Двадцать один год (СИ)

- Видимо, Брокльхерст и Риверс осмысливают написанное в учебнике. А ты не даешь себе труда вдуматься. Понимаешь, ЗоТИ – предмет практический, как и зелья. Тут одна зубрежка бесполезна: ты не сможешь все запомнить и тем более не сможешь ничего применить.
- Спасибо! То есть я, по-твоему, лентяйка и бездарь?
- Да нет же, нет! Но почему-то тебе легче не взяться за ум, а во всем обвинять Фенвика.
Лили не могла ничего ответить. Северус, может, и прав был по большей части, но очень уж обидно, когда просишь сочувствия, а в ответ получаешь встряску. Она попыталась сглотнуть соленый комочек, а Северус невозмутимо продолжал:
- Может, мне с тобой позаниматься? Ты скажи, что ты не понимаешь, что у тебя не получается…
- Вот ты, значит, как, - Лили отвернулась. – Я-то надеялась, что ты пожалеешь меня… Ругнешь его или отомстишь…
- За что же ему мстить, если он просто преподает, как считает нужным?
- А если бы он считал нужным бить учеников, ты бы тоже сказал, что все нормально?
- Но он же никого не бьет. И конечно, я бы так не говорил. Но он же вообще не такой, он очень умный, знающий…
Лили подавила вздох и заставила себя не хмуриться. «Переубедить невозможно. Нужно запомнить. Просто запомнить».
Вскоре, впрочем, Северусу представился случай реабилитироваться.
Дело было на уроке зельеварения, класс готовил мазь от ожогов. Лили и Северус, как всегда, сидели рядом. Лили, чуткая к опасности, первая ощутила, что происходит нечто неладное, и успела заставить друга пригнуться, когда к нему в котел что-то плюхнулось и тут же взорвалось.
Лили окатило горячей бурой жижей. Девочка почувствовала, как остро жжет шею, щеку и левый локоть: во время работы она, распарившись, засучила рукава. Было так больно, что она, не выдержав, застонала и расплакалась. Профессор Слизнорт подкатился к её парте с невероятной скоростью.
- О, бедное дитя, вам больно? Пойдемте скорей, я приложу примочку.
Уходя, Лили не видела лица Северуса, зато успела заметить вороватый и смущенный вид Джеймса и преувеличенно-высокомерное спокойствие Сириуса. И почти не удивилась, услышав за спиной стук падения и громкий стон.
Джеймс катался по полу, держась за горло. Северус держал его на прицеле палочки, поджав губы, жестоко сузив глаза. Слизнорт застыл в шоке, так что неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы Блэк и Люпин не скрутили Сева и не вырвали палочку у него из рук.
- Ну, знаете… - пробормотал профессор потрясенно. – Боюсь, вы лишили собственный факультет двадцати баллов. Кроме того, мистер Снейп, вы получите отработку. И вы еще должны порадоваться столь мягкому наказанию. Что вы тут устроили?
- С ним бы ничего не случилось, - Северус коротко пожал плечами. – Это лишь иллюзия. Это Поттер швырнул петарду ко мне в котел, я видел.
Джеймса тем временем подняли. Слизнорт подал ему наколдованный стакан воды, мальчишка стал шумно пить – дыхание никак не могло восстановиться.
- Профессор, а розги сейчас совсем не применяют? – с расстановкой спросил Сириус. – Что ж, жаль. Хотя Нюниус все равно покойник.
- Подумать только, какой нынче у молодых людей дурной вкус, - протянула Эльза. – Такие страсти из-за рыжей грязнокровки.
- Заткнись, шкура драная! – Мери запустила в нее слизнем.
- Минус пять баллов с Гриффиндора, - вздохнул преподаватель. – Продолжаем работу. Мистер Снейп, выйдите к доске и встаньте лицом к классу. Вы простоите так весь урок. А теперь, мисс Эванс, наконец займемся вами, - вспомнил он про Лили.
От холодной примочки боль утекала. Лили то и дело оборачивалась на Северуса, он пригляделся и улыбнулся, заметив, что ожоги от испорченного зелья бледнеют. А она не знала, что и думать. Было лестно, что он на сей раз вступился за нее так скоро, но жестокость заклинания, примененного другом, вовсе не пришлась Лили по душе.
…Недельной отработкой дело не ограничилось. Джеймс, Сириус и несколько старших ребят с Гриффиндора однажды подстерегли Северуса и обезоружили. Сначала применили к нему то самое заклинание Мнимой Удавки, что он использовал на Джеймсе, а после долго и с упоением били – так, что после он три дня лежал в Больничном крыле. Об этом Лили узнала уже позднее.
========== Глава 10. Рождество ==========
Триместр закончился контрольными, вымотавшими Лили так, что она чувствовала себя полумертвой. Слишком много приходилось запоминать, слишком часто заставлять себя мыслить, тем более далеко не всегда о том, что приятно. Но результат того стоил.
Когда Лили утром, за день до отъезда на каникулы, спустилась вместе с Северусом к стоявшим в коридоре «песочным часам», показывавшим количество баллов каждого факультета, то узнала, что Гриффиндор по итогам триместра лидирует.
На их курсе, правда, первым по успеваемости был рейвенкловец, Бертрам Обри. Неприятный малый: слишком уж задирал нос, гордился своими вечными «превосходно» и язвил по поводу тех, чьи знания были чуть слабее, чем у него. Он редко подходил к большим компаниям и, пожалуй, о собственной победе не узнал бы до завтрака, а то и до обеда. Зато следом за ним был Северус.
Лили радостно взвизгнула, повисла у друга на шее и крепко, в обе щеки расцеловала его.
- Поздравляю! Ты обошел почти всех!
Северус раскраснелся, раздулся от гордости, как молодой петушок.
- Но ты тоже молодец, - довольно сказал он. – Ты четвертая, видишь? После Алисы Брокльхерст. Стоит подтянуть ЗоТИ, и… Но мы уже сейчас обогнали Поттера и Блэка!
И вправду: Джеймс Поттер был пятым на потоке, Сириус Блэк – шестым, Ремус Люпин – седьмым. Далее – Лили любопытства ради глянула – шли Летиция Гэмп, Мэрион Риверс, а замыкал первую десятку опять же мальчишка из Рейвенкло – Джон Долиш.
- Торжествуете, грязнокровки? – рядом выросла фигурка Эльзы Смит. Лили пробрало отвращение.
- Отвали, крыса помоечная! – вырвалось с неожиданной легкостью. Скулы Эльзы слабо вспыхнули, она собиралась ответить, но тут её с силой дернули за волосы. Подошедшие сзади Мери и Марлин услышали, видимо, что назревает ссора, и решили вмешаться.
- Что, Смит, сильно тебя высекут за то, что тебя обошли все гриффиндорки, в том числе две магглорожденные? – на сей раз инициативу взяла Марлин. – Долго сидеть не сможешь? Или тебя по спине?
Вертевшаяся рядом Пенни-Черри (к ней так и прилипло прозвище, данное Джеймсом) мелко захихикала. Эльза вздернула носик, но что она ответила, Лили уже не разобрала: Северус снова заставил её уйти. Лили подавила обиду от того, что друг, несмотря на обещания, в очередной раз не заступился за нее, и предпочла думать о первенстве своего факультета.
Правда, Гриффиндор был впереди еще и за счет успехов в квиддиче. Лили сладко зажмурилась, вспоминая пронизанный холодеющими лучами солнца день, когда состоялся первый в этом году матч.
Громадина Хагрид, когда Лили, Марлин и Мери попросили подсадить их повыше, поднял всех трех разом, как пушинки, и пристроил чуть ли не на самый верх. Обзор открывался великолепный, к тому же Марлин прихватила бинокль, и все трое по очереди к нему припадали.
Двумя рядами ниже второкурсницы во главе с Эммелиной пели:
- У воды ручья лесного,
Где трава густа,
Годрик Гриффиндор Ровену
Целовал в уста.
А вернувшись в замок, в залу,
Привезя трофей,
Хельгу нежно обнимал он,
Называл своей.
Славься, Годрик-победитель,
Предъявляй права!
Пусть тебя царем признают
Небо и молва!
Пусть запомнит враг минуту,
Как позор узнал!
Уползай в свои болота,
Мерзкий Салазар!
- Не очень складно, но по теме, - выгнула бровь Марлин. – Сегодня и Рейвенкло, и тем более Хаффлпафф будут на нашей стороне.
- Да понятно, не за Слизерин же им болеть! – хохотнула Мери. – Особенно барсукам. Если бы не мы, змеи бы их совсем закусали.