Язычник

– Не надо про жену купца. Ты лучше скажи, где он живет?
Но вот этого сказать ему никто не мог – как и того, откуда этот воин и когда он появился в городе.
Информаторами Вышата остался недоволен. Как же так? В городе объявился опытный и опасный воин, а он, воевода княжеский, ни сном, ни духом? Ладно бы еще, будь этот воин на стороне князя, на стороне христианской веры, а то ведь язычников поддерживает. Вышата почему-то не верил, что воин сам язычник, и укреплялся во мнении о наемнике из северных стран. Тем более информаторы говорили, что речь у Ратибора странная, с акцентом, и иногда воин путается в мерах длины и веса.
Вышата не был бы воеводой, если бы не знал всех методов и способов ведения боя. Вернувшись в детинец, где он занимал избу неподалеку от княжеских хором, он выпил яблочного вина, уселся в кресло и задумался.
Вместе с христианством из Византии в Россию пришли многие знания. Вышата сам бывал в Константинополе и видел, как действуют их пехотинцы, построение «черепахой» он перенял именно там. А еще он там видел парсуны – своеобразные рисунки с подвигами великих воинов. Почему-то вспомнились настенные рисунки с гладиаторами, оставшиеся с дохристианских времен, – схватка ретиария, где ему противостоит боец с сеткой. Хм, а ведь это выход. Если нельзя поранить мечом, почему не применить сеть вроде рыболовной? Во второй шеренге поставить двух дружинников с сетью, потом шеренга расступится по команде – и все, птичка в клетке. А потом навалиться всем скопом и связать. Убивать или калечить нельзя, только в крайнем случае. Хорошего наемника проще перекупить, предложив ему большую сумму, чем волхв. Где бы еще волхв взял этих воинов? Ясно же, нанял за деньги!
Найдя выход, Вышата выпил еще вина, расслабился и стал уже придремывать, как вдруг раздался стук в дверь. Кого там нелегкая несет?
– Войди, кто стучал?
Дверь открылась, и в образовавшуюся щель бочком протиснулся информатор с торга. Вышата, как честный воин, информаторов не любил. Но он был воеводой и о положении дел в городе должен был знать – на эти цели князь выделял деньги.
– Ты интересовался Ратибором, воевода, – я только что его видел.
Дрему как рукой сняло:
– Где?
– Да на торгу. Вы с ним немного разминулись.
– И что он там делал?
– Масла конопляного купил да гребешок женский.
Вышата вперил взгляд в глаза стукача:
– Ты узнал, где он живет?
– Нет, ты же не говорил.
Вышата даже застонал от досады – с такими дураками приходится работать! Хм, воин женский гребешок купил, стало быть – какая-то зазноба у него тут есть, не один он живет. Уже интересно!
Вышата достал из мошны ногату и бросил ее стукачу. Тот поймал монету на лету, как голодный пес обглоданную кость.
– Если увидишь Ратибора в городе или на торгу, бросай все и проследи, где он живет, – получишь вдвое больше.
– Как же, проследи! А товар? Если брошу, убытков много будет…
Вышата взъярился:
– Пошел вон!
Стукач исчез за дверью.
Вышата вышел из избы и прошел к княжескому ключнику.
– Зырян, у тебя найдется крепкая рыболовная сеть?
– Никак белорыбицу ловить собрался? Так на торгу свежая есть.
Вышата нахмурился – он никого не собирался посвящать в свои планы.
Ключник повел воеводу в хозяйственный амбар. Чего там только не было – от железных гвоздей до походных наковален. На деревянных колышках, вбитых в стены, висело несколько сетей.
– Выбирай любую, но с возвратом.
Ключник трясся над каждой ногатой, и за свою рачительность – даже жадность – он получил от князя нынешнюю должность, которой дорожил и гордился.
Вышата сети ощупал, осмотрел и выбрал с крупной ячейкой, плетенную из прочной веревки. Такая не только осетра огромного выдержит, но и человека легко.
– Вот эту возьму.
Ключник хихикнул:
– Поймаешь – принеси кусок.
– Ага, голову.
Вышата думал о своем, но ключник понял его по-своему:
– Не, ушицу не люблю, тогда лучше хвост.
Вышата в разговор вступать не стал, а свернул сеть, повесил ее на плечо и вышел из амбара.
– Вернуть не забудь, – напомнил ему вслед ключник.
Вышата подозвал двух дружинников.
– Держите сеть. Возьмите еще одного, вроде как противника, упражняйтесь.
– Сетью человека ловить? – удивились молодые воины. – А не проще его мечом?
– Будешь много говорить – в бессменный караул на трое суток поставлю! – пригрозил воевода.
Дружинники знали крутой нрав Вышаты. Они нашли еще одного дружинника и вышли на площадку у воинской избы, где обычно отрабатывали фехтование на деревянных мечах. Попробовали набросить сеть раз и другой – не получилось, требовались согласованные действия обоих и сильный бросок.
Стоящие вокруг дружинники потешались, отпускали шутки.
Но через некоторое время, изрядно попотев, бросок сетью был освоен, и разочарованные зрители из дружины разошлись.
Воевода вышел посмотреть сам.
Дружинники сделали две попытки, обе удачные.
Воевода встал перед дружинниками сам:
– Кидайте!
Зрителей сразу сбежалось много – все свободные от службы дружинники.
Двое с сетью размахнулись и накрыли воеводу ловким броском. Тот попытался порвать сеть руками, но веревки были прочные, и он только запутался. Воеводе помогли освободиться. Он построил шеренгу и встал перед ней.
– Вы двое с сетью, встаньте за шеренгой. По моей команде шеренга должна освободить проход. Тогда вы набрасываете сеть на врага, резко дергаете, не позволяете ему удержаться на ногах и тащите назад. Шеренга смыкается, а вы опутываете сетью врага, обезоруживаете его, чтобы он ножом не воспользовался. Мечом-то не сможет, замаха нет. Уяснили?
Дружинники дружно гаркнули:
– Уяснили!
От рева десятка луженых глоток с крыши княжеского терема и амбаров сорвались потревоженные воробьи и вороны.
– Шеренга, разомкнись! – скомандовал воевода.
Команду дружинники исполнили быстро и четко, поскольку практиковались не раз, выпуская вперед лучников.
Дружинники с сетью кинулись вперед, набросили сеть на воеводу, резко дернули, свалили Вышату на пыльную землю и накинулись на него. Один через крупную ячейку дотянулся до боевого ножа, выдернул его из ножен и победно вскинул вверх.
– Получается! – крякнул довольный воевода. – Распутывайте!
Вышату освободили – он остался доволен. Если случится столкновение с бунтовщиками, у него припасен хитрый ход, туз в рукаве.
Илья о подготовке воеводы не знал. Волхв пошел в народ – продолжать свои призывы, а Илья отправился домой.
Его встретила обеспокоенная Марья. Увидев залитую кровью одежду, она побледнела:
– Ранен? Куда? Давай раны обмою и перевяжу…
– Не моя то кровь, я цел. Одежду выкинь. Не отстирать ее уже, засохло все. Лучше на торг сходи, купи новую.
– Схожу. Только ты сядь, поешь, ведь не ел с утра ничего. Раздевайся, я воду тебе солью.
Илья разделся до исподнего. Марья поливала ему с ведерка, тревожно осматривая тело, но ран в самом деле не увидела и потому успокоилась.
Илья обтерся полотенцем и прошел в поварню.
Марья осмотрела одежду. Она была вся посечена, в заскорузлой крови. Вздохнула – убыток ведь, – да и сунула ее в топку печи.
Молча направилась на торг – Илье одежду покупать. Мерить одежду не требовалось: рубахи были длинные, до колен, ширина – на любого, опоясался – и все. Портки такие же, затянул гашник на поясе – и носи. Отличалась одежда только материалом и цветом.
Илья же поел и прилег отдохнуть. День выдался беспокойным, нервным, сил на бой ушло много. Всплывали отрывочные воспоминания о бое, видимо – мозг анализировал действия Ильи и ошибки, которые он совершал. Конечно, есть хорошая пословица, что умный учится на чужих ошибках, а дураки на своих. Только пословица эта неприменима к бою на мечах. Будь Илья человеком этого времени, простым смертным, дружинники одержали бы победу – их десятник оказался бойцом опытным и ловким.