Жестокая любовь (ЛП)

Черт, да здесь все монстры.
За все драгоценности, ниспадающие с запястий и шей, платили кровью. Но я должна улыбнуться и сказать:
‒ Я так рада быть здесь.
‒ Как же жарко. Должно быть, более обычного, не находишь? ‒ причитает она.
‒ Да, в этом году и впрямь душно.
Наглая ложь. Мы живем в Лас-Вегасе. По сути, это огромная печь, которая выпекает веками потрескавшуюся глиняную землю. Территория поместья моего отца ‒ багряно-зеленая, доказательство того, что способны сотворить огромные деньги и часть городского водоснабжения, что находилась под нами.
Мы создали собственный маленький оазис. Но от этого он по-прежнему остается лишь иллюзией.
Я слишком мала ростом, чтобы рассмотреть все сквозь черные смокинги и высокие прически.
‒ Вы случайно не видели Хонор?
Миссис Ди Донато подмигивает мне.
‒ Видела, как она пару минут назад выходила из бального зала с Байроном. Юношеская влюбленность ‒ это так прекрасно.
Мне удается кое-как кивнуть, чтобы убедить ее в этой чепухе, прежде чем извиниться. Затем я пересекаю бальный зал. Я поправляю шаль на ходу, убеждаясь, что она прикрывает мое декольте. Мои ноги болят после нескольких часов ходьбы на каблуках... серьезно, тот, кто их изобрел, был мазохистом. Или садистом. Но это меня не остановит. Что бы ни происходило между Хонор и Байроном, это не любовь. Я должна проверить, как она.
Передо мной останавливается мужчина. Я начинаю обходить его, когда он касается моей руки.
Я отскакиваю в сторону. Спустя мгновение понимаю, что он остановил меня нарочно.
Мужчина улыбается мне.
‒ Ты Клара?
Никогда раньше я не видела этого человека. И в данный момент у меня нет желания с ним знакомиться.
‒ Извините. Я ищу свою сестру.
Он ухмыляется, широко растянув губы. Этот тип похож на кинозвезду, и мне это не нравится.
‒ Боюсь, она сейчас немного занята. Надеюсь, что это обстоятельство позволит тебе поговорить со мной хотя бы несколько минут.
Я стою в зале посреди сотен людей, но я никогда не чувствовала себя более одинокой. Я не знаю, где Хонор. Она может быть где угодно в этом огромном доме. Черт возьми, она даже могла уйти из дома. С Байроном, который, без сомнения, может причинять ей боль в этот самый момент. Он всегда будет причинять ей боль. У нас нет ни единого шанса остановить его. Стоя в переполненной комнате, моя глубокая и печальная уверенность в этом только усиливается.
Мы должны бежать. Покинуть это место. Нет причин ждать.
Нет причин надеяться, что все наладится.
Единственное, что можно сделать, ‒ это сбежать... и никогда больше не видеться с Джо.
‒ Извините, ‒ снова говорю я, на этот раз более спокойно. Внутри, я разрываюсь на части. ‒ Думаю, мне нужно побыть одной.
Выражение его лица становится извиняющимся.
‒ Вообще-то, Хонор послала меня проверить тебя. Она знала, что будет занята, и хотела убедиться, что рядом с тобой кто-то есть.
Я прищуриваюсь. Он что, врет мне напропалую? Кажется, что это так. Хонор знает, что я бы не хотела, чтобы какой-то странный незнакомец крутился вокруг меня. Но с другой стороны, она иногда становится крайне опекающей. Может быть, она действительно беспокоилась, что я буду чувствовать себя одинокой в бальном зале без нее.
Но почему бы не послать кого-то, кого я действительно знаю? Или хотя бы познакомить меня с ним для начала?
С другой стороны, Байрон не дал бы ей времени для подобного. Если он говорит тебе спрыгнуть с обрыва, то ты уже летишь вниз от его пинка. Вот как он действует.
Я оглядываюсь на вечеринку. Теперь мне действительно плохо. Надоело улыбаться. Надоело притворяться. Я хочу быть в домике у бассейна, дразня Джованни. Но, это все же вечеринка моей сестры. И мне не нужно прислушиваться к своей интуиции, чтобы понять, что сейчас ей, возможно, причиняют боль. Я должна найти ее прежде, чем уйду. Я прослежу, чтобы с ней все было в порядке. Только тогда я смогу найти себе оправдание, чтобы пробраться в домик у бассейна.
‒ Ты можешь проводить меня к сестре? ‒ спрашиваю я незнакомца.
‒ Конечно. ‒ Его улыбка обезоруживает. На самом деле он выглядит довольно мило, когда не загораживает мне путь и не давит на меня. ‒ Она просто вышла подышать свежим воздухом.
* * *
ОГНИ, освещающие патио, загоняют в темноту остальную часть лужайки. Отсюда я не могу видеть даже очертаний домика у бассейна. Пара целуется, наполовину скрытая за кустом, но они останавливаются, когда замечают нас. Вообще-то, не нас. Его. Кем бы ни был этот парень, он заставляет глаза этой парочки расшириться, после они бегут внутрь, на ходу поправляя одежду.
‒ Где моя сестра? ‒ спрашиваю я.
Он рассеянно оглядывает темный пейзаж.
‒ Она скоро придет.
Здесь не просто уединенно. Здесь тихо. Гораздо тише, даже голоса и пятиструнный оркестр внутри едва слышны. Я чувствую себя немного не в своей тарелке, находясь здесь наедине с ним, осознавая, что никто меня не услышит.
‒ Хм, как ты сказал, тебя зовут?
‒ Маркам, ‒ говорит он с легкой улыбкой. ‒ Хавьер Маркам.
Мои брови взлетают вверх. Разве не он был участником какого-то большого скандала, который показывали по телику?
‒ Сын губернатора?
‒ Репутация меня опережает?
Я не могу вспомнить, в чем именно он подозревался. Но никто в том бальном зале не имеет не замаранных рук. Даже я. Мы все так или иначе имеем выгоду от преступного предприятия, даже если все, что мы здесь делаем, это спим в наших кроватях, будучи запертыми в золотой клетке охранниками.
‒ Не совсем так.
‒ Хорошо. ‒ В его глазах появляется блеск. ‒ Не хотелось бы начинать наше знакомство с неправильной ноты.
Подозрение завязалось в темный узел в моей груди.
‒ Ты дружишь с Байроном?
‒ Хорошие друзья, да. Мы давно знакомы.
Мое сердце судорожно колотится. Хонор никогда бы не послала ко мне одного из друзей Байрона. Она доверяла ему не больше, чем я.
‒ Он сказал, что хочет познакомить меня со своими друзьями. Он имел в виду тебя?
Темные глаза смотрят на меня, изучая.
‒ В точку. Мне это нравится в девушках. Надеюсь, мы можем говорить откровенно друг с другом.
‒ А какое это имеет значение?
‒ Потому что мы будем видеться гораздо чаще. По крайней мере, если я добьюсь своего. ‒ Он подмигивает, чтобы смягчить слова, но я могу прочитать между строк. Он всегда добивается своего.
‒ Я не понимаю.
Он пожимает плечами.
‒ Ты же знаешь, как это бывает. Могущественные люди создают могущественных врагов. Нам нужно держаться вместе. Как Байрон и Хонор, например.
Мы совсем не похожи на Байрона и Хонор. Они помолвлены. И если это было предложение руки и сердца, то оно было очень неубедительным.
‒ Мне всего пятнадцать.
Подобное заставляет меня усмехнуться. У парня красивые черты лица и дорогой смокинг, но он извивается и извращается, пока я смотрю на него. Все выглядит преувеличенно, фальшиво. Его улыбка. Волосы. Даже хорошее настроение в его глазах. Этот жуткий вид юмора.
‒ Я знаю, что ты слишком молода для чего-то более серьезного, но мы только начинаем узнавать друг друга. Узнавать… есть ли вообще смысл продолжать это, понимаешь?
Нет.
‒ А если есть?
‒ Тогда ты все равно останешься здесь, чтобы закончить учебу. Ты будешь под защитой Байрона, а я бы навещал тебя время от времени.
Другими словами, он сможет свободно играть на поле, а я останусь здесь взаперти. Отвратительно.
‒ Я бы хотела найти свою сестру сейчас.
‒ Послушай, Клара. ‒ Он опускает голову. Это милое движение. Отработанный ход. ‒ Правда в том, что Байрон познакомил меня с тобой не только из-за семейных связей, которые мы могли бы укрепить. Он надеялся, что ты мне понравишься... и это действительно так.
Я подозреваю, что он имеет в виду не мою личность.
‒ С чего бы ему надеяться на подобное?