Наяль Давье. Барон пограничья (СИ)
— Поймали, Милорд, — заулыбалась она. — Ух, проклятущий змий, потроха шелудивого пса. Решил смыться к своему хозяину. Но мужики его заломали, бока хорошенько намяли, лицо теперь синее, как и положено. В холодную кинули, — Женщина, отдышавшись, уставилась на меня во все глаза. — Милорд, — её глаза подозрительно увлажнились. — Это правда.
Поняв, к чему всё идёт, я подскочил как ужаленный и рванул к выходу.
— Пойду, гляну, чего там, — почти выходя, сказал, слыша сдвоенный всхлип. По спине мурашки стадом покатились. Вот это атака! Никакой нормальный мужик не выдержит подобного психологического приёма.
— Оденьтесь, простудитесь! — догнал меня крик Матильды, но я решил, что лучше обогну и зайду с парадного, чем вернусь обратно на кухню.
* * *В итоге, мужичок после моего допроса куда-то пропал. Я уж испугался, подумал, что убежал, но деревенские мужики лишь довольно покрутили усы, прикрыли глаза и сказали мне не волноваться и не думать о всяких мелких неприятностях.
Мужичок много не знал, он лишь исправно докладывал Верне всё, что говорилось и делалось в замке и в околозамковой деревне. Оказалось, многие пострадали от стукача, что ему и аукнулось. Деревенские, как узнали, что настоящий хозяин снова в своём уме, так быстро всё припомнили. В общем, после допроса, стукача я больше не видел, но понимал, что живым я его вряд ли когда-нибудь увижу.
Деревенские, кстати, были мне рады не меньше чем Аделаида с Матильдой и дедом Аимом. Я немного не понимал такой привязанности, поэтому в каждом выискивал фальшь, но к моему изумлению, люди на самом деле были рады, что их лорд очнулся. Для меня это было более чем странно. Я цепко всматривался в их простые и добродушные лица, пытаясь понять, что движет этими людьми. Но так и не смог понять их мотивации.
— Долго ещё до города, Филь?
Плотнее закутавшись в тулуп, я поморщился. М-да, к местным телегам неплохо было бы рессоры какие-нибудь придумать. Я себе уже всю задницу отбил. Да и чего-то холодновато вот так без укрытия трястись по дороге. Зимы ещё нет, а холодина стоит нормальная.
— Дык, часа два ещё, Милорд, — мальчишка не старше меня самого, повернулся ко мне лицом, улыбнулся и с чувством шмыгнул носом.
Я хоть тут, за бортиками прячусь, а он там сидит прямо на ветру и хоть бы хны.
— Вы, Милорд, глубже зарывайтесь в шкуры. Не дай, Великий Создатель, застудитесь, Матильда с наш три шкуры сдерёт, — посоветовал Митрон, шагающий рядом с телегой.
Митрон был высоким, крепким мужиком лет тридцати. Добродушный, открытый и до тумаков честный. Белобрысый с серыми глазами. Деревенские утверждали, что бабка его была с севера. Я на это пожимал плечами. Мне как-то всё равно, главное у Митрона были пудовые кулаки, и он мог ловко орудовать топором. Лесоруб он, который временно переквалифицировался в моего телохранителя. Зачем? Так я тут недавно узнал, что недалеко от нашего замка небольшой город есть. Так что вот, решил проведать его, поглядеть чего и как. Вот только отпускать меня одного никто не хотел.
В итоге, нашли старую калымагу, полудохлую лошадёнку, отрядили местного охотника Фильку мне в кучеры, а лесоруба Митрона в охранники и только тогда отпустили с наветом ноги не застудить и не забывать кушать.
Так что едем мы сейчас, можно сказать, в местный райцентр, поглядеть чего там и как.
Глава 11
Плотнее закутавшись в шкуры, я подобрался к бортику и стал рассматривать свои владения. Что могу сказать, по виду средняя полоса. Ну, может немного севернее. С одной стороны вскоре начался густой лес — хвойный вперемешку с лиственным. Правда, листва уже почти опала. С другой стороны виднелись горы. И нет, не холмики, отнюдь, нормальные такие горы со снежными шапками. А между лесом и горами равнина. Причем, что интересно, почему-то с зелёной травой. Трава была низкой, но зато цвет имела изумрудный. Наверное, если смотреть сверху, то равнина будет выглядеть, как земля, ровно покрытая мхом.
— Митрон, а чего это? — кивнул я в сторону травы. Странно это, скоро снег выпадет, а трава зелёная, как летом.
— Трава, Милорд.
Я уж хотел было огрызнуться, сказать, что и сам понимаю, и нечего мне тут, но натолкнувшись на честный и совершенно безобидный взгляд, сдулся. Видно, Митрон даже не хотел меня задеть и даже не пытался иронизировать, он просто ответил на вопрос, и всё.
— Понятно, — кивнул, посматривая на дорогу. Как оказалось, она вся была выложена булыжниками, вот только те, кто это сооружал, не удосужились сложить камни ровно. — А чего она такая зелёная? Осень же. Магия, что ли?
Митрон с удивлением покосился на равнину перед горами, нахмурился, сдвинув брови к переносице.
— Всегда такой была, Милорд, — вместо Митрона откликнулся Филька. — Летом высокая, потом желтее, по земле стелется, в начале осени дожди заряжают, трава темнеет и гниет быстро, а после, как дожди проходят, и становится прохладно, всё поле вновь покрывается зелёной травой. Только вот эта невысокая, но я проверял, она такая остаётся даже под снегом, чернеть начинает только под весну.
— Всегда, это сколько? — всё же спросил, а то мало ли, какой-нибудь маг лет двадцать поколдовал над полем, так для нас с Филькой это будет уже всегда. Мы же тогда ещё, по идее, не жили.
Филь глянул растерянно на равнину, потом почесал тыковку, а затем, пожал плечами.
— Не знаю, сколько живу, столько и всегда.
— Понятно. А бабульки в деревне про это ничего не говорили.
— Не, не сказывали. Да навроде всегда так было. Разве есть в этом странность? — Митрон, до этого спокойно вышагивающий рядом, занервничал.
— Что такое? — тут же заинтересовался я.
— Да, тут обычно лихие людишки заседают, — махнув рукой в сторону леса, ответил Митрон.
— И? Нападут? — я тут же подобрался, хотя особо и не представлял, что могу противопоставить "людишкам". Но сели надо будет и оглоблей какой зашибу, да и нож у меня с собой есть.
— Да кто ж их знает, Милорд. То они тут сидят, чуть ли не сутками, но не сыщешь.
— И давно они в этих лесах? — я снова спрятался за бортиком. Мало ли, у них какие-нибудь луки есть или арбалеты. Пристрелят ещё ненароком.
— Давно. Как батюшки вашего не стало. Так и повадились окоянные. Никакого спасу от них нет. Попервости пытались изничтожить мы их, так они словно крысы — попрячутся в норы, не найдёшь, а потом в самый неожиданный момент нападают.
— Хм, — я задумался. Всё сводилось к тому, что дядюшке зачем-то нужны были эти люди в лесу, иначе бы он быстро от них избавился. Вопрос: зачем ему разбойники?
Ладно ещё тогда, когда деревня была богата и деревенские возили товар в город, но сейчас? Сейчас зачем держать их, если никакого навару от них нет, только траты?
Может ли быть такое, что из-за славы неспокойного места сюда не будут приходить чужие? Вполне. А если этим он хочет прикрыть то, что в лесах давно уже прячутся не простые разбойники? Тоже может быть. Ещё варианты? Хм, что-то не придумывается больше, но в одном я полностью уверен, что люди в лесах неспроста. За этим что-то стоит. Ну, не верю я, что грабители стали бы оставаться просто так на бесперспективном участке, выгоды же от этого никакой.
К моему облегчению, на нас никто внимания не обратил. То ли бандиты были заняты сегодня чем-то другим, то ли не захотели сидеть в засаде на таком холоде, то ли ещё чего. В общем, до города мы добрались спокойно, чуть понервничали только немного, и всё.
— Город, Милорд, — оповестил меня Филька.
Я тут же выпутался из шкур и посмотрел вперёд. Хм, город впечатлял. Мы сейчас спускались с небольшого пригорка, и можно было хорошо рассмотреть город, находящийся от нас в нескольких километрах.
Естественно, до тех городов, к которым я привык, этому было ещё очень далеко. Но в любом случае, это всё-таки был город с громадной стеной, каменными домами, мощенными камнем дорогами. Правда, немного унылый с виду, больно уж серый какой-то. Или это из-за погоды?