Звёздная пыль… На сапогах! (СИ)

— Долетели… Автоматы! Смотрел я на Королева, боясь за его сердце, так эмоционально он это воспринял.
— А мы вообще никуда не летали?!
— Мы даже до Луны не долетели… Ох, нужно было нитроглицерин в таблетках взять. Хотя босс запасливый, сам уже глотает. Я бы тоже не знал что делать — когда дело всей жизни окажется ничем.
Не знаю, может преувеличиваю. Но, мне кажется, судьба Советского Союза решилась в космосе. Даже не тогда, когда проиграли гонку за Луну. Нет. Тогда когда сделали вид — ее не было. Десятки тысяч людей прямо, миллионы косвенно — работали. Их труд уничтожили. Вся идея страны держалась на энтузиазме. Когда твой труд выкидывают в мусорное ведро — тяжело сохранить веру в 'светлое будущее'. Хрен с гонкой — дело в моральном здоровье народа…
К тому же, пропустить подготовку великого дела мог только слепоглухонемой.
Но, это лирика. Главное — что дальше сказать?!
— Нет, не так все плохо. Начну по порядку. Загрустивший Главный глянул на меня с интересом.
— Солнце. До сих пор не понятно, что там творится. Адская кухня, и все мы от нее зависим.
— Меркурий. Почти как Луна, даже внешне похожи. Но, судя по всему, полезных ископаемых там много, очень.
— Венера… Я задумчиво посмотрел в небо. О, вот и она, светит над горизонтом.
— Там жарко… Температура под пять сотен, плюс давление в сто атмосфер, ужас. День длится месяцы. И, в то же время, это хорошо. Есть куча теорий, как с нашей соседкой так поступила судьба. То ли Меркурий был ее луной и убежал, когда их обоих чем–то сильно стукнуло. Неизвестно. Но, даже в этом пекле может быть жизнь! На нашей планете обнаружен вид микроорганизмов, не имеющих родства с остальными. Живут возле вулканов — приятна им эта атмосфера из серы и углекислоты, да температура. Могут быть гостями с Утренней звезды, в последних спектрах атмосферы заметны непонятные следы. И, в теории, ее можно терраформировать. Правда за сотни лет.
— Ух ты, а мы–то думали… А не врешь? — Спросил меня СП.
— Ха, данные с второго 'Маринера' американы, как Вы говорите, в открытых изданиях выложили. Сколько он там насчитал, при пролете?
— Никак не пятьсот градусов.
— А это уже уточнили наши станции, долгими и упорными попытками. В моей истории Венеру взяли мы, трудом пятнадцати аппаратов.
— Ну, про Луну спрашивать пока не буду, — азартно сказал Сергей Павлович,
— А Марс?!!
Что я мог сказать, чтобы не убить мечту… Да то же, о чем сам мечтаю!
— Высохшие русла рек и озера, целый бывший океан. Вечная мерзлота. Гигантские горы, высотой больше двадцати пяти километров. Каньон на пол планеты и огромной глубины. Этому мирку хорошенько досталось…
— Жизнь, жизнь там есть?!! Великий, почитаемый мной с детства человек чуть не плясал вокруг… ЧТО мне сказать… Как???
— Нет уверенности.
Королев достал таблетки, снова. Надо что–то делать.
— Грунт оттуда так и не привезли, исследования на месте малорезультативны. Вы же помните тот прибор? Заулыбался, вижу такое не забыть. Совсем недавно, на первые зонды, умники пытались воткнуть прибор, спектрорефлексометр (о, не забыл название -спец. проверил). Проффесорррр Лебединский очень обиделся — когда его девайс не нашел жизни в Казахстанской степи.
— Разные аппараты дали разный результат. Иногда, на некоторых снимках, видны зеленые пятна. Содержание метана в атмосфере тоже аномально. Ну, по недостоверным метеоритам, возможно прилетевшим оттуда — есть окаменелые частицы, похожие на бактерии. Вообщем, копать и копать нам.. А физические данные я знаю.
— Тимка сработает???
— Такой — нет, торможение пересчитать надо. Давление там всего…
Мы шли по степи, болтая на разные темы, далекие от политики. Королев с горящими глазами слушал про огненный Ио, где моря из расплавленной серы. Подледный океан Европы, метановые реки и озера на Титане, водяные вулканы Тритона.
Пока нас не прервали.
— Сергей Палыч, Сергей Палыч… Москва на связи! — прибежал молодой товарищ из нашего КБ.
— Ну, вот, началось… Будут Вам поздравления, от дорогого Леонида Ильича.
— Чем он так тебе, Володя, не подходит? — Поинтересовался Шеф.
— Ну, не знаю какой он сейчас. Но, лет через пятнадцать будет… Плох совсем. Быстро и сильно постареет, маразм старческий. Его родня, пользуясь случаем, будет конкретно беспредельничать.
— Это как? Что за слово такое, о чем? — возмутился Сергей Павлович.
— Ой, опять сказал как привык там. Проще говоря, прикрываясь Генсеком, будут творить беспредел… Не, опять заносит — воровать, точнее говоря! И не только…
Хотя, насколько я помню историю, он хороший человек. Вас наверняка вызовут в Москву, на торжества. Мне надо быть с Вами и поговорить с товарищем Брежневым.
Бугров… Ты что себе позволяешь?!! Ладно я поверил в твои бредни, и то… Что ты сможешь Там сказать и сделать?
— Сергей Павлович… Я Вам сегодня говорил о Небе, не о земных бедах. Кстати, мы пришли.
Глянув на меня сердито, Королев взял трубку спецсвязи. Прообраз сотовых, однако. По мере того, как шел разговор, его лицо светлело.
— Товарищи! Передаю Вам теплый и пламенный привет от Генерального Секретаря ЦК КПСС, председателя Президиума Верховного Совета… Леонида Ильича Брежнева!
Ура, товарищи!!!
Только глядя на безумный энтузиазм я понял — как в надоел всем Хрущ с его идиотскими приколами. Да, пусть лучше будет любимый 'бровеносец'. К тому же, в его команде есть такой хитрый товарищ… Отличный поэт, без шуток.
Вся поисковая команда, инженеры, даже космонавты пустились обсуждать смену власти. А Королев опять дернул меня в сторону.
— Что ты там говорил?!! Земные беды, то да се!
— Вы действительно хотите это знать?
— Да, черт тебя подери. Или, кто там тебя прислал!
— Тогда лучше опять уйти подальше, это не для лишних ушей…
И я собрался начать свою печальную повесть. Провал Проекта. Провал Лунной гонки. Нет. Сейчас главное другое!
— Товарищ Королев. Обращаюсь к Вам официально, как засланец не понятно от кого, но понятно откуда! Я читал про Вас в энциклопедиях, мемуарах. И, мне было жаль…
— Чего?!!! — Босс рычал, умеет он это делать, однако.
— Сергей Павлович! В Москве, после торжеств, Вам срочно надо ложится на обследование! У Вас рак на ранней стадии…
— Как… Лицо Великого опять посерело.. Откуда?!
— Гептил. Нельзя им дышать, совсем. Вы не одиноки — есть тысячи несчастных, забывших про противогазы и технику безопасности. Нужно срочное лечение. В моей истории… Как ни горько говорить — в начале шестьдесят шестого вы умрете. На операции остановится Ваше сердце. И плакать будет вся страна!
— Меня что, рассекретят? — Странно, его беспокоила не перспектива смерти, а известность. Хотя, при чем тут тщеславие — просто боль Великого Неизвестного. Я ее понимаю.
— В моей истории только после… И, это одна из причин просить встречи с Генсеком. История дальнейшая долга и печальна.
Меня не слушали. И не слышали. Пришлось тряхнуть Главного Конструктора и повторить еще раз.
— НИЧЕГО НЕ ПРЕДРЕШЕНО. МЫ МОЖЕМ ВСЕ ИЗМЕНИТЬ!
Иначе, зачем я тут…
— Ладно, — сказал он. — Я слишком много узнал, чтобы осознать все сразу. Но у меня есть время на обдумывание. Бугров, готовься к…
И замолчал. Ну, я понял, что он хотел сказать. А вот историю будущего рассказать не успел, наверно — к лучшему. Этой шпалой лучше стукнуть Леонида–свет–Ильича.
День проходил за днем, все было спокойно.
После возвращения в Москву космонавтов и нас в конструкторское бюро прошла неделя.
Новостей не было. Главный тоже куда–то пропал. Ну что же, будем просто работать.
Собрал я ученых, инженеров и девушек–рисовальщиц своей команды, стал объяснять.
— Мы, товарищи, проектируем сейчас корабль. Корабль, который много лет будет служить основой нашего проекта. От того, как Мы это сделаем — зависит многое.