она вроде бы говорила... искренне.
Кэлли склонила голову вбок, на прекрасном лице появилось растерянное выражение.
— Почему ты такой грустный? Я сказала, что завтрак восхитительный, и что считаю наш танец под дождем сексуальным. — Пронзая его невинным взглядом, она улыбнулась.
Его охватило ощущение тоски. В груди появилась тяжесть, которая пугала и одновременно будоражила. Он хотел приручить ее внутреннюю дикарку. Хотел разнести ее мир вдребезги, чтоб она кричала его имя и отдавала всю себя. Эта женщина его искушала. Он и не подозревал, что такое возможно.
Вынудив себя вернуться к разговору, Трей откашлялся.
— Во-первых, это опасно. Ты не должна никого к себе подпускать. Стоит быть осторожнее. А во-вторых, всем нужно личное пространство. — И как бы между прочим вполголоса добавил: — И не называй себя временной. Мне неприятно. — Он быстро отхлебнул из чашки.
Кэлли пожала плечами и, ухмыльнувшись, пихнула к нему кружку.