Некрасавец и Нечудовище (СИ)

- А что это? - робко поинтересовался Гарри, морщась.
- Моя просьба.
Снейп был непреклонен: он внимательно, поджав серые губы, ждал, пока Гарри проглотит эти помои. А у Гарри даже в глазах защипало - так противен был запах.
И вот вдруг, ни с того ни с сего, - тихий стук в дверь.
Гарри даже не успел заметить, как из его пальцев выдернули стакан и тут же всунули вместо него какой-то пузырёк. Как раз вовремя, к слову, ведь в это мгновение отворилась, наконец, дверь, и на пороге нарисовался сам Альбус Дамблдор.
- Директор, - сдержанно поприветствовал Снейп, - вы как раз вовремя.
- Надо же! - весьма фальшиво удивился тот, шагая вглубь кабинета и прикрывая своей морщинистой рукой дверь. - Извини, Северус, что вмешался.
Гарри стало почему-то совсем неуютно. Он крепко обхватывал пальцами флакон и робко водил взглядом с одного волшебника на другого, не решаясь даже вздохнуть.
И хотя оба волшебника были невозмутимы, как-то интуитивно чувствовалось - однако, что-то случилось.
- Мистер Фостер вызвался передать вам образец зелья, - крайне раздосадованным тоном сообщил Снейп, грузно опустившись на стул и сложив на столе руки. Дамблдор внимательно следил за ним поверх своих очков. - Будет лучше, если вы возьмёте образец сами. Фостер весьма неуклюж.
- Конечно, мальчик мой. Конечно. И вовсе удивительно, что ты позволил мистеру Фостеру вновь подойти к этому зелью столь близко, - торопливо ответил директор, жестом руки подзывая маленького Гарри к себе и весьма ласково поглаживая его по макушке. - А ведь это очень важное для нас зелье. Важнее всех остальных, не правда ли, Северус?
- Да, директор.
Седовласый чародей взял в ладонь небольшой пузырёк и пару секунд рассматривал его на свет. А Снейп не мог отделаться от ощущения, что он для Дамблдора вот такое же зелье, и тот - не оставалось сомнений - видел его насквозь.
Гарри стоял, приросший к месту, - неуверенный, растерявшийся. Обманывать он не любил, но обманывать чужие ожидания, пожалуй, он не любил ещё больше.
Поэтому, когда его вывели из кабинета, где остался крайне мрачный профессор зелий, когда его привели наверх и дали целую миску конфет, - даже тогда Гарри уверенно отвечал:
- Я бы и сам принёс зелье. Ведь я ни капельки не неуклюж!
* * *
Перед тем, как пойти повиниться пред "Неслабоками", маленький Гарри решил кое-что узнать.
Дело было буквально следующим утром. Прямо перед началом занятий, Северус наткнулся на Гарри (что стало входить в привычку). А тот, видимо, только и ждал, чтобы на него наткнулись, да не кто-нибудь, а именно Северус Снейп.
"За что?!" - патетически вопрошал голос в голове профессора зельеварения.
- Доброе утро, сэр, - обезоруживающе сиял мальчонка, шаловливо прищурившись.
Северус очень красноречиво тронул одним пальцем мальчишескую макушку и без усилия отодвинул Гарри со своего пути.
Но Гарри смотрел на брови и понимал, что он всё правильно делает.
Вприпрыжку ребёнок вновь опередил профессора, и тот уже не выдержал и грозно навис над ним.
- Мистер Фостер, чем я обязан столь пристальному вниманию? - притворно вежливо, сквозь зубы поинтересовался он.
Гарри ничего притворного, конечно же, не заметил.
- Вам понравились? - спросил он загадочно.
- Что понравилось? - озадачился Снейп. И тут же опомнился. - Если на этом ваши, безусловно, важные вопросы закончились, то я могу идти, мистер Фостер?
- А, значит, не нашли, - разочарованно вздохнул ребёнок и тут же задумчиво побрёл вверх по лестнице. - Как же я хорошо спрятал...
Подобными словами, пожалуй, и начинаются все беспокойные дни.
С абсолютно беспомощным выражением лица Снейп смотрел вслед мальчишке и гадал, о чём же говорил паршивец.
Гадал он и на сдвоенных уроках Слизерина и Гриффиндора, и на уроках первокурсников-пуффендуйцев, на обеде Северус от волнения за безопасность школы совсем не тронул еды, на отработке он незаметно для учеников беспокойно обследовал свои колбы и реторты, банки-склянки, котлы и ступки, но - увы! - не находил ничего, похожее на "как же я хорошо спрятал".
- Завтра спрошу, - пообещал себе Снейп, поздно вечером откладывая в сторону перо и стопку пергаментов, - завтра поймаю это чудовище и спрошу обязательно.
Но в этот момент он заметил на столе неубранную книгу; потянулся к ней, с подозрением глядя на широкие щели между страниц, и вот - разгадка найдена.
Где-то в самой середине, где были рецепты ядовитых, смертельных зелий, преспокойно таилась горстка лимонных долек. Пять или шесть самых обыкновенных конфет.
Ни на секунду сомнений не было. В конце концов, на такое способен только один человек.
Не считая Дамблдора, конечно.
* * *
У мальчика Гарри, между тем, день был не менее интересным, нежели у профессора Снейпа. Сразу после своего загадочного "как же я хорошо...", он, пыхтя, взобрался на многие лестницы и пересёк многие коридоры, чтобы достигнуть пуффендуйской гостиной (это после, признаться, он вспомнил, что направился не туда).
Всё это время он думал и нервничал - ведь ему было очень страшно попадаться друзьям на глаза. И хотя большой вины Гарри до сих пор за собою не видел, что-то подсказывало ему - извиняться надо бы пойти первым.
- Как настоящий мужчина! - приободрял он себя глухим шёпотом.
Кто-то шикнул ему в ответ.
- Ах! - испуганно отшатнулся мальчишка, вскинув голову, руками вцепившись в перила, а глазами - в чей-то живой портрет. - Ой-ой!
И у Гарри едва получилось умолкнуть и замереть.
На него смотрели весьма и весьма престранно, пользуясь зеркалом. Лицо в зеркале - молодое, девичье, очень радушное, оно улыбалось Гарри задорно и ласково, зато вне зеркала, но в портрете - старое тело и седые волосы, а по рукам ползут толстые жилы, как плющ по земле.
В общем, это была женщина. А уж старуха иль младая красавица - не узнать.
- Привет, - поздоровалось отражение в зеркале.
Гарри немножко пригладил волосы, а потом сказал осторожно:
- Добрый день.
Чтобы не обидеть неуважением бабулю и чересчур не официальничать с девочкой.
- Ну как кошка? - спросила картина всё также обыденно, будто давненько знакома с Гарри.