Затаившийся Оракул (ЛП)

казалось, окрашивала ему лицо.
— Ты, должно быть, шутишь. Сгинь, соплячка!
Он взял гнилое яблоко и кинул в неё. Девочка даже не вздрогнула, а фрукт приземлился ей на
ногу и закрутился, не причиняя никакого вреда.
— Хочешь поиграть с едой? – девочка вытерла нос. – Отлично!
Я не видел, как она пнула яблоко, но оно полетело Кейду в нос с неимоверной скоростью. Он
рухнул на копчик.
Майки, зарычав, направился в сторону пожарной лестницы, но банановая кожура будто сама
заскользила ему под ноги, так что парень поскользнулся и упал.
— ОУУУ!
Отступая от головорезов, я задавался вопросом, смогу ли убежать, но едва передвигал ноги. А
ещё мне не особо хотелось быть атакованным гнилыми фруктами. Девочка перелезла через
бортик, с поразительным проворством приземлилась на землю и схватила мусорный пакет из
контейнера.
— Стоп! – Кейд поспешно отполз назад, пытаясь оказаться от девчонки подальше. – Давай все
обсудим!
Майки застонал и перевернулся на спину. Девочка надулась. Ее потрескавшиеся губы в уголках
обрамлял мелкий темный пушок.
— Не нравитесь вы мне, ребята, – сказала она. – Валили бы вы сами отсюда.
— Да! – сказал Кейд. – Конечно! Только…
Он начал собирать деньги, разбросанные среди кофейных зерен.
Девочка же замахнулась и бросила мусорный пакет, который разорвался где-то посреди полёта,
раскидав просто невообразимое количество гнилых бананов, которые упали Кейду на голову.
Майки тоже оказался засыпанным банановой кожурой и теперь здорово смахивал на жертву
плотоядных морских звёзд.
— Проваливайте из моего района, – сказала девочка. – Сейчас же!
В мусорном контейнере, подобно зернам попкорна, взорвалось множество пакетов, осыпав Кейда
и Майки редисками, картофельными очистками и прочим компостным материалом. Чудесным
образом ни один из них не попал в меня. Несмотря на травмы, эти двое поднялись на ноги и,
возмущаясь, убежали. Я повернулся к своей маленькой спасительнице. В своей жизни мне
довелось встретиться со многими опасными женщинами: моя сестра могла устроить дождь из
смертоносных стрел, мачеха Гера регулярно сводит смертных с ума так, что они готовы рубить
друг друга на мелкие кусочки. Но эта двенадцатилетняя владычица мусора заставила меня
понервничать.
— Спасибо тебе, – осмелился сказать я.
Девочка скрестила руки. На средних пальцах она носила сочетающиеся друг с другом золотые
кольца с полумесяцами. Глаза поблескивали тёмным, словно у вороны (я создал ворон, так что
имею право на такой пример).
— Не стоит благодарностей, – сказала она. – Ты до сих пор в моём районе.
Она обошла кругом, тщательно оглядев меня так, будто я был призовой коровой (на такое
сравнение я тоже имею право, потому что сам коллекционирую коров).
— Ты бог Аполлон? – Она не была впечатлена и уж тем более, охвачена благоговейным страхом.
Её, похоже, не беспокоило и само по себе существование богов, гуляющих среди смертных.
—Ты всё слышала?
Она кивнула.
— Ты не похож на бога.
— Я сейчас не в лучшей форме, – признался я. – Мой отец, Зевс, прогнал меня с Олимпа. Кто же
ты?
От неё исходил легкий аромат яблочного пирога, что было удивительно из-за внешней
неряшливости. Часть меня хотела взять чистое полотенце, утереть ей личико и дать денег на
горячую еду. Другая же часть хотела отогнать её стулом в том случае, если она решит ударить
меня. Она напомнила мне одно из тех существ, которых обычно приручала моя сестра: собак,
пантер, бездомных дев, маленьких драконов.
— Меня зовут Мэг, – сказала она.
— Сокращённо от Мегары? Или Маргарет?
— Маргарет. Но никогда не называй меня Маргарет.
— И ты полубог, Мэг?
Она приподняла свои очки.
— Почему ты так думаешь?
И снова она не удивлялась вопросу. У меня было такое ощущение, что она уже слышала термин
«полубог».
— Хорошо, – сказал я, – очевидно, ты обладаешь какой-то силой. Ты прогнала тех хулиганов с
помощью гнилых фруктов. Возможно, у тебя есть способности к бананокинезу? Или ты можешь
контролировать мусор? Я был знаком с римской богиней, Клоациной, которая управляла всей
системой городской канализации. Может, она твой родитель…?
Мег надулась и смерила меня обиженным взглядом. Я что-то сделал не так? Тогда я не понимал,
что.
— Я думаю, лучше просто забрать твои деньги, – сказала Мег. – Проваливай. Убирайся отсюда.
— Нет, погоди! – в голосе моем отчетливо горело отчаяние. – Пожалуйста, мне… мне нужна
твоя помощь.
Конечно, чувствовал я себя нелепо. Я – бог пророчеств, чумы, стрельбы, медицины, музыки и
прочих вещей, которых не мог вспомнить в тот момент – прошу о помощи цветасто одетую
бездомную девочку. Но у меня не было других вариантов. Если она решит забрать у меня деньги
и выгнать на суровые январские улицы, не думаю, что смогу сопротивляться.
— Предположим, я верю тебе… – Мег говорила таким монотонным голосом, будто сейчас
рассказала правила игры: «Я буду принцессой, а ты будешь буфетным прислугой».
— Скажу, что помогу. А что потом?
«Хороший вопрос», – подумал я.
— Мы…мы в Манхэттене?
— Мм-хмм, – она завертелась и слегка ударила меня. – Адская Кухня ( прим.: Знаменитый район 
Нью-Йорка)
В этой фразе было что-то неестественное, что-то такое же неправильное, как и факт, что ребенок
живет на улице и участвует в мусорных баталиях против хулиганов.
Я решил пойти к Эмпайр-стейт-билдинг. Это был современный вход на гору Олимп, но я
сомневаюсь, что стражи пропустят меня на секретный шестисотый этаж. Зевс не стал бы так
упрощать мне задачу.
Возможно, я мог бы разыскать своего старого друга – кентавра Хирона. У него был лагерь на
Лонг-Айленде. И он мог бы предоставить мне приют и защиту. Но такое путешествие наверняка
опасно. Беззащитный бог – слишком аппетитная мишень. Любой монстр по пути будет рад меня
распотрошить. Завистливые духи и младшие боги тоже не упустят такой возможности. Потом
еще и этот таинственный «босс» Кейда и Майки. Я понятия не имею, кто он такой, и не найдутся
ли у него прислужники похлеще, чтобы послать их против меня.
Даже если я доберусь до Лонг-Айленда, мой взор смертного может и не увидеть лагерь Хирона –
он скрыт туманом. Мне нужен проводник, который отвел бы меня туда – кто-то опытный в этом
деле, и кто-то близкий к…
— У меня идея, – я стоял настолько прямо, насколько это позволяли повреждения. Было нелегко
выглядеть уверенно с окровавленным носом и телом, облепленным кофейными зернами, – я
знаю, кто может помочь. Он живет на Верхнем Ист-Сайде. Отведи меня к нему, и получишь
награду.
Мэг издала звук, похожий на что-то среднее между фырканьем и смехом.
— Наградишь меня чем? – она, пританцовывая, вытащила двадцатидолларовую купюру из
мусора. – Я уже забрала все твои деньги.
— Эй!
Она бросила мне бумажник, который, не считая юношеских водительских прав на имя Лестера
Пападопулоса, был пуст, и пропела:
— Твои деньги у меня, твои деньги у меня!
Я же застонал.
— Послушай, дитя, я не буду смертным вечно. Однажды я снова стану богом и награжу тех, кто
помогал мне. А тех, кто этого не сделал – накажу.
Она уперла руки в боки.
— С чего ты взял, что это случится? Ты уже был смертным?
—Вообще-то да. Дважды! Оба раза мое наказание продлилось всего несколько лет!
—Да? И как же ты собираешься вернуть свою богичность, или что-то типа того?
— Нет такого слова "богичность", – я не мог не подметить, что еще не растерял своего
поэтического чутья. – Обычно Зевс приказывает мне служить каким-нибудь важным полубогам.
Этот парень живет в верхней части города, как я уже сказал. Он был бы идеальным вариантом. Я